Прорвемся, опера! Книга 4 (СИ) - Киров Никита

— Погнали, — я залез на переднее сиденье, — надо успеть, а то потом не пустят.

— Ну, поехали, — он пристально посмотрел на меня, но переключил передачу и тронулся вперёд.

Сумка перевернулась в багажнике, Гена это услышал и повернулся. Думает, заметил я или нет? И вспоминает, успел убрать или нет?

А я заметил. Там, в глубине, лежала белая простынь с красным пятном. Может, краска, может, нет, но это штука свежая, замёрзнуть не успела, и я успел макнуть в пятно платок. Вот и сделаем анализ, посмотрим, что это такое на самом деле.

Я не обвиняю никого раньше времени, пока нет веских оснований. Но мне надо разобраться, потому что совпадений стало слишком много.

Ну а в деле появился новый подозреваемый.

Глава 6

В это время, на трассе за городом

— Вот не зря говорят, чуйка есть у ментов таких, — Артур хохотнул, держа руки на руле. — Думаешь, Васильев просто так до нас докопался? Вот чуял же, что недоброе что-то происходит. Просто времени у него не было тему раскрутить, а так бы нашёл, чё мы везём.

— А ты зачем его подвезти-то хотел? — недоумевал Крокодилыч, щёлкая семечки.

— Да он всё равно бы отказался, видно же, куда-то намылился, чё-то мутит. Будь у него время, он бы сразу в твой ковёр-то заглянул бы, увидел, чё ты там спрятал. А ты тоже кадр: давай, блин, винтарь в ковёр завернём, никто не увидит, — передразнил его Артур и снова засмеялся.

— Гасить бы его пришлось, — задумался вслух бригадир.

— Да иди ты нах, всех бы гасил. Таких нельзя гасить, боком вылезет, — пахан вывернул на просёлок. Джип важно перевалил через насыпь и съехал вниз, в яму, и с рёвом выбрался оттуда. — Вон, там Сафронов замочить Васильева хотел, пусть огребает теперь с Кроссом на пару. Против них и РУОП копает, и чекисты подтянулись, и обычные менты теперь будут их дергать. Сами замутили, пусть и огребают, а мы пока свои дела вести будем. Ментов мочить — себе дороже.

— Так и Сафронов же что-то мутит, крутит, не просто так приперся, — Крокодилыч почесал затылок.

— Угу, гад, — Артур кивнул, — тоже на жопе ему не сидится, чё-то нарыть хочет. Ладно, на кладбище места много, если что, ему-то я могилку получше подберу…

— Да я тут тебе говорить не хотел, — неуверенно начал Гена Кобылкин, косясь на меня. — А то ещё огорчишься, мало ли, расстроишься.

— А что такое? — спросил я.

Ехали мы в темноте, только фары освещали тусклой желтизной засыпанную снегом дорогу. Разве что впереди, у поворота к больницы, светил фонарь, постоянно моргая, будто заболел.

— Да собаку сбил сегодня, — он махнул рукой. — Выскочила дворняжка перед машиной, да резко так, а дорога скользкая, затормозить не успел, насмерть сразу. Дурочка, и куда бежала, на смерть свою… хотя жалко, собак-то люблю. Вот как раз её увозил в багажнике, в карьер скинул. И бампер немного погнула впереди, видал?

— Надо аккуратнее ездить, — заметил я.

— А то я не знаю… да куда ты? — вскричал Кобылкин и сматерился.

Следак чуть притормозил, пропуская перебегающего дорогу человека рядом с киоском. На улице двадцатка мороза, а тощий сгорбленный мужик с расстрёпанными седыми волосами был одет совсем не по погоде. На плечах у него как плащ был накинут какой-то бушлат, а из-под него торчали тонкие волосатые голые ноги в длинных носках. В каждой руке мужик держал бутылку.

— Ёшкин кот! Ручка это, что ли? — удивился я.

— Хах, ну точно! — Кобылкин открыл окно и заорал: — Яха, ты куда? Колокола береги!

Поздно, судмед уже скрылся во дворе одноэтажного бревенчатого здания, где размещалась городская наркология. Хорошо он там устроился, киоск, где продавали водяру, был как раз через дорогу. И он периодически нырял к нему.

— Вот он точно там со всем персоналом корешится, раз отпускают за территорию, — развеселился Кобылкин.

— Угу, — протянул я.

Следак оживился, начал болтать, заодно рассказал, что было известно о сегодняшнем взрыве на Котляковском кладбище в Москве, я слушал и поддакивал, чтобы он ничего не подозревал.

Собаку он сбил, говорит? Вот и проверим утром.

Книжками я успел обрадовать Толика — и свалил, пока дежурная медсестра не подняла скандал, чего это я явился в такое позднее время, когда все уже укладывались спать.

Но уже утром, ненадолго заглянув в ГОВД, я снова был у больницы, правда, зашёл я в этот раз не к Толяну, а в морг. У крыльца стоял потрёпанный жизнью зелёный уазик. Машину я узнал, на ней иногда ездит криминалист Кирилл, это тачка его отца.

Значит, и он сам зачем-то пришёл в морг к судмеду. А, хотя да, припоминаю по первой жизни, что они одно время были приятелями, на рыбалку часто ездили, потом Кирилл женился, и жена его отпускать на мужские дела отказывалась наотрез.

Дверь открыта, замок давно починен, так что никто больше не застрянет. Небритый сторож Саша сидел в коридоре и листал потрёпанный журнал «ТВ-Парк», с Мейсоном Кэпвеллом из «Санта-Барбары» на обложке, а судмед и криминалист пили чай в кабинете.

— Здорово, Паха! — Кирилл поздоровался со мной за руку, вернулся за стол и продолжил с жаром рассказывать о просмотренном фильме: — А там потом на сцену стриптизёрша со змеёй выходит, танцует, сиськами трясёт. Тёлка зачетная, кстати. А потом хрясь, и отовсюду вампиры полезли!

— Вампиры? — Ваня удивился, прихлёбывая чай.

— Да, в натуре вампиры! Лезут, всех грызут, кровища во все стороны… — вот мы бы задолбались там все трупы описывать, — криминалист глянул на меня, заржал и продолжил: — На одного напали, а у него в штанах вместо хрена — револьвер с двумя барабанами, и он такой — бац-бац! Стреляет из него, в натуре! А потом вампиры всех зажали, те заныкались в какой-то подсобке, а там поп ещё был, он давай вампиров крестом и святой водой пугать, а они боятся, ну и…

— Ладно, посмотрю потом, — судмед просяще уставился на меня, чтобы я его спас. Явно вообще не понимает, что это за дичь ему рассказывает Кирилл. — Там ночью трупешник привезли, участковый оформлял, без криминала.

— Точно без криминала? — уточнил я.

Если следак меня обманул и в машине вёз не собаку, то где-то должен всплыть труп, рано или поздно. Но в сводках криминальных трупов не было, раньше времени светить свои подозрения я не хотел, уж если выяснится, что кровь человеческая — надо будет следака брать и колоть.

— Так, погнал я тогда, — Кирилл хлопнул себя по коленям и поднялся. — Работы сегодня — вал. Или тебя подождать и подбросить, Паха? Я на колёсах сегодня.

— Не, я сам дойду. Так что с телом?

— От водки сгорел, — сказал Ваня, когда криминалист вышел. — Знаешь, я сейчас шею у каждого через увеличительное стекло рассматриваю, мало ли, вдруг опять удавку не увижу.

— От водки, значит, сгорел, — протянул я, задумавшись.

— Угу. В его спирте крови не обнаружено, — Ваня хмыкнул.

— Ну понятно, а у нас и так хватает работы. Смотри, кстати.

Я достал из кармана пакет, в который положил клетчатый платок. На нём видно маленькое красное пятнышко.

— Пока без справок и остального, — я протянул пакет Ване. — Просто скажи мне об этой крови, что сможешь понять в текущих условиях? Ну, просто, чья она? Человека или животного. Если человека, то группу определи.

— Срочно?

— Срочнее не бывает.

— Просто у нас сыворотки закончились, экономим, только для особых случаев бережем. Новые должны на днях прийти.

— Это как раз особый случай.

— А что за дело?

— Мои оперативные наработки, так что давай помалкивай и никому ни слова. Обойдемся без справок и заключений. Ферштейн?

— Угу, придется НЗ потрошить. Ну ладно, с тебя поляна.

— Да не вопрос… Только ты, вроде, не пьешь, в отличие от коллеги своего.

— Зато шашлык люблю, — растянул в улыбке тонкие губы судмед. — Мяса-а…

— Будет тебе шашлык. Самый лучший в городе.

— Замётано, ща займусь.

— И никому, Ваня, понял? Это важно.