Андрей Максимушкин - Гроза над Польшей
За разговорами Виктор Николаевич и не заметил, как они спустились с холма.
Налет прошел без сучка и задоринки. Охранник на воротах посапывал с разложенной на коленях газетой и очень удивился, когда перед ним выросли двое мрачного вида личностей с автоматами в руках. Поднять тревогу он не успел. Широкая мужская ладонь закрыла ему рот. Вторая взялась за шею. Рывок. Хруст в позвонках, и темнота. Труп даже не стали убирать с дороги.
Прочесывавшие территорию партизаны деловито убивали всех встречных. Сухой треск выстрелов. Изредка сдавленные крики. Стук падения тел. Как заметил Котлов, повстанцы не делали различия между мужчинами и женщинами. Убивали всех.
– Баб-то за что? – поинтересовался он у капитана Оста.
– За все хорошее, – сверкнул глазами Юрген, переворачивая ногой лежащее поперек дорожки тело в блузке и юбке.
Молодая женщина. Лицо красивое. Только в широко раскрытых глазах застыл смертельный ужас. На белой блузке расплываются пятна крови.
– Эти хуже немцев. За кусок хлеба с маслом все продали и перепродали. Совести нет, чести тоже.
Начальника лагеря они нашли в подвале главного корпуса. Бедняга спрятался под кучей старого тряпья, но его выдали торчащие в проходе ноги. Мучить несчастного пана коменданта не стали. Юрген Ост лично выстрелил коменданту в лоб и брезгливо поморщился при виде заляпавших стены белых с красным пятен.
– Пораскинул мозгами, – цинично пошутил Марко.
Главный корпус они запалили с двух сторон. Занялось хорошо. Минут пять, и пламя охватило здание. Домики для гитлерюгендовцев трогать не стали. Флаги тоже оставили на мачтах. Кто-то из партизан высказался в том духе, что материя плохая, на портянки не пойдет.
До машин добирались бегом. Капитан Ост подгонял людей матюгами и ругался, что зря оставил транспорт так далеко. Перестраховался. Можно было подкатить прямо к воротам. Спешил капитан не зря. Стоило им доехать до развилки, как навстречу пролетела ревущая сиреной пожарная машина.
Марко гнал как бешеный, несчастный «Фиат» перелетал через колдобины и ямы словно настоящий танк. Пассажиров нещадно трясло. Когда водитель резко притормозил перед очередной ямой, сидевшего на переднем сиденье Збыха швырнуло вперед и чувствительно приложило лбом о ветровое стекло.
– Матка божка! Пся крев! – сорвалось с губ партизана.
Продолжения не последовало, Збых вцепился обеими руками в сиденье и молча скрежетал зубами, пока машина тряслась на свежей, недавно отсыпанной щебенке. Капитан Ост переносил страдания молча. Но зато он первым обратил внимание на приближающееся облако пыли. Еще одна встречная машина.
– Марко, сбавляй! – с этими словами Юрген выхватил пистолет.
Збых негромко выругался и поднял с пола пистолет-пулемет, укороченная городская система «Хеклер-Кох».
Встречная машина приближается. Большой темно-зеленый автомобиль, похож на старую мюнхенскую модель для сельских жителей. Виктор Котлов понимает, что сейчас произойдет. Хочется зажмуриться, но вице-адмирал продолжает спокойно, не мигая, смотреть на машину. Встречный равняется с «Фиатом», на передней дверце машины нарисована свастика, в салоне люди в грязно-желтой форме.
– Позор! – выкрикивает капитан и первым открывает огонь через открытое окно.
Лобовое стекло полицейской машины покрывается сеточкой трещин. Автомобиль резко тормозит и рыскает в сторону. Нестерпимо громко трещит автомат Збыха. К кремнистому запаху пыли примешивается острая вонь пороховой гари. Откуда-то сзади бьют длинные очереди штурмгеверов.
Марко тормозит. Юрген Ост выскакивает из машины и прыгает к полицейскому «БМВ». Тянет на себя дверцу. Заглядывает внутрь и отворачивается. На его лице отчетливо видна брезгливая мина. Все понятно. Повстанцы успели первыми. Полицейские погибли, не успев даже схватиться за оружие.
Задерживаться у расстрелянного «БМВ» не стали. Снова по машинам и вперед. Наконец, когда Виктор Николаевич уже решил, что «Фиат» сейчас развалится, машина вырулила на шоссе.
– Вот так лучше, – пробурчал Юрген Ост. – Успели проскочить.
– Скоро объявят перехват, запустят «бредень», – невозмутимо добавил Котлов.
За окнами проносятся домишки и огороды небольшой деревни. Под дорожной насыпью пасется корова. Мирный сельский пейзаж. Картину дорисовывает гнездо аиста на старой опоре линии электропередачи. Двое мужиков тянут по обочине тележку. Пастораль.
– Не успеют, – зло смеется Марко.
– Собаки будут нас искать в окрестностях лагеря, прочешут леса, овраги. Через пару часов поймут, что мы на машинах, – добавляет капитан Ост.
Виктор Котлов искренне сомневается, но держит свои возражения при себе. Немцы должны реагировать быстрее, прибывший в лагерь пожарный расчет уже во всем разобрался и доложил обстановку. Все полицейские участки, военные части, блокпосты предупреждены и подняты по тревоге. Возможные пути отхода партизанского отряда перекрываются.
Капитан Ост может надеяться только на скорость. И то шанс невелик. Дорог в окрестностях мало. Перекрыть их все и стягивать петлю поисковыми группами. Именно так работали советские на Корнуолле в 65-м году, когда активизировались террористы и вражеские наемники. Правда, на Корнуолле было легче, население поддерживало законную власть, и фермеры зачастую первыми открывали по бандитам огонь.
Через час гонки по трассе «Фиат» свернул на грунтовку. Было это сразу после того, как машины проскочили мост через Пилицу и проехали городишко Бялобжеги. Капитан Ост решил не рисковать, тем более, на выезде из города их пытались остановить полицейские. Дорогу Марко знал хорошо. Явно он здесь не впервые. Машина уверенно шла по грунтовке, заранее сбавляя ход перед поворотами и большими ямами.
Миновав небольшой выселок, судя по аккуратным заборам и отсыпанной щебенкой дороге, немецкий, повстанцы свернули на полузаросшую дорогу, ведущую к ближайшему лесу. Проскочив мимо пышных, затянувших низину зарослей кустарника, Марко выехал на опушку.
– Все. Дальше пешком, – изрек водитель, останавливая машину.
– Давай дальше. Не место, – недовольно пробурчал капитан Ост.
– Что не так? – на этом фраза Марко оборвалась.
Партизан врубил первую скорость и рванул с места с прогазовкой. Только сейчас Виктор Котлов заметил двух глазевших на автоколонну подростков. Ребята вышли из леса и держались за кустами. Поэтому их сразу и не заметили.
Громко ругавшийся Марко проехал еще пару километров по лесу. Раза три партизанам приходилось выходить из машин и разбирать перегородившие дорогу завалы. По этой просеке давно не ездили. Нет, это даже не просека, а расширенная до двух колей петляющая между деревьями тропка.
– Все. Приплыли, – улыбнулся Юрген Ост, когда машины остановились на небольшой полянке.
Окруженный лесными великанами пятачок разнотравья. Следов присутствия людей не наблюдается. А, нет, Виктор Котлов замечает старое кострище на краю поляны. А еще дальше из-за деревьев выглядывает нечто фееричное. Облупившаяся краска, проржавевшие ряды заклепок, оплетающие правые катки заросли кустарника, примостившееся на маске пушки птичье гнездо. Брошенный танк.
– Напоминает чешско-немецкую машину, – с видом знатока произносит старший лейтенант Комаров.
– «Т-35 т» или «Т-38 т», – кивает Котлов.
– Хотя башня отличается. Это поляк. Не помню, как он называется, перед войной Польша выпустила больше сотни таких машин. Редкая штука. Большинство еще в тридцать девятом превратили в металлолом.
– Наш «7ТР», – вступает в разговор Юрген Ост. – Брошен при отступлении. Застрял или двигатель поломался, сейчас уже не определить.
– Вытащить его из леса, подремонтировать и в музей, – глаза Димы Комарова светятся огнем, человеку не терпится прямо сейчас заняться брошенным танком.
– Как победим, так и вытащим, – соглашается Юрген. – А сейчас рано.
Партизаны тем временем разгружают машины. Дальше придется идти пешком. Виктор Николаевич почему-то думал, что тропинка проходит мимо танка. Нет, ошибся, шли они в противоположную сторону. Повстанцы спешили. Первые километры отряд практически бежал.
Ох, возраст не в радость. Опять закололо в боку. Приятно ездить на машине, куда хуже передвигаться на своих двоих с тяжелым мешком за плечами да еще смотреть под ноги, чтоб не растянуться на предательской скользкой глине, не запнуться об корень и не промочить ноги в болотине. Виктор Николаевич и не заметил, как отряд вышел к очередной затопленной низине. Вскоре началось настоящее болото.
Район партизанский. В буквальном смысле слова. Двое парней капитана Оста остановились у перегородившей дорогу темной вонючей полосы воды. Тут же у берега нашлись шесты. Пять минут работы, выудить притопленные веревки, вытащить за них груз, и на поверхность болота всплывает аккуратный мостик. Гать. Утопленный на всякий пожарный случай настил.
