Андрей Посняков - Сюзерен
Итак — одежда. Главное, конечно, Аманда, сам-то Вожников в принципе мог обойтись и тем, что есть, а вот девушка… не голой же ей идти. Жаль, парусина-то — куда выше колен, так тут не принято, была бы хламида до пят — так и сошла б юная ведьма за какую-нибудь бродячую нищенку.
— О чем вы думаете, господин?
— Ага, проснулась. Ну как, выспалась, отдохнула?
— Угу.
Девчонка поднялась, села, обхватив коленки руками, и, искоса поглядев на князя, спросила:
— Что, одежда-то уже высохла?
— Моя — да, а твоя, — Егор почесал голову. — Даже не знаю, что сказать. Новую тебе одежонку надо — без вариантов, иначе нам к людям соваться нечего. Вот и думаю — где ж эту одежку взять?
— Украдем! — привычно завернувшись в парусину, повела плечом ведьма. — В какую-нибудь деревню заглянем и украдем.
— «Украде-ем», — передразнил Егор, натянув высохшие шоссы. — Как-то ты не очень-то хорошо к чужой собственности относишься. Я бы сказал — без должного уважения.
— Однако денег-то у нас нет — не купим. Ой… и как-то уже есть хочется.
— Я бы тоже перекусил чем-нибудь, — тут же ощутив голод, согласился молодой человек. — Схожу вниз, в селение…
— Я с вами!
— В таком виде тебе только в кордебалете плясать! — сказал Вожников, как отрезал. — Останешься здесь, и жди.
— Но…
— И без всяких «но», поняла?
Девушка покорно кивнула.
— Я постараюсь побыстрее, — подойдя к тропинке, обернулся молодой человек. — Но уж как там пойдет. Смотри, что б потом тебя не искать.
— Я никуда не уйду, — Аманда моргнула. — Здесь буду. Ждать.
Помахав девушке рукой, молодой человек быстро спустился со скалы и, поглядывая по сторонам, зашагал по узкой, вьющейся меж зарослями вереска и дрока тропинке. Минут через двадцать князь увидел невдалеке деревню, притулившуюся на пологом склоне холма, распаханном на небольшие участки-наделы. Рядом журчала река, впадающая в море широкой, раздробленной на несколько рукавов дельтой. Берега реки густо поросли камышом, ивами и красноталом, кое-где виднелись кусты черной смородины и крыжовника, при взгляде на которые Вожников уныло сглотнул слюну. Неплохо было бы перекусить — однако кто ж накормит нищего бродягу? Не подаяние же просить. Или… может быть, поколоть кому дров? Так здесь не поленья, а хворост.
Тропинка между тем свернула на заливной луг, где паслось небольшое стадо пестрых коров, живо напомнивших Егору его малую родину. Неподалеку от стада, ближе к реке, жгли костер пастушата — двое лохматых мальчишек лет двенадцати. Парни явно собирались испечь на костре только что пойманную рыбу, и князь, заметив это, все же решил не проходить мимо. Просто взял да свернул к костру:
— Бог в помощь!
— И вам, — вежливо сказали пастушата.
— Рыбу жарить собрались? — припомнив каталонские слова, улыбнулся Вожников.
— Садитесь с нами, сеньор. Сейчас угли прогорят — запечется быстро.
Со всей искренностью поблагодарив гостеприимных отроков, беглец тут же и уселся траву, устало вытянув ноги:
— Хорошо!
— Из Таррагоны идете? К Моренете? — пошевелив горящий в костерке хворост, спросил один из парней.
— Да-да. Оттуда.
Таррагона… Моренета… Эти слова ничего не говорили князю, хотя… Таррагона, кажется, город, еще с римских времен, а Моренета… Черт его знает — что это… или — кто? Верно, тоже какое-нибудь селение.
— Что ж вы один-то? — вспоров ножом брюхо увесистой рыбе, поинтересовался второй пастушок. — Небось обет такой дали?
— Обет, — искоса рассматривая ребят, Егор снова сглотнул слюну. — Много… много рыбы.
— Да хватает. Мы крючки ставили, с утра еще.
С утра — только это слово Егор и понял. И тут же вздрогнул, резко вскинув голову, — жаркое солнце уже клонилось к морю, еще пара-тройка часов — и сумерки. Да-а, долго же они с Амандой спали.
Пастушат беглец понимал с пятого на десятое и на все вопросы отвечал односложно, со всей осторожностью предполагая, что эти невинные с виду дети вполне могут помогать маврам, прельстившись, скажем, деньгами или чем-нибудь еще.
Опасаясь возможной погони, князь подозревал сейчас любого и уже корил себя за то, что подошел к этим парням. Хотя, с другой стороны, если уж не одежку, так еду раздобыть — было бы весьма кстати принести своей голодной спутнице изрядный кусок жирной печеной рыбы. Да еще б и лепешку…
— Кушайте, пожалуйста, — один из пастушков — кареглазый — разломил лежавшую на траве лепешку и, протянув кусок гостю, оглянулся на сотоварища. Тот переворачивал прутиком пекущуюся на углях рыбу. — Скоро поспеет, верно, Мигель?
— Угу.
— А как там у вас, в Таррагоне, красиво? — парнишка снова посмотрел на князя.
— Красиво, — кивнул тот.
— А какая-нибудь река рядом есть? Как вот наша — Льобрегат.
— Льобрегат… — Беглец нарочито смачно зевнул, всем своим видом показывая, что сильно устал и не расположен к беседе.
Однако любопытных мальчишек эти его намеки не проняли! В ожидании рыбы оба наперебой принялись задавать вопросы, большую часть которых Егор откровенно не понимал, да и на те, что понимал, отвечать не очень хотелось.
— А сколько в Таррагоне церквей?
— А правда, что тамошний аббат — с бородой?
— Верно ли говорят, будто в Таррагоне рыба дешевая? Сколько стоит?
— Да-да, почем там у вас рыбка? К примеру, вот такая, как эта?
Вожников отмалчивался, уже не раз пожалев, что прельстился этой чертовой рыбой.
— Вы как-то странно говорите, сеньор. Отдельными словами и… не как у нас. Неужели в Таррагоне все так говорят? А может, вы чужестранец?
Скривившись, князь молча протянул руку за рыбой — хоть что-то получить.
— Осторожнее — горячо! — громко предупредил светлоглазый, да Вожников уже обжегся, отдернул руку…
— Вкусная рыбка! — второй парнишка, Мигель, светленький, с карими глазами, уже откусил изрядный кусок. — Жаль только соли нет.
Слева, из-за буковой рощицы, вдруг донеслась какая-то заунывная песня. Пели мужчины, и довольно нестройно… А вот послышался хохот.
— Рыбаки наши идут! — радостно переглянулись пастушата. — С уловом!
— У них соли и спросим! — встрепенувшись, Мигель тут же вскочил на ноги. — Я сбегаю, ага!
— Думаешь, есть у них?
— Они ж сегодня засаливали. Может, чуток и осталось.
Егор мгновенно насторожился. Все это выглядело довольно подозрительно: мужские голоса, странное поведение парня — ишь ты, соль ему вдруг понадобилась. А может, не в соли тут дело? Сейчас побежит, доложит, и вся рыбацкая орава бросится ловить беглецов!
Э нет, так не пойдет, шалишь!
— Я сейчас…
Поднявшись, Вожников успокаивающе кивнул Мигелю и, ускоряя шаг, направился за светлоглазым, уже скрывшимся в роще.
Догнать! Немедленно догнать и… и что дальше — просто свернуть шею? Это было бы вполне надежно, и любой другой преследуемый врагами беглец, наверное, именно так бы и поступил на месте князя… Но только не Егор! Убивать детей он, конечно же, вовсе не собирался… А что тогда? Просто послать в нокаут? Тоже как-то нехорошо — боксер ребенка не обидит… Господи, а тогда что же делать-то? Просто связать, засунуть в рот кляп… Возни долго! Да и чем связывать-то? Хотя придется…
Увидев мелькнувшую за деревьями светлую рубашку парнишки, Вожников перешел на бег… Да, пожалуй…
Что такое?
Впереди на пути Мигеля вдруг возникла фигура в длинном приталенном платье. При виде ее Егор на всякий случай спрятался за толстым стволом. Парнишка ошарашенно остановился, едва не налетев на девушку. Та засмеялась и, протянув руку, взъерошила пастушонку волосы:
— Куда ж ты так несешься, дороги не видя?
— Ой, извини, — сконфузился отрок. — Я просто спешил, да… Там рыбаков на дороге не видела?
— Видела, вместе с ними и шла.
Черт побери! Вожников ахнул: и откуда она здесь взялась-то? Сказано же было — в кустах дожидаться.
— Я побегу, догоню… соли спрошу.
— Беги! — тряхнув золотистыми волосами, улыбнулась девчонка. — Смотри только никого с ног не сбей.
— Да здесь обычно никто не ходит.
Парнишка умчался, и князь тут же покинул свое убежище. Подойдя к девушке, недовольно скривился:
— Ба, знакомые все лица! И что это мы здесь гуляем? Я ж велел где сидеть?
— Ой, да ладно вам, господин, — лукаво улыбнулась Аманда. — Зато я одежду нашла, вот. — Девушка повернулась на пятке, изящно уперев в бок левую руку. — Ну, как вам?
— Да, вроде ничего платье, — заценил Егор, обойдя ее и остановившись с той стороны, куда убежал мальчишка. — Где взяла-то? Украла?
— Обижаете! — Девчонка, повернувшись к нему, фыркнула и призналась: — Просто-напросто сняла с огородного пугала.
— То-то я и смотрю — дырка на дырке, — негромко засмеялся князь.
Аманда ничуть не обиделась:
