Андрей Белянин - Цепные псы Империи
Его вопросы не были простыми и не были праздными, он, несомненно, планировал серьезную реформу русского образования и хотел добавить в нее все лучшее и прогрессивное, что могли предложить европейские страны. Причем не слепо копируя Запад, а подходя ко всему с позиций полезности и логики.
Государь расспрашивал о количестве часов по каждому предмету, о гармонии точных наук и занятиях спортом, о системе закаливания, о профессорском составе, об институтских музеях и библиотеках, о грандах и стипендиях, о культурной среде, о продвижении в умах молодых студентов истинно британских ценностей, патриотизма и образа жизни.
Я честно, как мог, где коротко, где подробно, рассказывал все, что знал. И если бы дежурный офицер, умоляюще глядя на меня, не начал яростно косить глазами на большие напольные часы, возможно, мы бы проговорили дольше. Мне пришлось взять себя в руки, силой воли остановиться и извиниться перед царем за отнятое время.
Александр Второй тепло поблагодарил меня и выразил уверенность, что я смогу мирно разрешить все возникшие недоразумения с английским послом. Разумеется, я обещал приложить все старания. Мы с графом покинули зимнюю резиденцию русских самодержцев и, как искренне считал милейшей души Павел Павлович, могли гордиться полной победой!
– Наш государь не особо англичан жалует. Помнит, сколько крови они нам попили во время последней войны на Балканах, – пояснял он, сопровождая меня к тому месту, где нас ожидала двуколка. – Да и в других бедах, куда ни глянь, почти везде английский след обнаружится. То туркменов с персами на нас натравят, то кавказцев немирных, а то и китайские глаза ненасытные к нашим землям развернут. Однако…
– Что? – вскинулся я, все еще пребывая в легкой эйфории после августейшей аудиенции.
– Однако же предположить то, что английский посол настолько глуп, чтоб из своего же сада русским офицерам в спину стрелять? В это тоже поверить трудно, – завершил свою мысль отставной генерал от инфантерии. – Это не в его стиле. Британцы не любят сами пачкать руки.
Тут я с ним не спорил. Более того, при виде явного испуга сэра Эдварда Челлендера мне показалось, он узнал браслет моего отца и понял, что я тоже принадлежу к тайному ордену Цепных Псов. Он знал про них, точно знал и боялся! А значит, совершенно необходимо сегодня же вечером нанести ему визит и за ужином вытрясти все, что ему известно об этом выстреле…
– Кстати, мальчик мой, так вы поедете в гости к послу? – улыбнулся граф Воронцов. – Просто на вашем лице написана такая суровая решимость, что догадаться несложно. Это разумный шаг. Да и государь будет огорчен, если вы передумаете.
– Я поеду.
– Но позвольте на правах старого друга вашего отца дать один совет?
– Почту за честь, граф, – вежливо кивнул я.
– Возьмите с собой Матвея. Да, да, не возражайте! Николай Бенедиктович так доверял ему, да и мне будет за вас спокойнее.
– Что может со мной случиться на званом ужине у посла Британии? – поморщился я, так как таскать с собой этого бородатого невежу мне совершенно не улыбалось. – Думаете, меня там отравят овсянкой?
– Скорее всего, нет, – согласился мудрый генерал. – Но потом вам придется по ночи возвращаться домой. Мне будет гораздо легче на сердце, если я буду знать, что вы под охраной денщика. Увы, наш Санкт-Петербург не всегда безопасен…
Я неопределенно пожал плечами. Добрейший граф Воронцов воспринял это как знак безоговорочного согласия. Теперь уже мне было неудобно его разочаровывать. Ладно, постараюсь как-нибудь перетерпеть этого наглого Матвея еще один день.
Но завтра утром непременно велю ему возвращаться в поместье! А там пусть делает все, что угодно, лишь бы под ногами не путался со своей навязчивой опекой…
– Ну вот и прибыли.
– Прошу прощения, Павел Павлович, кажется, я немного задумался, – мне в голову вдруг стукнулось, что наш возничий остановил экипаж у бокового входа в Невский Пассаж. – Разве мы не едем домой?
– Разумеется, нет, – улыбнулся боевой друг моего отца. – Вы ведь сами сказали, что вечером идете на ужин в английское посольство. Неужели вы думали, что пойдете вот в этом ношеном драповом пальто?!
– Почему нет? Вы ведь не возражали, когда в нем я отправился на высочайшую аудиенцию к государю.
– Не возражал, потому что царь Александр – человек большого ума и широких демократических взглядов. Он умеет судить о человеке не по его одежде, – с легким оттенком раздражения кивнул граф Воронцов. – А вот вы, британцы…
– Я русский!
– Одетый так, словно только что сошел с кафедры английского университета!
– Право, не понимаю вас…
– И понимать тут нечего, выходите из экипажа, мы должны сию же минуту приодеть вас, дабы вечером вы могли достойно представлять не только свою фамилию, но и всю Россию!
Он едва ли не волоком вытащил меня на брусчатку и, невзирая на все протесты, поволок, как волк овцу, в ближайший мужской магазин готового платья. Я пытался объяснить, что не захватил достаточно денег, что я не намерен брать у него в долг, что не позволю платить за себя и не хочу быть никому обязанным…
– К тому же, насколько мне известно, у посла премиленькая дочь, Аннушка! – словно выбрасывая последний козырь, объявил мой упрямый благодетель. – Эх, мне бы ваши годы…
Мне не оставалось ничего иного, кроме как смириться. Поверьте, я никогда не считал себя «денди», денег, присылаемых отцом, хватало на режим самой жесткой экономии. Да и в принципе учеба в университете не подразумевала гонки за модой, мы все выглядели достаточно скромно, это нормально, так было принято.
Главным в одежде я всегда почитал ее практичность и долговечность. Вот, например, мое драповое пальто, столь беспощадно раскритикованное графом, верой и правдой служило мне уже четвертый год, и я не находил ни одной причины для того, чтобы так резко менять его на что-то новое. Тем более в одном из самых дорогих и фешенебельных мест в торговых рядах Санкт-Петербурга! Но кто меня слушал?
– Милейший!
– Что изволите-с, ваше сиятельство? – перед старым генералом мигом распахнул двери разухабистый человек без возраста, в яркой рубахе, с бритым лицом и бегающими маслеными глазками.
– Вот этого молодого человека одеть с ног до головы, от обуви до шляпы.
– Исполним-с в наилучшем виде! – обрадовался приказчик, видя решительность солидного клиента. – Сынок ваш? Похож-с, похож-с, одно лицо! И стать, и походка, и твердость эдакая во взгляде. Сей момент, так разоденем-с, что хоть под венец!
Мы с Павлом Павловичем пытались как-то протестовать, но он нас не слушал. Этот странный тип по-разбойничьи свистнул, дважды хлопнул в ладоши, и в тот же миг троица ловких мальчишек кинулась к нам из-под прилавка. Меня буквально в одну минуту обмерили, взвесили, прикинули и едва ли не силой затолкали в примерочную. Последующий час показался мне вечностью…
– Сюртук двубортный, последней модели, с карманами! Самой модной расцветки-с! Рубашку шелковую, без кружев-с! Жилет парчовый, из индийских тканей, цвет «изумруд раджи из Капура». Популярнейший-с в этом сезоне! Все носят, очень рекомендую-с! Штаны в полосочку! Так-с, насчет обуви, туфли или сапоги выбирать будем? Ах, что я?! Конечно, сапоги-с! Лучшие, блестящие, из желтой испанской кожи! А запах, запах-то какой, а?! Хоть с кремом их ешь!
Даже не представляю, на сколько мы влетели, но такого разнаряженного себя я никогда не видел ни в одном зеркале. Честно говоря, мне понравилось. Ну, то есть человек с маслеными глазками дело свое знал, и если друг моего отца имел какие-то свои тайные планы на мой визит в британское посольство, то меня он действительно экипировал наилучшим образом. Уж не знаю, что там за Аннушка, но…
– Что скажете, ваше сиятельство-с? Ну прямо-таки вылитый Аполлон Бельведерский! И еще скидочку произведем-с, а от нашего магазина-с вот бутоньерка в петличку-с! – с умиленным придыханием всплеснул руками приказчик, и хитрые мальчишки дружно поддержали его важным киванием.
Граф Воронцов, оглядев меня, удовлетворенно хмыкнул и без вопросов достал кошелек. Сумму я запомнил. И хотя в Лондоне такие деньги уходили у меня примерно за полгода скромной жизни, я поставил заметку в уме – при первой же возможности расплатиться с этим достойнейшим человеком.
Потом мы пообедали в очень приличном заведении «У Афтандила», где подавали красное вино и блюда кавказской кухни. Грубые деревянные столики обслуживались стройными молодыми людьми в красных черкесках, они говорили с гортанным акцентом, лучезарно улыбались и приветствовали каждого вошедшего с такой искренней радостью, словно встречали самого близкого родственника!
– Ай, дарагой! Как харашо, что к нам зашел! Прахади, садись, сейчас все для тебя сделаем! Цинандали, саперави, киндзмараули, а хочешь, кувшин кахетинского поставим?! Его сам наместник в Тифлисе пьет, мамой клянусъ!
