Антон Требунский - Ганза. Книга 1
Каково же будет удивление лорда Стефана, когда спустя день он обнаружит своего слугу, Тома, с перерезанной глоткой в канаве на окраине Амстердама, а Франциск Корнелий сгорит заживо в своем доме, который охватит внезапный пожар. Удивление будет большим, когда англичанин узнает, что перед смертью его осведомитель передаст все свои накопленные деньги монастырю святой Жозефины, скромной часовне у городских ворот, с наказом молиться ежедневно за спасение его души в течении двенадцати лет. Но все это еще только будет…
Бальтазар Лодекин начал говорить. Невысокий, пятидесятивосьмилетний мужчина, по-прежнему пользующийся успехом у женщин, он умел заставить слушать себя любую аудиторию.
— Если собравшиеся здесь господа представят себе карту мира, то они могут увидеть два полностью оформившихся к настоящему моменту союза. С одной стороны — дом Габсбургов, правящий в Испании и империи. С другой — протестантские страны, к которым относятся Дания, Швеция, Соединенные Провинции, Английское королевство. Помимо их, есть еще Московия. На стороне блока Габсбургов такие страны, как Королевство Обеих Сицилий, Миланское герцогство, Речь Посполитая — их основные людские ресурсы.
Слушатели кивали, соглашаясь со всем сказанным.
— Франция, католическое государство, — мэтр Лодекин поклонился в сторону господина дю Трамбле, — обеспокоено испанско-австрийской угрозой, и поэтому готова выступить против Габсбургов. Я прав?
«Серый кардинал» сделал легкое движение кистью:
— Позже, уважаемый господин Бальтазар, обсудим это позже. Я не хочу прерывать ваш увлекательный обзор европейской политики.
Мэтр Лодекин понимающе улыбнулся и продолжил:
— Веским фактором, оказывающим влияние на положение дел в империи, является наличие Ганзейского Союза. Цель, объединяющая две наши Ост-Индские компании — уничтожение Ганзы, нашего главного соперника в торговле с Востоком. Добиться этого мы можем только одним путем — войной. Пользуясь борьбой Католической лиги и Евангелической унии, мы бросили на стол новую карту. Кристиан IV Датский, получив наши деньги, ввел свои войска в империю. Ему было очень удобно воспользоваться таким поводом, как защита притесняемых лютеран. Он добился некоторых результатов, взяв Киль и разбив армию Карла фон Эрбах-Гратца. Согласно заключенным договорам, он должен к концу года осадить Бремен, чтобы получить другую часть денег.
В разговор неожиданно вмешался англичанин:
— Как мы видим, события в империи начинают далее разворачиваться не так, как мы желали бы. В следующем году в войну вступит Речь Посполитая. Испанская корона также обеспокоена делами в империи: победа Фердинанда означает возникновение их — габсбургской — гегемонии в Европе. Мы же до сих пор не уверены в желании московского царя соблюсти свою часть договора по отношению к Шведскому королевству. К счастью, мы делали ставку не на одну датскую армию. Дальнейшие успехи короля Кристиана выглядят достаточно сомнительными, ввиду субсидирования императора Ганзой. Пресловутый кельнский маг мэтра Лодекина сообщает о невероятных суммах денег, готовящихся к передаче банкирскому дому Фуггеров. По сравнению с ними, тот миллион дукатов золотом, который мы обещали датскому королю, выглядит медным грошом.
Жозеф дю Трамбле приподнял бровь:
— Свои интересы в Балтике?
— Да, — ответил господин Бальтазар. — Если бы не собственные интересы на южном побережье Балтийского моря, вполне возможно, что армия датского короля сражалась бы сейчас за императора. Но Ганза не посмела бы нанять Кристиана в обход интересов дома Габсбургов, которые не желают отдавать ни пяди имперской земли.
Заглянув в будущее, мы можем предугадать развитие событий. Ближе к осени Католическая лига соберет новую армию, превосходящую предыдущую, усиленную имперскими войсками и солдатами Ганзы. И на этот раз полководцем будет не Карл фон Эрбах-Гратц, а граф Тилли. Состоится новая битва, результат которой предсказать сложнее: трудно решить, чей полководческий талант лучше — Тилли или Кристиана Датского. Но сведения, полученные от магистра Николауса, говорят о том, что мастер Штейнман…
Дипломат-француз и оба руководителя Ост-Индских компаний снова осенили себя крестным знамением.
— …что мастер Штейнман обещает отдать двух своих лучших учеников в распоряжение имперского полководца. Наличие магической поддержки может значительно повлиять на ход сражения.
Лорд Стефан кинул вопросительный взгляд на магистра Николауса, прямо сидящего в своем кресле в видимом напряжении, сковавшем тело.
— Нет, что вы, что вы, ваша милость! Боюсь, я не смогу ничем помочь на поле боя. Мое дело — вовремя обнаруживать лазутчиков и мешать им, подкидывать ложные сведения. Одним словом, работать с информацией. Против тысяч вооруженных людей я бессилен, — чародей пожал плечами, извиняясь. Англичанин презрительно усмехнулся. «Вот и вся польза от магии!» — словно бы говорило его выражение лица.
— Заранее предположив возможность такого поворота дел, мы заключили несколько соглашений, позволяющих нам отыграть поражение Кристиана. Это стоило нам огромных денег, не знаю уж, как там Ганза, — мэтр Бальтазар Лодекин криво улыбнулся. — Благодаря мирному договору нашего нового партнера с Речью Посполитой, который будет вскоре заключен с помощью Франции, этот отыгрыш стал возможным.
Лорд Стефан понимающе качнул головой:
— Нам понадобиться новая армия, качественно превосходящая датские войска. Мы нашли такую армию, — услышав это, французский «серый кардинал» заинтересованно подался вперед. Взгляд его выдавал изумление.
— Да! — улыбаясь, ответил глава английской компании на его невысказанный вопрос.
VIII
Если бы я не относился так хорошо к Себастьяну, я бы ненавидел его!
После происшествия в доме мэтра Якобсона, черт бы побрал старого алхимика вместе со всей городской стражей Амстердама, отправляться к очередному приятелю Себастьяна — по меньшей мере безумие.
Однако фон Вормсвирген уверял нас с Альбертом в преданности своего друга, капитана одного из кораблей голландской Ост-Индской компании, с такой искренностью, что нельзя было ему отказать. Если Себастьян чего-то хочет, он обязательно этого добьется.
Мы поднялись на второй этаж трактира, где знакомый фон Вормсвиргена снимал комнату. Себастьян постучал в дверь.
— К черту! — кто бы там ни был за дверью, он явно не хотел нам открывать.
Лицо Себастьяна расплылось в радостной улыбке:
— Открывай, Ганс, это фон Вормсвирген!
Спустя пару секунд дверь распахнулась и нашим взорам предстал этот самый друг. Небрежно одетый — грязь и заплаты — опоясанный ремнем с двумя пистолетами, он лыбился, глядя на фон Вормсвиргена, обнажая желтые гнилые зубы.
— Господин граф? В такое-то время? — я вполне мог понять его удивление: на улице была полночь и добрым гражданам Амстердама указом магистрата запрещено было даже высовывать нос в темноту улиц. Отстранив человека, Себастьян прошел в комнату. Мы последовали за ним.
В комнате не было ничего, на чем стоило бы задержать взгляд. Кровать с грязным тюфяком, хромоногий шкаф в углу и стол с несколькими табуретами, запачканными остатками еды и вина. Единственным источником света служил огарок свечи, близкий к скорой и неминуемой кончине. Пара пустых винных бутылей дополняла интерьер.
— Не обращайте внимания на вид его жилища, — заметил фон Вормсвирген. — Ганс Гопфер не слишком-то заботиться о своей внешности и о том, как выглядит комната, давшая ему приют.
«Мы заметили», — мысленно ответствовал я.
Капитан Гопфер жестом предложил нам рассесться по табуретам, а сам развалился на кровати. Этот человек производил странное впечатление: внешняя запущенность — что, впрочем, неудивительно для простолюдина — сочеталась в нем с знанием цены себе. Его внимательный взгляд был привязан к Себастьяну.
— Нас интересует кое-что случившееся здесь, в Амстердаме, — обратился к нему фон Вормсвирген.
— Я помню о долге, — Ганс качнул головой, лицо его помрачнело. Он снял пистолеты и отложил их в сторону.
— Ганзейский двор. Он сейчас пуст. Что там произошло?
Капитан резко поднялся с тюфяка и подошел к раскрытому окну. Свет огарка отбросил его огромную тень на мощеную улицу. Ганс постоял там немного, затем резко развернулся к нам:
— А вы не преувеличиваете мой долг, ваша милость? — бросил он Себастьяну.
— Ну-ну! Ты его до конца жизни не оплатишь! — рассмеялся в ответ фон Вормсвирген. Капитан опустил глаза, секундой раньше пылавшие гневом.
Иногда я поражаюсь Себастьяну — способность свести на пользу себе любой конфликт. Будучи на его месте, я бы не сдержался и убил Гопфера.
