Александр Афанасьев - Время героев (Часть 3)
В черной группе было двое убитых и трое раненых, когда один из бойцов решился на отчаянный шаг. На их территории был вертолет! Самый настоящий, причем вооруженный вертолет Белл армейского образца. Он был поврежден, его вывели из строя в самом начале – но вот оружием его можно было воспользоваться.
Пробежав по лужайке, боец несколькими выстрелами и ударами приклада выбил блистер со стороны штурмана, полез внутрь. Извиваясь как ящерица – протиснулся в пилотскую кабину, оттуда перебрался на место пулеметчика. К его облегчению – он увидел, что тут стоит не Миниган и не GAU-19 – а старый добрый пулемет Браунинга в его авиационном варианте. Ему для того, чтобы стрелять – не требовалось питание из бортовой сети вертолета…
Почти оглохнув от грохота пулемета в замкнутом пространстве – он стал основной огневой точкой, сдерживающей продвижение сил противника – он сразу и не услышал в наушниках сигнал "тушите пламя" – сигнал к экстренной эвакуации. Только когда кто-то подбежал к вертолету и стукнул прикладом – тот понял, что что-то не так.
– Лиу?! – это был командир черной группы, сержант Подворски, он орал как оглашенный – ты охренел совсем?! Сваливать надо, сигнал к отходу минуту назад был…!!!
Лиу увидел, как в проломе стены что-то мелькнуло – и ответил пулеметной очередью. Сержанта едва не отбросило назад – он стоял рядом с работающим крупнокалиберным пулеметом, его ухо было всего в паре футов от среза ствола.
– Твою мать! Ты что, охренел совсем!?
– Извините, сэр!
– Сваливай, я прикрою! Сваливай!
Оставив пулемет, который вот – вот должен был заклинить от перегрева – Лиу сунулся к бортовому люку – и хотел открыть его, как сам люк – взорвался, вспыхнул и ударил его в грудь. Кто-то из гранатометчиков – все же дождался момента…
Драгун – один
Вертолет завис прямо над разбитой в хлам чашей фонтана, посадочной площадки не было совсем, а поднимать всех раненых корзиной… вовек не уберешься отсюда. Бортовые пулеметы уже молчали, и штурман стрелял через открытый блистер из находящегося в НЗ короткоствольного автомата, чтобы хоть как-то сдержать натиск противника. По их прикидкам – им здесь противостояло не меньше двухсот человек, в два с половиной раза больше, чем они рассчитывали, и чем был прогноз разведки. Плюс – бронетранспортер и две машины с пулеметами, которые им все же удалось поджечь огнем бортовых пулеметов. Полное безумие было – идти с такими силами на штурм укрепленной горной крепости и просто удивительно – что на площадке горит один вертолет, а не все четыре.
Ослепительно вспыхнул термит – и лежащий на боку Сикорский, который даже сбитый послужил укрытием от пуль – окутало нестерпимо яркое пламя…
Сжав зубы так, что еще немного и осколки белые посыплются – майор Сабаашвили считал минуты, пока он сам и его вертолет были легкой добычей для любого стрелка…
Наконец – кто-то сунулся к ним в кабину, пропахший порохом, кровью…
– Взлетаем!
Майор принял ручку на себя, двинул селектор тяги, давая полную на обе турбины. Топлива было настолько в обрез – что нечего и думать о том, чтобы вернуться обратно. Придется вызывать заправщик с авианосца и заправляться над морем…
Вертолет пошел вверх – и тут кто-то застучал в переборку, отделяющую пилотскую кабину от десантного отсека.
– Стой! Человек внизу! Человек внизу!
– Деда шено…
– Там человек…
– Стой, куда!?
Штурмовая группа
Черные
Капрал Лиу
Верь в судьбу
Ибо нет судьбы
Кроме той, которую мы творим!
Одна из заповедей русского человекаПрошедший жестокий годичный курс интенсивной подготовки на курсах подготовки амфибийных сил Флота Тихого Океана Российской Империи – капрал Джейсон Лиу верил в судьбу, которую он творил. Именно поэтому – придя в себя в горящем костром вертолете, задыхаясь от дыма – он пополз к другой двери.
Ручка аварийного открывания – он дернул ее, собрал свои силы в кулак – и, толкнув люк десантного отсека, вывалился на траву и пополз. Через несколько секунд – вертолет, в который попала граната – взорвался.
Сил стоять не было – но были силы ползти. Он пополз от вертолета в том направлении, где гремел винтами другой вертолет, уже зная, что не доползет. Не успеет. На полпути – его перехватил кто-то. Подворски – все лицо в крови, но стоит на ногах, как-то держится.
– Цел?! Мать твою, цел! А ну – пошли!
– Сержант… Иди к вертолету…
– А ну – встать! Встать капрал!
В свете вспышки термитного заряда, уничтожившего сбитый русский вертолет – они увидели, как на фоне гасиенды поднимается еще один, как пули выбивают мимолетные колкие искры из его брони.
Вот и приехали…
Вертолет слегка дрогнул и начал смещаться в их сторону. Пули свистели через их головы, из распахнутого десантного отсека десантники отстреливали последние остававшиеся у них патроны. Их прикрывали.
Кто-то прыгнул из десантного отсека, метров с семи- восьми, упав прямо им под ноги. Перекатился, открыл огонь из автомата…
– Давайте! Сейчас лестницу сбросят! Уходите, я прикрою! Ну!
Когда Подворки и Лиу уже уцепились за лестницу – Лиу обернулся и увидел, что тот, кто прикрыл их последний рывок к вертолету – безжизненно лежит на земле…
Гасиенда
Капитан Риц-Дэвис, обе руки которого были заняты здоровенной противовертолетной винтовкой – неожиданно наткнулся в коридоре на полицейский щит, полностью перекрывавший его. В бойнице щита – торчал пулемет, и кто-то дружески посоветовал ему с той стороны
– Бросай оружие, амиго! А то у меня палец чешется…
Личная охрана Альварадо – а в живых осталось по подсчетам капитана пять- семь боеспособных стрелков, не больше – привели его к дону Мануэлю. Дон Мануэль был безоружен, он доставал документы из какого-то кейса, быстро просматривал их и бросал в весело горящий под ногами прямо на полу костерок. Пацаны такие костерки называли "теплинка" – и теплинки этим могли привести к большому, очень большому пожару.
– Синьор, мы нашли у него оружие!
– Мать вашу, я сражался вместе с вами! – кто-то сильно толкнул стволом капитана в спину – я сбил один из вертолетов, и если бы не я – вас всех прикончили бы тут к чертовой матери!
Старый мафиози поднял глаза на капитана британской разведки. В его глазах – танцевало свой бесовский танец пламя костра.
– Я не знаю, предал ты меня или нет, парень… – сказал мафиози – скорее всего, нет. Но в нашем бизнесе нет место сомнениям, и тот, кто выжил при подозрительных обстоятельствах – жить не должен. Пусть жизнь идет своим чередом, и тот, кому Господь повелел умереть – пусть умрет. Хорхе!
– Да, хефе
– Мы уезжаем, немедленно. Расстреляй этого человека.
– Нет, сэр! Нельзя!
Один из боевиков, которому североамериканская пуля прочертила по щеке и едва не убила – рванул британца за плечо, толкнул вперед, чтобы он упал на колени.
– Какого черта, хефе!? Давай, я прикончу этого идиота!
– Не смей! Оставь его!
Боевик повиновался. Альварадо смотрел на британского офицера в упор.
– Что ты хочешь сказать, Десперадо? Ты хочешь рассказать, как вам удалось выйти на меня? Признаюсь, было бы интересно послушать.
– Первый, кто выедет из дома – покойник! Вертолеты ушли, но у них есть беспилотные аппараты! Перед самым штурмом были взрывы – от них! Они могут два дня находиться над объектом. Два дня в постоянной готовности, с ракетами! Первый, кто выедет сейчас из дома – покойник! Покойник!
– Не верь ему, хефе! Это он нас сдал! Североамериканцы пошлют бомбардировщики, как тогда! Надо уходить!
Альварадо опустил глаза и посмотрел на догорающий под ногами костерок. Без подпитки – он угрожал погаснуть.
– Где полковник? Пригласите его.
Авианосец Императрица Екатерина
В штабе управления авиационной группой – всем свободные от несения дежурства офицеры – стопились за спиной одного из операторов, относящихся к группе разведки. Такие группы всегда были на авианосцах – но если раньше на их вооружении были пилотируемые самолеты – разведчики, то теперь функции разведки выполняли беспилотные летательные аппараты, которых на каждом авианосце было больше десятка. Поскольку в двадцать первом веке авианосцам часто приходилось выполнять функции плавучих аэродромов и наносить удары по берегу – флотские беспилотники теперь тоже могли нести вооружение.
Два беспилотника и четыре ракеты. Одну израсходовали на бронетранспортер, еще две – на две зенитные установки. Одна из ракет осталась…
Разгромленную гасиенду было плохо видно из-за пожаров. Горела казарма, горели два вертолета, горела техника перед воротами. Редкая цепочка уцелевших солдат продвигалась по исковерканному регулярному саду, стреляя в тех, кто лежал – контроль.
