Физрук-10: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович

— Добрый вечер! — сказал он.

— Привет! — откликнулся я.

— Ужинать будете?

— Буду.

Раздевшись, я пошлепал в ванную. А когда пришел на кухню, то увидел, что стол уже накрыт. Блюда были немудрящими — макароны с котлетами и все те же бутерброды, но им я обрадовался больше, чем угощению Илги. Все-таки она по-свински поступила, усыпив мою бдительность в прямом и переносном смысле. Лопая приготовленное Перфильевым-младшим, я исподтишка на него поглядывал. Неужели он только фантазер, начитанный, умный, но всего лишь мальчишка, который живет в придуманном мире?

Ну ладно — он. А — брательник? А — остальные? Ведь это ж три десятка душ, которые верят в свою избранность. И у них есть основания в нее верить — вот что страшно. Начни я сейчас их разубеждать, сразу замкнутся. Ведь я замахнусь на мир их мечты, а подростки такого не прощают. Теперь понятно, почему они отказались от участия в экспериментах гражданки Шульц-Эглите. Видать, поняли — что они для нее лишь пациенты. А для меня — нет. Сверхчеловеки эти пацанята или только притворяются ими, мне не важно.

Меня интересует их здоровье, в том числе и душевное — да, но я им не доктор. Я даже — не воспитатель. Я всего лишь — старший товарищ, который способен кое-чему научить, но оставаясь в рамках своих спортивных навыков. В остальном, скорее, они меня воспитали, нежели я их. Да и вообще, если бы не эти пацаны, еще неизвестно, сумел бы я обрести новый смысл существования в эпохе начала восьмидесятых годов ХХ века? Конечно, пропасть бы не пропал, но и жизнь моя могла оказаться не столь насыщенной событиями, как сейчас.

Утром в воскресенье я поехал в «Литейщик», где провел финальную перед городской спартакиадой тренировку с девчушками. Они идеально отрепетировали программу показательных выступлений. Так что на их счет я был спокоен. Да и в своих самбистах я тоже полностью уверен. Соревнования должны будут начаться 1 мая, сразу после утренней демонстрации. Осталось всего четыре дня, так что успею еще и с пацанами отработать все мелкие недочеты, которые, увы, еще имеют место. После тренировки, я позвонил Вилене.

— Привет! — сказал я ей. — Как поживаешь?

— О, Саша! Здравствуй! — откликнулась она. — Соскучилась!

— И — я. Когда увидимся?

— Да хоть сейчас. Я свободна.

— Я тоже освободился. Давай я за тобой заеду?

— Заезжай. Я сейчас соберусь.

— Буду ждать в машине, возле твоего подъезда.

— Договорились.

Спустившись к «Волге», я сел в нее и поехал к дому, где жили мои настоящие и будущие родственники. Ждать невесту мне пришлось недолго. Минут пятнадцать. Она появилась нарядная, накрашенная и причесанная. Как джентльмен, я вышел из машины, галантно распахнул переднюю пассажирскую дверцу. Девушка уселась. Тогда я вернулся за руль. В салоне Вилена меня поцеловала, видать, постеснявшись сделать это перед подъездом. Ну что ж, невесте и полагается вести себя скромно.

— Куда поедем? — спросила она. — К тебе?

— Не совсем. Хочу тебе показать одно местечко. Только сначала купим продукты и устроим пикник.

— Звучит интригующе.

Кивнув, я завел движок. «Волга» двинулась с места. Медленно выкатила со двора, в котором, по случаю теплой весенней погоды, было полно играющей ребятни, и помчалась по направлению к ближайшему «Гастроному». Закупившись там, мы поехали в сторону Круговой дороги, а через десяток минут были на шоссе. Я прибавил скорости. Ветер с гулом обтекал кабину. За городом было хорошо видно, что весна вступает в свои права. На ветвях полопались почки, проклюнулись крохотные зеленые листочки, но еще не развернулись. Так что казалось будто лес по обе стороны дороги осыпало зеленым пухом.

Моя спутница с удовольствием любовалась окрестностями, ни о чем меня не спрашивая. Доверяет. Ну так я и в самом деле хотел показать ей места, где она, скорее всего, не бывала. Да и мне не мешало проверить обстановку. Все-таки за приобретениями требуется глаз да глаз. Тем более, если на хозяйстве там человечек мало надежный. Мы миновали поворот на Затонье и помчались дальше. Мне пришлось удвоить внимание, чтобы не пропустить нужный поворот.

Не пропустил. Вскоре моя машинка съехала с основной дороги и через десять минут мы были у ворот охотничьего бунгало. Я посигналил. Спустя еще минуты три створки начали раздвигаться. В образовавшемся просвете показалась, опухшая от сна, физиономия Динамо. Увидев мою «Волгу», он вяло помахал рукой. Я завел машину во двор. Вилена выскочила из салона, с любопытством озираясь. Я вышел тоже. Кайман, увидев, что я не один, ухмыльнулся и, кривляясь, доложил:

— За время вашего отсутствия, Александр Сергеевич, на вверенном мне объекте никаких происшествий не произошло.

— Брось придуриваться! — отмахнулся я. — Небось доярок с колхозу сюда таскал.

— Ну как же, — не стал отрицать Динамо. — Должен же кто-то готовить, убирать. Я не горничная.

— Смотри, если увижу, что ты развел тут бардак, мало тебе не покажется.

— Ну что ты, хозяин, как можно?

— Я там жрачки привез. Глянь в багажнике. Разгрузи и тащи в дом. Баньку истопи. Да и шашлычок забацать не мешало бы.

— Сделаем, босс! Ща, Маню кликну!

— Что еще за Маня?

— Ну, Манька, доярка! Ты ж ее видел.

— И что она тут делает?

— По хозяйству шуршит. Не на ферме же ей корячиться…

— Ладно, пусть остается. Только скажи, чтобы вела себя прилично. Я с барышней.

— Вижу! — осклабился бандит. — Будет помалкивать. А не то рыло отполирую.

— Ты не очень-то кулаками махай.

— Да это я так, шеф, фигурально.

— Все. Действуй.

Поклонившись Вилене, Динамо кинулся вытаскивать из багажника пакеты со съестным. В этот момент из охотничьего домика выскочила Манька. Увидев нас, спешно одернула ситцевое платьице, едва прикрывавшее ее полные коленки. Принялась запихивать под косынку, крашенные хною волосенки. Кайман поманил ее пальцем и всучил пакеты с продуктовым дефицитом. При этом пробурчав что-то. Доярка кивала, исподтишка поглядывая на городскую барышню, которая бродила по пробивающейся травке, разглядывая деревянные строения охотничьего бунгало.

Манька потащила пакеты в дом, а Динамо поплелся к бане. Я подошел к Вилене. Взял ее за руку и повел к калитке, которая открывалась в сторону лесной поляны. Отворив калитку, я пропустил девушку вперед и только тогда протиснулся сам. Вертушка по-прежнему стояла на поляне. Кайман только привязал ее к дереву цепью. Вид этой прикованной птицы восхитил мою невесту. Она засмеялась и захлопала в ладоши. Повернулась ко мне, словно спрашивая взглядом, можно ли подойти. Я кивнул.

— Откуда здесь такое чудо? — спросила она, похлопывая по винтокрылую машину по колесу шасси. — Он летает?

— Летает, — сказал я.

— А почему — здесь, а не на аэродроме?

— Потому, что он мой.

Вилена стремительно ко мне обернулась.

— Шутишь?

— По документам — числится за ДОСААФ, а находится в моем распоряжении.

— Разве ты летчик?

— Не — я. Динамо.

— «Динамо» — это спортивное общество.

— В данном случае — это парень, который нас встретил.

— Вот этот не слишком приятный тип? Он — летчик⁈

— Да. Не доучившийся. Без диплома.

— А почему у него такое странное имя?

— Это не имя — кличка.

— Он что — бандит?

— Да нет! Прикидывается только. Ну, отработал на стройках пятилетки под надзором несколько годков… Лодырь — да. Пьяница — как водится. Но не бандит.

— Как же можно доверять такую стрекозку лодырю и пьянице? Он же беды наделать может.

— Вообще-то верно… — согласился я. — Хотя в воздухе он ведет себя как профессионал.

— Ты с ним еще и летал!

— Разок. Пришлось. Надо было ученика выручать.

— Мне кажется, что больше не нужно летать с ним.

— Да я пока и не собирался. Сейчас Динамо истопит баньку, хочешь попариться?

— Да ты с ума сошел! — рассмеялась Вилена. — Заранее надо было предупреждать. Зря я что ли макияж накладывала и прическу делала?