Патриот. Смута. Том 7 (СИ) - Колдаев Евгений Андреевич

Ближе к полуночи, отдохнувшие после дневного марша отряды, выдвинулись в темноте на места изначального дислоцирования. Отправная точка атаки. Штурм затевался прямо образцово-показательный, ночной.

Все приготовления прошли максимально тихо и по возможности без использования света.

Да, уверен, противник на стенах понимал, что в посаде происходит что-то. Но, их было слишком мало, чтобы хоть как-то реагировать. Они прилично так устали от нервного напряжения в ожидании наших действий. Да и верных воеводе людей было немного, по словам Авдея.

Основу обороны города составляло ополчение, а оно воевать не хотело.

Его задачей было — остаться в живых и сохранить свои дома, преимущественно располагавшиеся в посаде. Отсюда и перебежчик, которого я нисколько не винил. Предательство? Тут, как посмотреть. Все же он пытался спасти тысячи людей от бойни.

А это дорогого стоит.

Я с сотней Якова и телохранителями разместился вблизи храма, что возвышался над Стрелецкой и Казачьей слободами. Это был восточный участок Тульской крепости. Здесь нашему приступу противостоял прорытый справа глубокий канал от Упы. Русло речки, которую именовали Хомутовка, сильно расширили.

От него налево, опоясывая укрепления, шел ров.

Через него были перекинуты неубираемые, неразводные мосты у башен с воротами. В случае штурма, уверен, их сжигали или ломали. Но сейчас ничего этого сделано не было. Но. Даже так стены крепости выглядели, считай, неприступными. С лестницами на такое лезть — это огромные потери. Долбить моими малыми пушками с их скорострельностью и временем, нужным на охлаждение — недели.

Да — за стенами мало опытных защитников.

Но не явись к нам Авдей, пришлось бы выдумывать что-то сложное.

Нам с востока по факту нужно было протиснуться между каналом и старым, прилично заросшим, насыпным валом. Добраться до рва. Перейти его по мосту и войти в открытые предупрежденными Авдеем людьми, ворота.

Город откроется по сигналу мастерового, что идет с конными в первых рядах.

Первым эшелоном к башне, которую Авдей назвал Троицкой, выдвинулась конная полутысяча старого строя. Бойцы с саблями, частично копьями и саадачными наборами. Во втором эшелоне стояли люди Серафима.

Ну а моя, самая элитная полутысяча, стояла дальше всего.

У каждого отряда были свои цели и задачи. С сотниками все было оговорено. Да, впопыхах. Но как иначе-то. Откладывать до завтрашней ночи нельзя.

Гонцы от второй штурмовой колонны, выбравшей целью шестигранную башню с Крапивинскими воротами, доложили, что все готово. Это была южная часть крепости. Самая близкая к разбитому моим воинством лагерю.

Вроде как лучшее и простое направление для главного удара.

От Ильинских ворот, что были на самом западе тульской крепости и куда я отправил Филко, тоже пришли люди, сообщили — все готово.

Луна сегодня была малой. Месяц еле-еле давал света нам и защитникам крепости. Погода стояла хорошая, безветренная.

Я отдал приказ, и вестовой умчался.

Мы ждали. Единый сигнал к началу старта операции должен быть подан из иного места. Отсюда звонить нельзя. Тогда вся внезапность пойдет к чертям.

Сидел в седле, прикидывал, сколько же времени прошло.

И вот — удар колокола. В одной из посадских церквей, что размещалась сильно западнее от нас. Как раз между двумя отвлекающими и имитирующими фиктивный штурм отрядами.

Секунда, вторая и загремело.

Это артиллерия Филарета, всего четыре орудия — дала залп. Больше я не видел смысла тащить туда. Следом еще две пушки бахнули по южным воротам города. И там, и там сейчас бойцы зажигали сотни факелов и делали вид, что штурмовые колонны готовятся к штурму участков стены близ ворот.

Удары артиллерии осуществлялись прямо по башням. В логике, что удастся проломить воротам.

Пускай понервничают.

По идее воевода должен был поднять по тревоге свою резервную сотню и пойти на штурмуемый участок, наводить там порядок. Судя по тому, что он молод, а, скорее всего, горяч — так и будет. В кремле останутся единицы, самые важные постовые. С ними нам надо успеть справиться.

В этот момент под покровом ночи полторы тысячи моих воинов, замерших на восточной части города и возглавляемых лично мной, пришли в движение.

— С богом. — Проговорил я, накидывая ерехонку на голову и затягивая ремень под подбородком.

Не хватало еще в ночном бою словить случайный удар или стрелу в голову.

— Двинулись. — Проговорил Яков, стоящий в седле рядом.

— Не спеша.

Лица телохранителей — Богдана, Пантелея и Абдуллы выражали полную серьезность.

Толкнул коня пятками, и мы двинулись вслед наступающим перед нами отрядам.

Глава 6

Слева от нас в темноте покинутого почти всем населением посада вспыхнули сотни факелов.

Мои бравые бойцы близ Крапивненских, центральных ворот запалили костры и дружно маршировали. Стучали сапоги. Гудели дудки, били барабаны. Поднимался шум. Уверен, что сейчас пара пушек неспешно перезаряжается для второго залпа.

Там всем этим парадом верховодил Тренко.

С моих позиций не было видно, что творится на левом фланге наступления. Уверен, там Филарет творил свое светопреставление. У него в подчинении тоже было около полутысячи бойцов для имитации начала штурма.

А мы, в тишине, без боевых кличей и музыки двигались к воротам.

Будь это ловушка, план быстро отступить и прекратить все это действо имелся. Трубить отход, возвращаться в лагерь и отдыхать. Но, судя по тому, что я видел — сказанное Авдеем Мосоловым было правдой.

Мы шли через посад.

Первые отряды конницы уже должны были перейти мост и подойти к башне.

Относительную тишину, все же полторы тысячи человек с тысячью конями не могли не создавать вообще никакого шума, разорвал громкий свист. Затем ушей моих достиг звук работающей лебедки. Все же ворота открывались.

Мгновение, второе и, если ничего чудного не произойдет, мы в городе. А дальше, все остальное — дело техники и везения. А также важный фактор — скорость противодействия нашим силам от Тульского воеводы.

Конница первого эшелона рванулась вперед.

За ней на мост вступила торопящаяся пехота.

Мы не планировали ни жечь, ни убивать тех, кто мирно сдастся. Если же будет оказано сопротивление, то да — жертвы неизбежны. Но, Авдей уверял, что большая часть ополчения гарнизона, те люди, которые его послали понимают, что происходит. Они должны мирно сдать посты моим людям. Если они увидят, что мы вошли в город, то оружие будет сложено. Местные служилые люди, туляки, также не окажут какого-то значимого сопротивления. Они тоже в курсе, и если мои люди будут в городе, сражаться уже смысла и не будет.

Да, возможны стычки. Особенно ночью возможна неразбериха. Нужно также учесть, что в городе много беженцев из посада. А это не только мужчины, но женщины, старики, дети. Они, конечно, добавят мороки.

Но основные силы сдадутся. Вернуться к семьям, что добавит им уверенности и мотивации вести себя спокойно.

Без паники! Город не должен полыхнуть от случайно уроненного факела или свечи.

Тем временем полутысяча авангарда втянулась внутрь. Выстрелов, шума и гама не было. Пока. Город постепенно переходил под наш контроль. Мирные граждане спокойно спали в своих домах, пока мои бойцы неслись через Никитинский конец к кремлю. Также одной из целей был монастырь Иоанна Предтечи, как и кремль, имевший каменные стены.

По словам Авдея — там нет служилых людей, но какой-то отряд может в неразберихе отступить туда, скрыться. Выкуривай их потом. Лучше взять все под контроль одним быстрым ударом.

Раз и Тула наша — план такой.

Смотрел на ворота. Дальше в крепость начала входить пехота.

Малый отряд — сотня сразу отправилась на север вдоль стены к реке Упа. Еще сотня рассредоточилась по району, проверяя, нет ли здесь каких-то дозоров, разъездов, охраны. Призывая всех сложить оружие. Принуждая к миру.