Под напором стали и огня (СИ) - Романов Герман Иванович

В кабинете наступила тишина, Сталин даже перестал прохаживаться, замер с трубкой. Члены Ставки переглядывались — все хорошо знали, что маршал Кулик был ярым противником больших наступательных операций этим летом, а тут сам предложил устроить подобие нового «Вердена». Но потери мало кого из присутствующих пугали — советская промышленность уже давала вооружение и боеприпасов достаточно, пусть и не столько, чтобы полностью завершить реорганизацию вооруженных сил.

— А что вы на это скажите, товарищ Жуков?

— Я согласен с маршалом Куликом, товарищ Сталин. Немцы не ждут, что мы снова можем начать операцию по овладению Харьковым. В случае полного успеха можно выйти в тыл всей группе армий «Юг», даже дойти до Днепра, но даже без такой перспективы само взятие города заставит Рунштедта и Манштейна отказаться от продвижения на Ростов и вглубь Крыма. Да, операция в таком случае имеет большие перспективы!

Этого Григорий Иванович и добивался — за минуту Жуков пересмотрел свои взгляды на ситуацию, сразу же его поддержав. Георгий Константинович жаждал реванша за недавнюю неудачу. А тут подворачивается случай, о котором раньше представить было трудно — заполучить тщательно собираемые резервы и маршала Кулика в помощники.

— Я думаю, тут есть, что обсудить немедленно. Борис Михайлович, что вы можете сказать по предложению товарищей Кулика и Жукова? Стоит ли нам начинать новое наступление на Харьков?

— Думаю, нашего наступления противник не ожидает. У нас есть время для его подготовки, тем более генерал Ватутин планировал частную операцию, чтобы помочь Южному фронту. Нужно просто переработать планы, не думаю, что это займет много времени.

— Тогда поезжайте в Генштаб — за четыре часа, думаю, управитесь. А потом приезжайте сюда — нам есть что обсудить…

Турецкий флот представлял из себя довольно организованную силу, однако новых кораблей крупного водоизмещения в нем не имелось, кроме полудюжины эсминцев и десяти субмарин итальянской и британской постройки 1930-х годов, вполне современных. Все остальные корабли были ветеранами еще балканских войн и последовавшей за ними 1-й МВ. И в любом случае количественно и качественно турецкие ВМС уступали до июня 1941 года Черноморскому флоту…

Глава 17

— Турки сегодня вступили в войну на нашей стороне, Эрвин, я сейчас получил радиограмму из Берлина. Путь до Мосула фактически открыт для танкового корпуса Бранденбергера. Там рукой подать, но мне приказано обеспечить беспрепятственную высадку парашютистов Штудента для захвата тамошних нефтепромыслов. Приказ о выброске я только что отдал, благо на турецких аэродромах у меня сосредоточена транспортная эскадра в полной готовности, и еще одна прибывает из рейха. Англичане ведь могут их поджечь, это будет для нас совсем некстати. К тому же впереди Персия, там тоже нефтепромыслы — нам с тобой следует поторопиться.

Командующий Воздушным флотом «Восток» фельдмаршал Альберт Кессельринг пребывал в состоянии лихорадочного возбуждения, произошло то, чего так долго ждали в Берлине. Турцию, наконец, уломали на объявление войны Антанте, а так по привычке называли англо-франко-русский блок со времен прошлой мировой войны, где центральное место вместо французов, уже капитулировавших, заняли американцы, самый опасный из противников, которых только можно представить. Страна с огромными промышленными мощностями, которые составляли треть от общемировых, с рекордными показателями добычи нефти и угля, выплавки чугуна и стали — США внушали серьезный страх «третьему рейху». И то обстоятельство, что почти все страны Нового Света поддерживали президента Рузвельта, еще больше отягощало ситуацию — ведь из них бесперебойно поступало сырье для нужд «всесильного дядюшки Сэма».

Однако и Германия сейчас была не «подарок». Страна пребывала в расцвете своего величия, вторая экономика мира с учетом вошедших под эгиду европейских территорий и сателлитов, экономика которых тоже заработала на «общую победу». Возможности европейских стран были немаленькие, особенно оккупированных Франции и Бельгии, имевших развитую металлургию и машиностроение. Достаточно сильную промышленность имели Италия и Венгрия, на их заводах уже стали выпускать при германской помощи немецкие танки и самолеты. Немало нужного сырья отдавали Испания, Финляндия, Швеция и в последнее время Турция. К тому же нет серьезных проблем с продовольствием, какие обрушились на Германию в прошлую войну. И уже не будет, после того как все Средиземноморье попало под контроль «Объединенного Рейха». Свидетельство последнего наглядно и зримо проявилось здесь, в Хайфе — три поврежденных британских крейсера, пребывающих в полузатопленном состоянии в гавани. Пилоты отработали «ювелирно» — инженеры и специалисты уже осмотрели эти корабли и пришли к выводу, что потребуется годичный ремонт на итальянских верфях, после чего они войдут в состав кригсмарине.

Но у «объединенной железом и кровью» Европы имелось одна «Ахиллесова пята» — отсутствие крупных месторождений нефти, а румынские промыслы едва обеспечивали треть возросших потребностей. Принятая военная программа предполагала резкое увеличение танковых войск, моторизацию пехоту, удвоение численности эскадрилий люфтваффе и главное — кригсмарине уже сейчас вдвое увеличили свой состав за счет французского флота, ставшего огромным и значимым трофеем в Тулоне. Однако нефть была крайне необходима и для десятков итальянских и испанских кораблей, которых немало, и для трех сотен строящихся на германских верфях субмарин, которым уже в следующем году предстоит выйти в море.

— Это очень хорошо, Альберт, мы этого известия ждали давно. Моя 5-я танковая армия рвется к Дамаску, а оттуда через пустыню на Багдад — один рывок для наших моторизованных колонн.

Командующий группой армий «Ост» фельдмаршал Роммель пребывал приподнятом настроении — восстановленная британцами 8-я армия, но уже под командованием Монтгомери получила от него жестокую «трепку», и покатилась в Сирию, оставив Палестину, и надеясь удержать фронт в ливанских горах. Но сегодня все эти надежды и помыслы рассыпались прахом — с вступлением в войну Турции на севере Сирии и Ирака появлялся еще один фронт, совершенно не прикрытый английскими войсками. Нет, англичане даже сейчас пытались что-то предпринять, перебрасывая своих солдат на кораблях с Кипра, увозили гарнизон и по воздуху. Базы на этом острове превращались в ловушку, стоит только германским и турецким солдатам встретится в Триполи или Тартусе. Так что эвакуация велась заблаговременно, изыскивались подкрепления, столь нужные на Палестинском фронте, но сейчас все будет проходить в чрезвычайной суматохе. Еще несколько дней, и заметив идущие в пустыню к северо-востоку от Дамаска колонны танков и автомобилей, англичане устремятся из Сирии сломя голову — так как любое промедление грозит им окружением, и, возможно, уничтожением, если не успеют вовремя капитулировать перед немцами.

— Турки до последнего держались за Мосульский вилайет, остававшийся за ними по Мудроскому перемирию, но англичане нагло отобрали его, присоединив к оттяпанному ими Ираку. А такие вещи никогда не забываются и не прощаются. Именно это и склонило турок к войне с англичанами и русскими — а наш фюрер только «подогрел» жажду к реваншу. Но территория вернется османам, но вот нефть Киркука к нам. Туда сразу прилетит наш рейсхмаршал Геринг, как только парашютисты Штудента захватят промыслы. Мы отдадим земли Турции, но окончательно присоединим ее к «оси», и будем иметь исключительные экономические права.

Кессельринг улыбался — ближневосточный «блицкриг» протекал так же быстро и победоносно, как прошлогоднее наступление в России. Против значительных резервов, переброшенных в Африку, англичане не устояли. Все же больше привыкли воевать в колониях, а схватка один на один с немцами обычно для гордых британцев заканчивалась плохо, они не могли обойтись без сильного союзника на континенте — французов или русских. А сейчас дела у Лондона идут скверно — путь из Англии, огибая всю Африку очень долог, Черчилль банально опоздал с переброской подкреплений, совершив поездку в Москву на поклон Сталину.