Ревизор: возвращение в СССР 32 (СИ) - Винтеркей Серж
— Поняла, Юрий Дмитриевич, — поднялась Александра Мироновна и попрощалась.
Какая муха его сегодня укусила? — недоумённо думала она, выйдя из его кабинета. — Ну, цыгане. И что?.. Главное — что люди приличные, и Мишу отдать таким совсем не страшно! И видела она, как они на него смотрят… Такие будут хорошими родителями мальчику!
Вернулся домой, дети спали, а Ирина Леонидовна мне сказала, что был звонок сегодня, мол, посмотри на трёхканальнике. Звонил Румянцев. Ну, правильно, чёрта вспомнишь — рога появятся, только вчера о нём вспоминал. Тут же набрал его. Он попросил заехать к нему, начав разговор с нашего шифра, что всё нормально. Значит, лекция будет нужна. Интересно, какая тема в этот раз? После охраны здоровья матери и ребёнка как-то уже стрёмно представить, что они там еще придумают на мою голову…
Договорились, что сейчас и поеду к нему.
Москва. УВД Пролетарского района города Москвы.
— Погашев вчера приехал за Голубевой в парикмахерскую в конце рабочего дня, проторчал там минут сорок и проводил её домой. Ночевал у неё, — докладывал капитан Дубинин.
— А нам сегодня визит Голубева, как раз, на вечер согласовала, — заинтересованно наклонился к нему через стол майор Баранов. — Клюнули?
— Ну, будем надеяться… Он же ни разу к ней на работу не ездил, сколько мы его пасём? — спросил подполковник Градов.
— Нет, точно, не ездил, — подтвердил Дубинин.
— Пасти нас будет до ресторана? — задумчиво спросил майор. — Или на контакт сразу пойдёт?
— Надо и тот, и тот вариант предусмотреть, — решил Градов. — Выбери ресторан, съезди прямо сейчас, подмажь швейцара, посиди символически, как будто пообедать просто зашёл, чтобы он тебе вечером кивнул как завсегдатаю и пропустил сразу.
— А на встречу ко мне кто придёт? — уточнил Василий.
— К Овсянникову пойду просить кого-нибудь из его оперов, — решил Градов.
— А сами, что, не справимся? — недовольно спросил лейтенант Курносов.
Баранов мысленно усмехнулся. Явно лейтенант не против в хорошем ресторане посидеть, хоть и по работе.
— Справиться-то справимся, — ответил ему Дубинин. — Только мы все за Погашевым ходили. Ты уверен, что он тебя или меня не вспомнит, что где-то уже видел?
— Да что вы из него спецагента делаете? — удивлённо оглядел присутствующих Курносов. — Обыкновенный работяга, он даже не проверялся!
— Ага! То-то я смотрю, мы никак не выясним, где он золото для своих подделок берёт, — ехидно ответил ему Градов. — Прямо типичная ситуация, когда имеешь дело с простачком!
— И, кстати, специалист так проверится, что ты и не поймёшь, — улыбаясь, добавил Василий. — А заметив «хвост», сделает вид, что не заметил. Так что, не расслабляйся! Кучу времени уже потратили, нельзя все просохатить!
Румянцеву действительно понадобилась от меня лекция. Выдал он мне и тему, в этот раз, к моему облегчению, вполне по моему профилю. «Приоритеты в развитии отраслей экономики СССР».
— В понедельник сможешь привезти на согласование? — уточнил он. — А лекцию на вторник будем планировать на десять утра.
— Понял, сделаю, — ответил я, записывая все к себе в ежедневник, и он проводил меня на выход.
Потом отправился на стрельбы. Наши парни упоминали, что Евдокимов с военной кафедры уже пару раз возил их в воинскую часть. Правда, первый раз они не стреляли, а с ними только провели занятие в классе огневой подготовки.
Догеев встретил меня как старого знакомого, с улыбкой и шутками насчёт того, что мне сокурсники на соревнованиях на пятки будут наступать.
— После одного-единственного практического занятия? — не понял я сразу, что он прикалывается.
— До соревнований ещё целых два занятия, — слишком серьёзно проговорил он и я рассмеялся.
— Когда у нас сие мероприятие намечается?
— Первого июня, — мечтательно ответил он. — Первый день лета, пятница…
Ну, понятно, — усмехнулся я мысленно. — Похоже, уже договорился с другими офицерами, что ещё и отметят это дело в узком профессиональном кругу… было бы желание, а дата найдется.
Пострелял очень душевно. На каждый выстрел настраиваешься, успокаиваешься, дыхание выравниваешь… Прям, медитация… А потом поехал на самбо, наоборот, взбодриться.
Приехал немного раньше, поболтал с Аишей перед тренировкой. У неё голова была занята предстоящей сессией. Спросил, какие планы на лето?
— У нас Лайла рожать собирается в июне. Слетаем с Фирдаусом и Дианой в Европу ненадолго, как родит, поздравим. Потом вернёмся с родителями в Союз, поедем в Ленинград все вместе с Маратом на машине, а потом ещё не знаю, что делать будем…
— Галопом по Европам, — улыбнулся я.
Думал, что Сатчан не придёт на тренировку, но он появился как ни в чём ни бывало. Бодрый, похоже, бурно отметил рождение дочки и завязал на этом. Молодец! Пошептались с ним насчёт последних новостей.
— Познакомились мы с Бортко с Гончаруком, — поделился он. — Вроде, нормальный мужик. Говорит, ему наша политика безопасности нравится, просит оценить работу его предприятий в этом плане… Надо будет тебе на его предприятия сходить, посмотреть, что там да как. По трикотажке ситуация, пока, непонятная. Главный инженер пообещал бросить Быстрову, но тут сам знаешь, доверяй, но проверяй. Мещеряков приставил к нему своих людей, проверить, порвал или нет…
— А если не порвал, что будем с этим делать? — озадаченно спросил я.
— Думаем пока. Его же из обоймы так просто не выбросишь, слишком много знает…
— Ох, Быстрова, Быстрова… Человек-катастрофа, — с досадой заметил я. — Как её маленькая жопка может создавать столько больших проблем?
— И не говори, — рассмеялся он.
Москва. Салон-парикмахерская «Ворожея».
— Привет, девчонки, — увидела Люба в зеркало высокого стройного мужчину лет тридцати двух — тридцати пяти. — Долго вам ещё?
— Мы только начали, котик, — счастливо улыбнулась ему парикмахерша Лера. — Хочешь, иди, вон, с парнем Любани познакомься, — кивнула она за большую витрину, где стоял «Москвич» майора.
— Да ладно, зачем? — отмахнулся тот. — Это вы, девчонки, везде парами ходите. А мужику и одному хорошо.
Он сел на ближайший стул и приготовился ждать. Люба сразу поняла, что это и есть их подозреваемый Погашев.
Интересно, а Василий заметил, как он подходил к нам? — обеспокоенно поглядывала она на напарника.
Минут через десять Погашев поднялся и вышел на улицу. Засунув в рот сигарету, он беспокойно пошарил по карманам. Люба заметила, как Василий опустил окно и протянул на вытянутой руке зажигалку. Тот прикурил, но возвращать зажигалку не спешил, а с любопытством разглядывал её.
Предполагая, что они могут оказаться сегодня под плотным наблюдением Погашева, Люба и Василий уделили большое внимание мелочам, собираясь в парикмахерскую. В том числе, разжились в вещдоках, американской зажигалкой с изображением авианосца Хэнкок, принимавшего участие в войне США против Вьетнама.
Погашев то ли сделал вид, то ли искренне заинтересовался импортной зажигалкой, но разговор между ним и майором завязался. Поймав взгляд Любы, Василий улыбнулся ей и она послала ему воздушный поцелуй.
Погашев это тоже увидел. Вернул Василию зажигалку и, показывая, на девушек, стал что-то ему объяснять. Судя по всему, Погашев ему сказал, что его подругу укладывает сейчас его, Погашева, подруга. Потому что Василий вышел из машины и, улыбаясь, протянул тому руку. Они познакомились и остались стоять, поглядывая на девушек и оживлённо о чём-то беседуя. Люба с облегчением выдохнула.
Теперь главное не назвать его товарищ майор или Василий Абимболаевич, — подумала она, и принялась мысленно повторять: — Векеса, Векеса, Векеса…
— Ты что-то хочешь сказать? — подметила, что ее губы шевелятся, парикмахер. — Что-то не так с укладкой?
— Ой, нет, так, о своем задумалась!
