Иван Алексеев - Осада
– Здравствуй, Михась, – наконец произнесла она.
– Здравствуй, Анюта.
– Ты узнал меня?!
– Конечно! Я же ждал тебя.
– Ждал?!
– Да. Ты же пришла, чтобы напоить меня целебным отваром. Или отвар приготовит отец Серафим?
Анюта вздрогнула, как от озноба.
– Я принесла отвар. Пей, – после долгого молчания с трудом выговорила девушка.
Она приподняла голову дружинника, поднесла к его губам серебряный кубок. Михась сделал несколько судорожных глотков.
– Раньше это была глиняная кружка, – пробормотал он, пытаясь уплывающим взором разглядеть кубок.
– Раньше и я была деревенской девчонкой, – с тоской молвила Анюта. – А ты любил английскую принцессу. Вот теперь и я стала… принцессой. Полюбишь меня?
Михась перевел взгляд на девушку. Раньше он видел только ее лицо, а теперь смог рассмотреть, что она одета в роскошное платье. Платье было очень похоже на то, которое Олежа перед самым походом привез в Лесной Стан из Лондона для Джоаны. Это был подарок от леди Алисы. Высокая прическа Анюты упиралась в земляной свод, и в ее гладко уложенных волосах, многократно усиливая тусклый свет, льющийся из оконца, сверкала бриллиантовая графская диадема.
Михась хотел что-то ответить ей, или спросить, но силы оставили дружинника. Он уронил голову и погрузился в забытье.
Когда к Михасю вновь ненадолго вернулось зыбкое сознание, то ему привиделась уже не Анюта, а кто-то, другой, очень знакомый, даже, наверное, родной. «Кто же это? Ведь я ее хорошо знаю. Просто сильно болит голова, и я не могу вспомнить», – пытаясь ухватить обрывки путавшихся мыслей, напряженно подумал дружинник. Но тут же память услужливо нарисовала ему образ Анюты, и Михась успокоился, опять провалившись в желанное забытье.
Генрих фон Гауфт, начальник разведки и контрразведки королевского войска, поселил прибывшую с ним мисс Мэри в особом шатре, маленьком, но весьма комфортном. Шатер этот, разумеется, находился внутри охраняемого периметра, за которым дислоцировалась вся команда маркиза – доблестные рыцари плаща и кинжала. Согласно законам конспирации, им вовсе не следовало лишний раз попадаться на глаза простым смертным, то есть всем остальным королевским воинам.
Для спутников английской леди разбили простенькую палатку по соседству с ее шатром. Всем троим вежливо, но твердо было предписано не покидать это место. Впрочем, часовые, расставленные по периметру, и не позволили бы им этого сделать. Мисс Мэри понимающе кивнула, и лишь осведомилась, где находится ее соотечественник, мистер Смит, и будет ли ей позволено навещать его.
– Сожалею, миледи, – холодно ответил маркиз. – Мастер будет в ближайшие дни чрезвычайно занят и лишен удовольствия принимать вас. Могу лишь заметить, что его обиталище находится совсем рядом с вашим, – маркиз указал рукой на просторный шатер с высоким пологом, окруженный дополнительным кольцом часовых. – Надеюсь, такая близость к вашему знакомцу внушит вам спокойствие.
– Я вполне удовлетворена, маркиз. Всецело полагаюсь на вас и рассчитываю на скорейшее удовлетворение моей просьбы: получение расписки мистера Смита, заверенной королевской печатью.
Маркиз отвесил миледи глубокий поклон, резко повернулся на каблуках и отправился по своим делам. Мисс Мэри велела своим спутникам вынести из шатра довольно удобное складное кресло из прочной парусины, и, усевшись в него, скучающим взором принялась обозревать окрестности. Часовые, по поручению маркиза внимательно наблюдавшие за незваными гостями, с которых, разумеется, не были сняты никакие подозрения, вечером доложили своему начальнику, что миледи не пыталась передвигаться по территории и осматривать лагерь войска. Она так и просидела в кресле, из которого виден была лишь шатер мистера Смита, закрывавший ей почти весь обзор.
Наутро маркиз среди прочих важных дел вспомнил и о своей гостье. Поскольку опытный разведчик привык всегда доводить все комбинации до логического завершения, он привел в действие свой план, обдуманный еще накануне, на пути от точки рандеву с мастером в лагерь королевского войска.
Во-первых, маркиз пригласил к себе в расположение двух офицеров из отряда английских наемников, находившихся на службе Стефана Батория наряду с солдатами удачи из двух десятков других европейских наций. Разумеется, он не стал посвящать офицеров в свои подозрения, а лишь порекомендовал им попробовать завербовать в свои ряды двух бывалых соотечественников – сержантов английской морской пехоты, а затем доложить ему об итогах и впечатлениях. Если спутники миледи – не те, за кого они себя выдают, то офицеры-соотечественники неминуемо их раскусят.
А для мисс Мэри маркиз приготовил другой сюрприз. Он нанес визит начальнице вервольфов и дал ей, как впоследствии скажет один из любимых киногероев советского зрителя, «маленькое, но ответственное поручение». Конечно же, пани Анна, вполне подходящая на роль предшественницы будущей «спортсменки, комсомолки и просто красавицы», не смогла отказать «товарищу Саах…» – извините – ах, какому человеку. Вервольфы, как элитные разведчики, не участвовали в штурме и, соответственно, не понесли потерь. Поэтому пани Анна, не будучи в данный момент обремененной неотложными заботами о своем отряде, с готовностью – искренней или вынужденной – незамедлительно принялась исполнять приказ начальника контрразведки. Она в течение получаса переоделась из мужского обмундирования в свой роскошный наряд графини, в котором она недавно покорила блистательного ротмистра пана Голковского, и маркиз церемонно повел ее под руку к месту своей дислокации.
Надо сказать, что вышеупомянутый пан ротмистр попался на пути этой примечательной во всех отношениях пары. Он остолбенело уставился на даму своего сердца, идущую с другим. Но пани Анна широко улыбнулась пану Галковскому и демонстративно послала ему воздушный поцелуй, который не могли не заметить все невольные многочисленные свидетели, находившиеся неподалеку. Сердце пана Голковского, учащенно забившееся было от обиды и ревности, вмиг успокоилось. Он упал на одно колено и склонил голову перед прекрасной пани. Однако муки ревности с новой силой охватили доблестного гусара, когда он увидел, что пани Анна с маркизом прошествовали за кольцо часовых, куда ему, пану Галковскому, доступ был закрыт. Ясновельможный пан принялся расхаживать взад-вперед перед запретной зоной, твердо решив дождаться возвращения дамы сердца.
Каково же было его удивление, когда пани вскоре вернулась, да не одна, а в сопровождении незнакомой красавицы. (Поскольку мисс Мэри накануне прибыла в лагерь в закрытой карете, то ее, разумеется, никто и не видел).
Пани Анна со своей таинственной и оттого казавшейся еще более прекрасной спутницей подошла прямиком к остолбеневшему гусару:
– Пан Голковский, позвольте представить вам мисс Мэри, дочь лорда Локлбриджа, гостью маркиза фон Гауфта. Маркиз попросил мне оказать ему любезность и показать миледи наш лагерь и окрестности. Я почту за честь, если вы соблаговолите сопровождать нас во время этой короткой прогулки.
Разумеется, пан Голковский немедленно соблаговолил. Они прошествовали через лагерь провожаемые восхищенными и завистливыми взглядами королевских воинов. Восхищение, разумеется, относилась к дамам, а зависть – к их кавалеру. Однако, поскольку крутой нрав гусарского ротмистра и его искусство фехтовальщика были хорошо всем известны, никто не осмелился присоединиться к маленькой процессии или же попытаться остановить их для беседы.
Они добрались до места, откуда была хорошо видна панорама осажденного Пскова. Мисс Мэри сдержанно выразила удивление размерами города варваров.
– Кстати, не хотите ли взглянуть на одного из русских? – обратилась к своей спутнице пани Анна. Наш доблестный пан ротмистр вчера во время неудачного штурма все же сумел отличиться, как и всегда, и захватил в плен вражеского военачальника.
Произнося эти слова, прекрасная пани посмотрела на пана Голковского долгим взглядом, значение которого было понятно лишь им двоим.
– А это не опасно? – без всякого кокетства деловито осведомилась англичанка.
– Нет, что вы! Он ранен и едва ли находится в сознании. Кстати, вы наверняка, как и все высокородные дамы, владеете искусством врачевания. Вы можете проявить христианское милосердие и оказать помощь этому несчастному. Будет потом что рассказать на родине.
Мисс Мэри, после недолгих раздумий, согласилась проявить милосердие и получить сюжет для захватывающего рассказа.
Они не спеша прогулялись до бивуака роты пана Голковского. Вначале пани Анна спустилась в землянку к раненому сама. Затем, убедившись в безопасности, она пригласила свою гостью.
Мисс Мэри, демонстрируя недюжинное умение, осмотрела раны метавшегося в бреду русского дружинника.
– У него сместился шейный позвонок и пережал несколько крупных нервов. Отсюда и болевой шок. Если аккуратно вправить позвонок, то боль пройдет, вернется сознание, и через пару дней этот бедолага будет совершенно здоров. Я могу этим заняться прямо сейчас.
