Вернор Виндж - Дети неба
– Да, но у меня есть агенты и на земле.
– Декутомон?
– Он самый главный среди них, мой господин. Сейчас он находится возле точки приземления, и с ним радиоплащ Фир.
– Отлично! Я все думал, что ты сделал с Фиром! Так что Невил не слышит, что нам докладывает Декутомон?
– Разумеется, мой господин.
Магнат булькнул что-то вроде «ой» и быстро скорректировал то, что уже передал своим пилотам. По-самнорски он сказал:
– Молодец, Хранитель. А теперь мне надо заняться приземлением.
Магнат смотрел в основном вперед, два его элемента – через бинокль. Очевидно, он собирался командовать приземлением лично, по переговорным трубам давая экипажу детальнейшие указания. Типично магнатская дурь.
К счастью, Хранитель и другие советники какое-то время молчали. Только Зек каждые секунд пятнадцать передавал информацию о приземлении в точных самнорских единицах:
– Высота 750 метров, расстояние до приземления 3300 метров.
– Высота 735 метров, расстояние до приземления 3150 метров.
– Высота 720 метров, расстояние до приземления 3005 метров.
Магнат не оглянулся ни одним элементом, но утвердительно хмыкнул:
– Молодец, Хранитель! Информация о дистанции сильно облегчает работу.
Равна не видела никаких признаков, что в работе Магната используется какая-то технология локации, кроме естественного сонара, с которым Стальные Когти рождаются. Откуда же тогда идут цифры?
Джефри чуть толкнул ее локтем и кивнул в сторону Зека. Синглет оглянулся на них, повернулся, уставился на расстилающийся впереди ландшафт…
– Высота 705 метров, расстояние до приземления 2850 метров.
И его глаза снова вернулись к Равне и Джефри. Синглет чуть ли не трясся от напряжения, будто повелевая им понять что-то большее, чем числа. Что же в этих глазах? Два корабля разделяло расстояние меньше километра, и Зек с Утом были фактически вместе. Фир Декутомона был, вероятно, ближе, чем когда бы то ни было. А это значило, что Радист стал как минимум тройкой. И остальные два, вероятно, вполне близко – одного используют для дальней трансляции Фиру и одного в начале цепочки в тропиках. Сейчас радиостая легко могла стать полностью соединенной пятеркой, и даже более разумной, чем в тот вечер, когда соединила их с Амди.
Может быть, такая стая не способна еще подменять сообщения, но единственное, что ей надо сделать, – это передавать не все, что она здесь слышит. Если она согласна рисковать жизнью…
Равна посмотрела на Джефри – он тоже побледнел, пораженный той же мыслью. И кивнул ей, показывая понимание.
А Зек тем временем пристально смотрел на них. Он сделал смелое предложение – хорошо. Равна кивнула ему и задала вопрос, который мог бы прозвучать вполне невинно, даже будь он транслирован дальше:
– Сколько тебя?
– Где-то между пятью и восемью, – ответил Радист, – в зависимости от восприятия отраженного от неба сигнала. Надо действовать быстро.
Магнат был занят переговорными трубами и биноклем, но теперь один его элемент поднял голову, заинтересованный странным разговором. Булькнул вопрос, нанизанный на межстайное слово, означающее «Хранитель».
Зек съежился на своем насесте, но ответил по-самнорски:
– Сейчас это не Хранитель, господин. Это я, Радист.
Поднялась еще одна голова.
– Значит, ты действительно единый разум? Примечательно. А что думает по этому поводу Хранитель?
Зек прижался чуть пониже.
– Хранитель не знает, господин. Я не передаю этот разговор.
Магнат удивленно хмыкнул. Направил несколько голов в переговорные трубы и выдал один аккорд, означающий «продолжайте». И все его внимание вернулось к Зеку:
– Почему?
– Я… я его жертва, господин. И я умоляю вас не передавать ему этот разговор.
Магнат пожал плечами:
– Может быть. Значит, ты, наверное, передаешь Хранителю ложь?
– Нет, нет! Я говорил вашим голосом, но лишь чтобы развить то, что вы сказали, – что вам необходимо сосредоточиться на посадке.
– А цифры, которые ты мне сообщал? Тоже вранье?
– Нет, они получены соединением того, что видят мои Ут, Зек и Фир. Как только я начал обман, я утратил часть себя и боялся вообще что-либо вам говорить. Амдиранифани думал…
– Амдиранифани, – понял Магнат. – Значит, он орудует под самыми носами Хранителя? Потрясающе!
Голос Зека стал чуть увереннее:
– Да, господин. Я не мог бы этого сделать без него и сумасшедших путей звука, по которым он танцует в гондоле управления. Когда мой радиоразум ослабевает, предложения вносит он.
Половина Магната сейчас смотрела на Джефа и Равну. Весь внешний вид стаи был жестокой улыбкой.
– Понимаю. Амдиранифани еще замечательнее, чем говорит Хранитель. Он из моей радиосети сделал марионетку.
– Нет, прошу вас, не говорите так! Я не марионетка…
Голос Магната перекрыл возражение:
– Так слушай же, Амдиранифани!
Он схватил свою рацию голосового диапазона и махнул в сторону Зека. Корабли были сейчас настолько близко, что устройство наверняка будет работать.
– Нет, нет, нет! Не выдавайте меня!
Зек с самнорского перешел на межстайный, потом просто какое-то бурление послышалось изо рта синглета – никогда Равна не слышала от Стальных Когтей такого звука.
Джефри вскочил, что-то крича. За его спиной выкатилась с лестницы стая-охранник.
Но они оба были сметены шквалом ярости, прилетевшим с другой стороны зала: Ритл спрыгнула с насеста, оря так же громко и нечленораздельно, как при первой встрече с Равной. Она подскочила к тронам Магната, визжа на него на всех сразу. Потом запрыгала в сторону, оказалась перед Зеком и обернулась, воинственно щелкая зубами.
Магнат жестом велел охраннику отойти. Потом слегка переменил положение и сосредоточил на Ритл мощный рев. На таком уровне звук становился оружием – синглета сбило с ног. Даже у Равны, которая не была в фокусе удара, в ушах вспыхнула боль.
Ритл свалилась на спину, задергалась. Потом перевернулась все же и поползла на брюхе к своему насесту – Магнат сверлил ее взглядом. Оказавшись под частичной защитой своего насеста, она вякнула что-то обидное.
Магнат посмотрел на нее долгим взглядом. Потом положил аналоговую рацию и сказал Зеку:
– Говори.
Зек ответил не сразу. Вид у него был ошарашенный – может быть, его захлестнуло ревом Магната, а может быть, от ужаса прошедшей секунды.
– Благодарю, господин. – Он запнулся. – Нас будут перебивать. Я не смогу полностью замаскировать…
Вдруг он забулькал на межстайном, задавая какой-то вопрос. Магнат ответил на самнорском:
– Хранитель, погоди минуту. Приземление сложное.
Он жестом велел Зеку передать эти слова.
– Конечно, ваше сиятельство! – тут же ответил Хранитель. – Простите, что помешал.
Равне казалось, что команда «Стаи Стай» отлично справляется без детальных указаний Магната. До точки приземления оставалось не более тысячи метров. А впереди знакомая земля, Луга Резни, – ближайшая к городу открытая местность. Пустошь сегодня украсилась флагами, и собралась толпа народа.
Но Магнат продолжал говорить:
– На самом деле, быть может, еще слишком большая высота. Я сделаю еще круг и зайду на посадку снова. Это мне даст время еще раз осмотреть посадочную площадку.
– Как пожелаете, господин Магнат, – ответил Хранитель, и тут же его голос стал веселее: – Я себе представляю, как такой маневр впечатлит подданных Резчицы.
– Тогда делай, как я.
Магнат замолчал, но смотрел на Зека.
– Я снова стал подделывать трансляцию, господин Магнат, – сказал Радист.
– Это хорошо. Тогда у нас есть пара минут поболтать.
Вид у Магната был почти восторженный: авантюриста в нем пьянил этот обман. Он что-то сказал в переговорную трубу, и двигатели тут же зажужжали громче. Корабль повернулся, стал виден раскинувшийся под ним город Новый замок.
Магнат посерьезнел, пристально посмотрел на Зека:
– Ну? Есть немного времени, говори.
Зек сел прямее.
– Благодарю, господин. Я редко бываю личностью, и никогда долго, но сейчас я восьмерка. Хранитель не может утаить от меня свои тайны или может не все. Он царь лжи и царь смерти. Он убивает и убивает – убивает своих!
– Ну так свергните его.
– Вы не очень много знаете об убийствах, господин? Если убиваешь часто и с умом, то можешь построить дворец террора. Когда-нибудь, быть может, он рухнет, но пока что даже за мысль об этом тебя могут убить.
– Так было, пока не появился Амдиранифани?
Зек кивнул – синглет, одной головой.
– Пока не появился Амдиранифани и хорошие условия радиосвязи, которой так ждали мои фрагменты последнюю декаду. Одно слово от вас, господин, всего одно слово надежды. Оно может все решить, оно может свергнуть Хранителя.
Магнат недоверчиво хмыкнул:
– Я знаю, что Хранитель к своим пленникам суров. К работникам иногда тоже. Его худшие эксцессы я сдерживаю. Но его шпионы дают результаты. Он дает результаты. Можешь ты на это возразить?
