Сергей Соболев - Скриптер
Но сейчас, при нынешнем раскладе, он не может позволить себе действовать именно таким решительным образом. По одной-единственной, но веской причине: с ними находится штатский.
И не просто абстрактный штатский — заложник, к примеру, или простой прохожий-пробежий. Но человек, за безопасность которого они оба отвечают головой, человек, от которого — как понял уже Сотник, как он еще сильней осознал это в том месте, где они оказались, зависят судьбы очень многих людей, если не нечто большее.
Сразу с трех или четырех точек — через оконные проемы второго этажа и еще откуда-то сбоку, от угла этой «коробки» — к лежащим на заледеневшей земле человеческим фигурам потянулись лучи фонарей.
— Лежать, кому сказано! — донеслось со второго этажа. — Не шевелиться и даже не дышать… а то покрошим на месте!!
— Спокойно, мужики! — вполголоса сказал Сотник. — Давайте без нервов?!
Надо бы поговорить…
— Кто у вас старший? — подал голос Николай. — Выходите… есть разговор!
Не прошло и минуты, как их окружили со всех сторон. Сотник успел разглядеть тех троих, кто выбрались в переулок из проема первого этажа. Прикинуты они в помесь гражданки и камуфляжа; все трое имеют «лифчики», вооружены «калашами». Некоторые из них — а всего на виду теперь их было семеро — не очень опытны. Эти встали так, что если придется стрелять, если все ж завяжется перестрелка, то велика опасность угодить под раздачу, получить очередь или пулю от своих же.
Впрочем, эта и подобные ей мысли думались как бы сами по себе. Варианты с раскладами крутились и прокручивались со скоростью разогнанного на полную мощь процессора — на тот случай, если доведется действовать, если не будет иного выхода, как класть их здесь всех. Или, как выразился один из них, «крошить на месте»…
— Эй, ты! — кто-то из них пнул мыском по ноге разлегшегося на оледенелом тротуаре Сотника. — Не крутись, замри!.. А не то башку снесу!!
Он же, этот парень (судя по голосу, юноша), сначала отодвинул ногой лежащий на земле спецназовский ствол, затем, нагнувшись, поднял его и стал рассматривать.
— Кто у вас командир? — вновь спросил Сотник. — Нам надо поговорить с вашим начальством!..
Парень, явно неплохо разбирающийся в марках оружия, поцокал языком.
— Это наемники! — крикнул он. — У них — «хеклеры»!
— И прикинуты не по-нашему! — подал реплику кто-то другой. — Мочить гадов!!
— Они стопудово из «частников»! — долетело откуда-то сзади. — Заблудились, наверное?! Топали в «Усадьбу», а попали к нам!..
В этот момент попытался проявить свои дипломатические способности Николай.
— Мужики, давайте все же без нервов! — крикнул он. — Мы не наемники! Это — во-первых!
— А если — разведгруппа?! — адресуясь кому-то из своих, сказал некто из их компании. — Надо бы допросить вначале!!
— Мочить их! — крикнул кто-то ломким юношеским голосом. — Смотрите, как классно базарят по-русски!.. Наверное, эти гниды из прибалтов, из «чевекашников»! [104]
— А может, они из Хохланда?!
— Как те, кого вчера вечером шлепнули?!
Сотник был начеку. Николай только что подал знак; а таковым было прозвучавшее из его уст — «во-первых»…
В подмышечной кобуре — «Glok-17». Валерий как раз лежит на нем — чуть повернуться на правый бок, выхватить, открыть огонь самовзводом!..
Их семеро на виду.
Они уверены в своем превосходстве.
— Так где ваш командир, бойцы? — чуть повысив голос, спросил Сотник. — Мы выполняем важное задание командования! Это — во-вторых!
— Все так говорят! — крикнул кто-то из молодчиков. — Мужики, эти трое — наверняка контрактеры!..
— Вполне может быть, что они — русские! — крикнул другой из их компании. — Какие нибудь предатели… власовцы! Мочить их надо… о чем с ними толковать?!
Сотник уже готов был действовать. Он собран, он внимателен, он сам весь как готовая разжаться смертельная пружина. Он ждет только одного; а именно, реплики Николая со словами «а в-третьих!»
Мимо его внимания не прошло появление еще одного субъекта — этот вынырнул из дверного проема первого этажа.
Семь или восемь… да какая разница.
Но в следующую секунду случилось то, что заставило Сотника и его напарника погодить с реализацией «запасного плана», взять паузу.
— Кто там спрашивал командира? — поинтересовался тот, кто выбрался из «коробки» в переулок. — Ну, я командир!
Услышав голос, твердый, командирский, принадлежащий взрослому мужику, но все ж не растерявший и знакомых юношеских ноток, Сотник — ахнул.
— Назаров… ты, что ли?! — выдохнул он. — Леша, ты ли это?!
— Знакомый голос… — Мужчина осветил его подсиненным фонарем. И тоже охнул. — Валера?! Фига себе!..
— Леха… Алексей Петрович… так ты тут командир, значит? — Сотник поднялся с мерзлой земли. — Прикажи своим, чтобы опустили оружие!..
Алексей Назаров, чернявый крепыш, был однокашником Сотника по разведфакультету Рязанского института ВДВ имени Маргелова…
— Вот это номер… — удивленно сказал Назаров, заключая однокашника в дружеские объятия. — А говорили, что никого из «спецов» не осталось! Утверждали, что вынесли, выбили всех из «Альфы» и «Вымпела» подчистую…
Они переместились внутрь «коробки»; здесь было не так холодно, не так студено и ветрено, как в самом переулке. Следом за ними туда же через проем в стене прошли Редактор и Николай, а также двое из бойцов Назарова. Сотнику и его напарнику вернули «хеклеры». Увидев экипировку двух спецназовцев, Назаров покачал головой.
— Круто… Спасибо, Валера, что не положили моих парней!..
— Хорошо все, что хорошо кончается..
— В большинстве своем салаги, бакланы… Но воюют — отчаянно. Отпетая публика!
— Вижу.
— У тебя… у вас, то есть, какое-то дело?
— Да, Леша… мы здесь по делу.
— Я это уже и так понял… Пойдемте-ка ко мне на КПП. — Он махнул рукой куда-то в темноту. — Тут недалеко… В подвале у меня хотя бы не так холодно! Буржуйка топится; обогреетесь! Я и поляну накрою… спирта тяпнем… гулять, так гулять!
— Спасибо за приглашение, Алексей. Звучит заманчиво… но мы очень ограничены во времени.
Сотник, как и Николай — они проделали это одновременно — сверился с часами. Из отведенного им на все про все времени из-за досадного происшествия — закончившегося, впрочем, встречей с однокашником — выпилено треть часа. В их распоряжении всего сорок минут…
— Мы здесь по заданию командования, — сказал Сотник. — И нам позарез нужна информация!
— По заданию командования? — несколько удивленно переспросил Назаров. — А что… у нас наконец-то появилось объединенное командование?
— Разрешите мне?! — вдруг подал голос Редактор. — Алексей… не знаю вашего отчества и звания…
— Просто Алексей. Можно и по фамилии. Звание мое — капитан. Хотя сейчас, — Назаров горько усмехнулся, — считайте, занимаю полковничью… а то и генеральскую должность.
— Какую именно?
— Вы разве не слышали обо мне? — в голосе мужчины, одетого в пятнистый армейский бушлат, в стеганые ватные штаны, валенки и волчий малахай, прозвучали, как показалось, ревнивые нотки. — Я командир Первого… или Тверского, как часто говорят, укрепрайона.
— Нашего командира каждая собака тут знает, — раздался из угла ломкий мальчишеский голос. — Каждая фашистская собака, — уточнил он. — И моджахеды знают! Странно, что вы ничего не слыхали про Назарова… Может, командир, они все ж эти… типа диверсанты?
— А ну цыц! — не оборачиваясь к тому, кто подал реплику, сказал Назаров. — Иди-ка, проверь посты в оцеплении! А я тут и сам разберусь, без сопливых подсказчиков!..
Когда парень покинул помещение, в котором они расположились, усевшись на сохранившиеся от мирных времен останки дивана и стулья, Назаров пояснил:
— Это мой младший брательник… Проявляет бдительность, так сказать. Хотя иногда пережимает по этой части палку.
— А-а… так вот кто, значит, предлагал нас пустить в расход, — Сотник усмехнулся. — Боевой он у тебя, братишка-то!.. Однако, вернемся к нашим бар… то есть, к нашему делу.
— Ты рассказал бы сначала, как тебе удалось уцелеть! — перебил его Назаров. — Ты же в «Вымпеле» служил, так?
— Сам не знаю, Леша… — Сотник пожал плечами (не говорить же однокашнику правду, тем более, что эта «правда» неизвестно еще, как будет воспринята). — Уцелел, как видишь.
— Алексей… у нас действительно мало времени! — вновь вмешался в их разговор Редактор. — Хорошо, что мы повстречали именно вас… хотя и при столь драматичных обстоятельствах! Вы ведь человек военный?
— Так точно. Сотник в курсе, кто я и что я… Хотя… сейчас это уже не имеет значения.
