Сирийский рубеж (СИ) - Дорин Михаил

— Александр! Я готов, и я вернулся, — увидев меня, продолжил напевать композицию AC/DC.

Джанаб присел рядом и готовился слушать мои наставления перед вылетом. Задание точь-в-точь, как и у Асула. Те же манёвры и параметры полёта.

— Всё понял? — спросил я у Диси.

— Конечно! В бою не терпится опробовать.

— Не торопись, а то успеешь, Джанаб. Мы готовим вас к войне с очень сильным противником. Легкомысленно относиться нельзя.

Диси кивнул. Он задумался и снял очки. Султан молчал, а я в это время остановил взгляд на стоянке. Туда несколько минут назад зарулил вертолёт Занина. Как раз сейчас лётчик-испытатель пытается объяснить подопечному — командиру эскадрильи, как выполняется поворот на горке.

Василий выписывал руками в воздухе, как выполняется этот манёвр. Комэска сирийцев весьма скептически поглядывал на Занина, пытаясь что-то ему доказать.

— Знаешь, аль-каид, нам командование говорит, что мы не будем сразу ввязываться в войну. Мол, только если израильские войска подойдут к реке Захрани, — сказал Султан, отвлекая меня от спора Занина и командира эскадрильи.

— Ваше руководство знает, что делает.

— Конечно. Я верю своему президенту. Но…

— Воевать не хочешь? — спросил я, и Джанаб кивнул. — Это нормально. Первые, кто старается избежать войны — военные. Потому что все мы знаем, что боевые действия заканчиваются переговорами.

Сложная ситуация. У Израиля и Палестины полный карт-бланш начать боевые действия, из-за недавних терактов. Сирия не сможет остаться в стороне.

Войну ещё можно избежать, но позволят ли «ястребы из-за океана»? Там спят и видят, как бы больнее ударить по интересам Советского Союза, столкнув Израиль и Сирию — главного на данный момент союзника СССР на Ближнем Востоке.

Очередной фронт холодной войны, который может быть весьма «огненным».

После вылета с Диси, я решил собрать моих подчинённых. Краткое подведение итогов дня мы проводили постоянно.

Рассевшись в беседке рядом с нашим модулем, все поочерёдно выступали и рассказывали о проведённой работе.

— Я ему говорю вниз, а он вверх шаг тянет, — возмущался Горин, рассказывая о своих впечатлениях от полёта с одним из сирийцев.

— Вызываю его, а он молчит. Весь полёт молчит. Потом выходит и говорит, что фишка отсоединилась. Ничего не слышал, — удивлялся Ваня Зелин.

Он, будучи коллегой Василия Занина по работе военным испытателем, был более сдержан с подопечным. Скомпоновав все хвалебные и отрицательные отзывы, сделал для себя вывод: всё у сирийцев в порядке. Есть лётчики посильнее, есть послабее. Так в любом подразделении.

— Саныч, тут появилось предложение от местного командования. Мы же сейчас в Дамаск, на выходные? — спросил у меня Занин.

— Да. В Ми-8 грузимся и летим.

Пару дней назад прилетела «восьмёрка», но из-за поломки обратно не улетела. Экипаж, кроме бортового техника, убыл. Нам же поручили, как вертолёт починят прибывшие техники, перегнать обратно. Сегодня тот самый день.

— Короче, комэска Рафик нам презент пообещал. Есть деревня, в которой его брат сестры жены дяди племянника… — начал говорить Занин, загибая пальцы на руке.

— Василий, я понял, что там его родственник, — остановил я коллегу.

— Ну так я о том же! По пути сядем и возьмём мяса. Хорошего! И, соответственно, употребим по назначению.

Идея с шашлыком неплохая. Давненько не ел жареного мяса.

— Так, Вась, ну а запивать чем?

Лагойко озабоченно посмотрел на Занина.

— Разберёмся. Саныч, ну только от тебя всё зависит. Рафик так и сказал: как решит командир, — продолжил уговаривать Василий.

По глазам подчинённых я понял, что все уже устали быть трезвенниками.

— Раз у вас нет сил вести здоровый образ жизни, будем вести нездоровый. Как минимум, в выходные, — принял я командирское решение, чем вызвал восторг товарищей.

Через полчаса всей группой загрузились в вертолёт. Я занял место командира, а Кешу посадил лётчиком-штурманом. Бортовой техник Сергей из отдельного вертолётного отряда, который базировался в Дамаске, начал процедуру запуска.

Вспомогательная силовая установка загудела. Вскоре начали запускать двигатели.

— Кеша, ты отметил на карте, где деревня? — спросил я.

— Конечно. Нам по пути. Вот она, — протянул мне Иннокентий карта-держатель, показывая точку, где следовало забрать мясо.

Искомый населённый пункт Бурак расположен возле трассы, ведущей на Дамаск. То есть, плутать и искать деревню в сирийской пустыне нам не нужно.

Бортач Серёга осмотрел вертолёт и вернулся на своё место, показав мне, что всё в норме.

— Взлетаем, — проговорил я по внутренней связи и начал поднимать рычаг шаг-газ.

Медленно оторвались от площадки, выполнили контрольное висение. Немного повертелись на месте, чтобы проверить, как вертолёт себя ведёт после устранения неисправности.

— Разгон, — сказал я, когда убедился, что всё в порядке.

Ми-8 начал разгоняться вдоль земли, отбрасывая мощные потоки воздуха. Набрали нужную скорость и заняли высоту 150 метров.

Под нами простиралась выжженная солнцем равнина. Каменистая почва с редкими пятнами низкорослых кустарников, извилистые дороги, теряющиеся среди холмов, и разбросанные вдалеке бедуинские шатры.

Через несколько минут обнаружили и тот самый Бурак.

Это была небольшая деревушка в южной части Сирии. Несколько десятков домов из светлого камня теснились вдоль единственной главной улицы. Крыши плоские. Возле каждого дома небольшие огороженные дворики. В центре деревни выделялся высокий минарет, а рядом с ним старая мечеть. Вдоль улицы тянулись крытые навесы, под которыми местные жители прятались от солнца.

Я решил, что нужно пройти над домами и обозначить себя. Сотовых телефонов ещё нет, а искать в Бураке нашего Рафика у нас времени нет.

— Зашевелились. Справа нам машут, командир, — произнёс по внутренней связи Кеша.

Я быстро развернул вертолёт, заложив крен в 30°. Как раз прошли очень близко над крышами отдельно стоящих домов. Возможно, жителям не понравилось такое приветствие.

— Площадку наблюдаю, — ответил я, заметив пустырь рядом с большим домом на окраине.

Туда уже ехали на нескольких белых пикапах и внедорожниках местные жители. Из кузовов видно, что нам приветливо машут. Враждебно настроенных сирийцев в эти годы ещё нет.

После посадки выключаться я не стал, поскольку можно было потом не запуститься. И потом объясняй, как так получилось.

Когда пыль немного осела, к вертолёту подбежали двое сирийцев. Среди них я узнал и Рафика, который размахивал бутылкой с какой-то жидкостью.

Впереди двое сирийцев несли огромный свёрток брезента с пятнами крови. Видимо, то самое мясо.

Презент быстро загрузили, бортач Серёга закрыл дверь и вернулся на место.

— Сан Саныч, там мясо на весь аппарат советников в Сирии, — объяснил он.

— Будет чем угостить, — ответил я и махнул Рафику, который стоял метрах в пятидесяти от вертолёта.

Стоило нам выполнить посадку в Дамаске, нас тут же приехала встречать делегация из «Синего дома» во главе с начальником оперативного отдела.

Не успел я даже выйти из кабины, как услышал перепалку у вертолёта.

— Что привезли? Откуда? Показывайте быстро, — спрашивал начальник оперативного отдела.

Этот подполковник был невысокого роста, лысый и с противным голосом, похожим на писк комара.

Каким образом к мероприятиям по досмотру вещей относится начальник оперативного отдела, я понятия не имею.

Естественно, что он был послан Васей Заниным в направлении «Синего дома» быстрее, чем это сделал я.

Мне довелось только увидеть красное от злобы лицо подполковника.

— Вы у меня все будете писать объяснительные! — ругался этот лысый сморчок.

— Одну на всех напишем, товарищ подполковник, — ответил я на эту угрозу.

Начальник оперативного отдела фыркнул что-то невнятное и пообещал вновь с нами разобраться. Прыгнул в УАЗ и уехал.

— Странное поведение, — покачал головой Занин, пока парни выносили из кабины сумки и презент от Рафика.