Алексей Федорочев - Начало (СИ)
Первый звоночек прозвенел после седьмого класса. Наташа закончила среднюю ступень на одни "превосходно" и "хорошо", и была рекомендована к зачислению в старшую школу. Одна беда — обучали старшие классы только в Павловке, которая находилась еще дальше. И ее директор наотрез отказывался принимать девочку без проживания в интернате.
— Да поймите вы! — объяснял он родителям. — Тридцать километров по нашим горам нельзя каждый день бегать! Это ж как марафон каждый день! А если случится что-нибудь с девочкой!? А если обидят лихие люди?! Вы ж сами локти кусать будете! Только интернат!
Но за проживание и питание надо было платить. Пусть и не очень большую сумму, но сильно ощутимую для их многолюдной семьи. Еще и младшие вой подняли, осознав, что могут остаться не только без няньки-кормилицы-поилицы, но и без обновок к школе. Всем миром Наталью уговорили годик потерпеть, пообещав взять на откорм скотину, чтоб забить по осени и заплатить за двух сестер разом.
— У тебя ж направление три года действует! Потерпи, родненькая. С Анечкой-то, поди, еще и веселее учиться будет! А пока дома сидишь, заработаешь еще. Вон, козий и кроличий пух как в городе ценится, шали по пятерке на рынке продают, да и молочко парное можно возить, и творожок…
И Наташа терпела. Чесала кроликов и коз, откармливала гусей и овец. Даже пару индюков на пробу завела. За зиму бабушка научила ее вязать тонкие платки и шали, а на выходные отец грузил ее на телегу и возил в город, где она стояла на базаре и торговала рукодельем и деревенскими продуктами. Свинья с поросятами сыто хрюкала в загоне, а свинка-копилка, купленная отцом, пополнялась рублями.
Гром грянул, откуда не ждали. Сестрица Аня, окончив среднюю ступень, сбежала из дома поступать в старшую школу в Махачкалу вместе со своими подружками. Попутно опустошив копилку и родительскую заначку. Обезумевший отец вместе с другими родителями разыскал беглянок, когда уже было поздно. Девчонок ограбили, избили и изнасиловали. Существо с потухшим взглядом, вернувшееся домой, мало напоминало смешливую легкомысленную сестренку. Все деньги, заработанные той зимой, ушли на лечение и развлечение Ани.
Не было счастья, да несчастье помогло: осознав, что могут пролететь с учебой благодаря средней сестре, младшие сестры-близняшки встали насмерть и все-таки заставили родителей откладывать снова деньги, и сами стали учиться их зарабатывать.
И вот, долгожданный день настал. Копилка торжественно разбита, деньги сосчитаны, начали собирать пожитки. И опять нелады! Сестрица Аня, поняв, что может остаться на хозяйстве одна, взбеленилась и устроила истерику:
— Я тоже хочу учиться! Я не поеду на следующий год с малолетками!!!
Близняшки Марья и Галя, работавшие всю зиму наравне с Наташей уступать не хотели. У старшей оставался только один год для поступления, дальше — только за деньги. Средняя уперлась насмерть. А накопленного хватало лишь на троих…
Мать ожидаемо вступилась за Аньку, она все еще жалела непутевую кровиночку. Никакие уговоры не помогали. Бабий ор стоял такой, что отец в сердцах вылетел из дома, хлопнув дверью.
Положение спасла приехавшая в гости сестра отца. Рано овдовев, она не вернулась в отчий дом, устроившись на работу в Каспийском. Тихим голосом тетка выговорила родителям, все, что о них думала:
— Вы что, совсем офонарели?! Совсем девчонку за человека не держите! У нас, между прочим, рабство законом запрещено. Ладно Варька, она баба-дура, но ты-то, братец, куда смотрел?! Тебе Анька скоро совсем на шею сядет, а ты и рад! Всю семью на уши подняла, а ты, вместо того, чтоб вожжами ее уму-разуму научить, старшую умницу сгнобить решил?! Не бывать этому!!!
Но согласие не находилось. Плюнув на уговоры, волевым решением тетка забрала Наталью к себе в Каспийское, в старенький разваливающийся домик, оставшийся от мужа. И снова жизнь потекла ровно, девочка училась в школе, помогала тетке, копила вместе с родственницей деньги на ремонт халупки.
Очередной звоночек прозвенел со смертью тетки Прасковьи. Родственница слегла и сгорела одномоментно, в три дня, когда Наталья уже работала по распределению в лаборатории, отучившись на фармацевта в местном училище. Родственники, приехавшие на похороны, высоко оценили многолетние труды двух женщин по приведению домика и участка в порядок. Слава Богу, тетка успела оформить завещание на любимую племянницу, но Анька орала, ничуть никого не стесняясь:
— Почему тебе все, а нам ничего! Ты, шалава, нас бросила, мы там всей семьей с хлеба на воду перебиваемся, а ты, оказывается, здесь жируешь!!!
Как можно перебиваться с хлеба на воду при отлично налаженном хозяйстве, Наталья не понимала, но отец, науськанный остальным семейством, отсудил у нее две трети имущества. Такого предательства всегда примерная дочь не ожидала. Участок пришлось продать, а на оставшиеся деньги купить такую развалюху на окраине Каспийского, что руки опускались.
Беда не приходит одна: её жених, ухаживающий за Натальей весь последний год, бросил девушку, найдя себе невесту побогаче. На работе обошли с повышением, поставив на место старшего лаборанта набитую дуру, все достоинства которой исчерпывались наличием родового герба на рукаве.
Прожив в таких условиях последние полгода, у Натальи появилась мечта: вот она заработает много-много денег, получит любым способом родовой герб и поедет по улицам Каспийского. Обязательно на шикарном блестящем авто. И обязательно по улице, где живет бывший жених с разлучницей. А когда они впечатлятся и заплачут, поедет в лабораторию. Там она так небрежно выберется из авто, обязательно в стильном платье, шляпке, выдохнет дым от сигареты в длинном мундштуке в лицо заведующей и старшей лаборантке и лениво процедит:
— Увольняйте меня, я здесь больше не работаю…
А еще обязательно съездит в родную деревню, и мать с отцом будут плакать, что не любили такую примерную дочь, а сестрица Анька рвать на себе волосы и выть белугой…
Каким образом можно заработать столько денег хорошая девушка Наташа не представляла, но в странном пареньке, позаботившемся о ней в трудный час, бесстрашно обшаривающем трупы в поисках спасения, бившем по лицу одаренного Шамана, Наталья увидела Шанс. И не собиралась его упускать…
Глава 4
Москва встретила нас легким летним дождем, шумом, суетой и пронзительным колокольным звоном. Петров день. Раньше мы бы обязательно сходили семьей в церковь, отстояли службу. Дома дед сначала бы всласть прошелся по происхождению маменьки, а потом вытащил бы из заначки какую-нибудь бутылочку и устроился бы с ней на веранде. А мы с Митькой, набегавшись на улице, устроились бы вечером рядом с ним на лавочке и стали бы слушать его истории. Эх, были денечки…
Скосил глаза на свою попутчицу — Наташка выглядела растерянной и ошарашенной, что сразу выдавало ее провинциальное происхождение. Словив снисходительную усмешку какого-то хлыща, решительно дернул девушку за руку и потащил на выход из людского водоворота. Надо отдать ей должное — в себя она пришла быстро, но все равно вертела головой по сторонам, отвлекаясь и тормозя. Честное слово, хотелось дать ей пинка. Московский вокзал и привокзальная площадь — не те места, где стоит ловить ворон. И только выполнив квест по спуску в метро и посадке в вагон впечатлительной родственницы, смог слегка расслабиться. Путь наш лежал на окраину Москвы, в рабочий поселок, где я надеялся затеряться среди толп таких же приезжих в поисках счастья.
— Геша, подожди, я не успеваю!
— А я тебе говорил, надевать туфли — плохая идея!
— Ну, Гешенька… — Наталья ни к месту разнылась уже на подходе к цели нашего путешествия.
— Ладно, смотри, оставляешь меня с чемоданами здесь, а сама идешь к магазину искать нам жилье. Видишь, вон бабки торгуют?
У местного центра культуры и досуга — обшарпанного продуктового магазинчика и правда стояли два прилавка, где классические бабульки из старой советской жизни торговали семечками, орешками, мочалками и прочей чепухой.
Ненавижу семечки.
По небольшой площадке перед магазином носились дети самых разных возрастов. У чьёго-то забора кучковалась группа молодежи постарше. Степенные старички играли под навесом в домино, успевая попутно отхлебнуть из пускаемого по кругу стакана. Где-то еще дальше орал магнитофон или проигрыватель голосом какого-то популярного певца. Жизнь била ключом.
Господи, как в детство попал…
— Геша, я боюсь!
— Наташка, не зли меня! Топай, все уже обговорено сто раз. — С таким напутствием я легким тычком отправляю тетку в сторону местного бомонда.
Настраиваясь на ожидание, присаживаюсь на чемодан и наконец-то вытягиваю многострадальные ноги. Аборигены изучающе поглядывают на меня, но основное внимание приковано к девушке, пересекающей улицу. Там есть на что посмотреть — замечательная фигурка обтянута яркой кофточкой и короткой юбкой, ножки ровные, идет, как модель. И не скажешь, что только что ныла, как она устала.
