Меткий стрелок (СИ) - Вязовский Алексей

— Божья воля! Случилось чудо!

— О Май Лорд! — вторил мне Элиас, крестясь

В толпе разочарованно засвистели, мэр насупившись начал подниматься на помост, но я уже развязывал хрипящего Райта. Сосуды в глазах ковбоя полопались, выглядел он неважно. Даже на ногах с трудом стоял.

— Что происходит⁈ — зашипел на меня Абрахам, разглядывая веревку. Но я умный. Не просто надрезал ее, но еще немного истрепал.

— Не надо было экономить на веревке — так же тихо ответил я, подталкивая Райта к сходу с помоста. Еще раз громко крикнул народу: — Расходитесь! Казни не будет.

— Надо его повесить второй раз! — настаивал мэр — Сейчас принесу новую верёвку

— Мистер Абрахам! — я наклонился к мэру, тихо произнес на ухо — Не надо новой веревки. Я тут давеча смотрел уголовное уложение штата. В пятой статье ни слова о покушении, там речь идет о конокрадах. А знаете, что есть в уложении? Суд присяжных. Двенадцать заседателей и их подписи под приговором. Покажете мне их?

Мэр насупился, промолчал.

— Давайте закончим этот цирк — я кивнул на ковбоя — Иначе, видит Бог, я не буду молчать и всё всем расскажу.

Городской голова опять промолчал и я это принял за сигнал согласия.

Взял под локоть Хью, спустил его с помоста. Народ уже расходился и мне осталось только провести ковбой за пределы города, где рядом с дорожным знаком нас ждал Джозайя. Негр вяло переживывал табак, держа под узды вороного. Пегих кобылок я решил продать городскому барышнику.

— Бери коня — я встряхнул Райта за грудки — И уматывай из Джексон Хоула. Если ты или твои дружки появятся еще раз в городе — сразу прострелю твою тупую башку. Второго чуда не будет, уяснил⁈

Хью с трудом влез в седло, сфокусировал на мне взгляд.

— Выходит я твой должник теперь, шериф⁈

— Его — я ткнул пальцем в небо — Ты же слышал. На все Божья воля!

Глава 10

«Каньон греха» гудел, как улей. Дым от сигар и самокруток, чад от керосиновых ламп — все это висело в воздухе настоящей туманной пеленой. За стойкой сегодня оказался Энтони — владелец салуна.

— Вернулся? — поинтересовался я, заказывая пиво.

— Пересидел у родственников — подтвердил Энтони — Говорят, у вас тут было жарко? Смотрю звезду заработал? А что Мак-Кинли?

Настроения точить лясы с этим трусом у меня не было. Я молча забрал пиво, присел в уголке. Выложил на стол метрику Итона. Сегодня мне исполнилось двадцать один год! День рождения. Хэппи бездей тебя, мистер «Белый».

Я отпил мутного пива, оглядел салун. Похоже Энтони приехал не один. За соседним столиком сразу две полураздетые девки в перьях, сидели на коленях ковбоев. Виски лилось рекой, веселье шло по нарастающей. В салуне даже появился тапер и пианино! Ну надо же…Культура пришла в Джексон Хоул. Сейчас приедет Джонни Фёст с лицом Андрея Миронова и поставит нам синема. За ним прикатит мистер Сэконд. Тоже с киношкой, но похуже.

Я напел сам себе по-русски — Синема, синема, от тебя мы просто без ума…

Мою песенку перебил тапер, который начал играть что-то забойное на пианино, народ тут же бросился в пляс. А я вспоминал, как в «моём» 2024-м Нина задувала свечи на торте, который сама же испекла. «Не смейся над розовым кремом», — говорила она, а потом крошки оставались у неё в уголках губ. Теперь её могила заросла травой где-то в будущем, которого для меня больше нет.

Энтони, заметив мой пустой стакан, подошёл, постучав костяшками по столешнице:

— Ещё? Может виски?

— Давай лучшее, что у тебя есть.

Я швырнул ему серебряный доллар. Он ловко поймал, ушел за бутылкой. А за стол ко мне приземлился О’Хара.

— Не возражаете?

— Садитесь

Патрик тут же сунул нос в мою метрику.

— Ого! Да у вас сегодня день рождения! Бармен!

— Я уже заказал лучшего виски. Жаль, что в местном меню нет шампанского.

— Чем больше вас узнаю, шериф, тем больше удивляюсь! Это же вы подстроили оборванную веревку на казни Райта?

Какой ушлый! Все ему расскажи, обо всем доложи.

— На почте уже восстановили телеграфную связь? — я вновь решил перевести разговор на другую тему

— Обещают через пару дней. Банноки повалили несколько телеграфных столбов по дороге на Шайен.

Энтони принес бутылку, заклеенную сургучом. Мичтерс. Явно не местное дешевое пойло. «И мы немедленно выпили».

О’Хара думал, что после виски у меня развяжется язык и я выболтаю ему всю свою поднаготную. Наивный! На дипломатической службе я на стольких пьянках был, что не сосчитать. И знаю, когда только пригубить спиртное, когда тайком запить водой… В итоге, репортер поплыл первым, из него полился целый поток информации, большая часть которой представляла мало интереса. Я узнал, что страной рулят крупные банкиры — Ротшильды, Рокфеллеры и Вандербильты. Их банки даже кредитуют правительство — недавно Казначейство получило ссуду в золоте в размере 65 миллионов долларов. А еще Штаты почти вошли в число великих морских держав — на стапелях заканчивают строительство первого американского линкора. USS Indiana. О’Хара делал про него репортаж — восторга полные штаны. А еще в САСШ появился американский футбол — в Нью-Йорке молодежь начала играть в своеобразное подобие регби. Про этих «регбистов» репортер тоже писал.

Пьяный салун уже ревел во всю. Патрик осоловел, попрощался и пошел отсыпаться на второй этаж. Жил он в том же номере, что и я раньше. Надеюсь, там убрали кровавое пятно на полу. Я же, покачиваясь, пошел к таперу. Напел ему «Хэппи бездей ту ю». И он смог сыграть песенку! Мигом подобрал шесть нот, потом еще восемь. Профессионал!

Песня народу зашла, ревели все дружно по-многу раз повторяя простенькие слова и хлопая меня по плечу. Разумеется, тут же появились желающие налить и побрататься. У тут у меня включился предохранитель — это не есть гуд, когда шериф напивается в компании своей будущей «клиентуры». Я дождался, пока на дежурство выйдет Росомаха, вооруженный собственным дробовиком, передал ему ключи от камеры, а сам отправился на боковую.

Утром, мучаясь от похмелья, решил прогуляться по городу, продышаться. Джексон Хоул бодро так отстраивался, уже через пару недель ничего не будет напоминать о налете банноков.

Шаг за шагом — ноги сами принесли меня к аптеке. Тут тоже уже во всю стучали молотками плотники — они заканчивали с крышей. Я вошел внутрь, прищурился, окидывая взглядом тесное помещение. Пахло йодом, старыми книгами и чем-то кисло-горьким — запахом недавней смерти. Владелец лежал теперь на кладбище, а я все не мог выкинуть из головы странности убийства Джонсона.

Выстрел в затылок — это не похоже на индейский налет. Слишком аккуратно. Слишком цивилизованно.

За прилавком стояла женщина средних лет в белом платье с передником и усталыми серыми глазами. Черные волосы были аккуратно собраны под кружевной чепец.

— Добрый день. Я новый шериф Уайт.

Рядом с женщиной на стуле сидел полный мужчина лет пятидесяти, с багровым лицом и жилистыми руками.

— Мы знаем вас, видели на казни — тихо, отводя взгляд произнесла женщина — Я Элла Теннер. Это мой муж Джозеф.

Я посмотрел на краснолицего. Тот тоже отвел взгляд, достал орехи, начал щелкать их и быстро поедать.

— Вы родственники Джонсона?

— Я его дочь. В девичестве Джонсон.

— Миссис Элла, — начал я, доставая блокнот, — расскажите мне еще раз о том вечере, когда напали индейцы.

Её пальцы сжались на краю прилавка.

— А что собственно происходит? — Джозеф перестал есть орехи, встал — Это допрос?

— Выясняю все детали нападения банноков — соврал я — Для федеральных властей.

— Папа задерживался в аптеке. Он часто так делал, — она говорила ровно, но голос подрагивал. — Я уже собиралась домой, когда услышала крики снаружи.

— Крики? — переспросил я. — Какие именно?

— Индейцы, — опять мешался Джозеф. — Это были банноки

— Потом раздались выстрелы — продолжила аптекарша — Мы заперлись и спрятались в подвале дома.