Таких не берут в космонавты. Часть 2 (СИ) - Федин Андрей Анатольевич

— Вы знали, что роман «Туманность Андромеды», — сказал я, — это наш советский ответ на книгу американского фантаста Эдмонда Гамильтона «Звёздные короли»?

Черепанов и Степанова переглянулись.

Надя покачала головой, снова подняла на меня лицо и сказала:

— Никогда про такую книгу не слышала. Она похожа на «Туманность Андромеды»?

— Гамильтон написал свою книгу в сорок седьмом году, — сказал я. — Там, как и в романе Ефремова, события происходят в далёком будущем. У Гамильтона наша галактика давно заселена и раздробленна на множества воюющих друг с другом государств. Это приключенческий роман. Но основан он, как мне кажется, на событиях Второй мировой войны. Имена персонажей у Ефремова очень похожи на имена персонажей из романа Гамильтона. Я думаю, что это неслучайно.

Я заявил:

— Мне говорили, что нашему Ивану Антоновичу Ефремову не понравился описанный Гамильтоном мир будущего. Своей книгой он сказал, что в будущем человечества нет места всяким там королевствам, войнам и прочим пережиткам прошлого. Он показал, что победа коммунистической идеи неизбежна. Он очень хорошо описал коммунистическое общество будущего. Которое совершенно не похоже на тот ущербный мир, который показал Эдмонд Гамильтон.

— Интересно, — сказала Степанова. — Завтра загляну в библиотеку, спрошу эту книгу. Как она называется? «Звёздные короли»?

Я покачал головой.

— В библиотеке ты эту книгу не найдёшь. Её пока не опубликовали в нашей стране. По идеологическим причинам. Как вы понимаете, все эти королевства и войны — всё это пережитки империализма. Я прочёл роман Гамильтона на английском языке. Но в библиотеке ты наверняка найдёшь повесть Ефремова «Сердце Змеи». Это продолжение романа «Туманность Андромеды». Повесть в пятьдесят девятом году печатали в журнале «Юность». Выходила она и в сборниках.

— Я поищу, — сказала Надя.

— Знакомые мне говорили, — сообщил я, — что Ефремов сейчас работает над третьим произведением из этого цикла. Это будет роман. Мне сказали, что Ефремов его назовёт «Час Быка». Но работа над романом, по слухам, идёт медленно. Не думаю, что мы увидим его в журналах или на полках книжных магазинов в этом или в следующем году. Мне кажется, что его публикация начнётся в шестьдесят восьмом или в шестьдесят девятом. В журнале «Юность» или в журнале «Техника молодёжи».

— Там тоже будет про космос? — спросил Черепанов.

Надя тряхнула головой — будто в поддержку Лёшиного вопроса.

— Конечно, — ответил я. — Про космические полёты. Но не только о них. Мне говорили: в книге «Час Быка» жители коммунистической Земли полетят на другую планету, где…

Я заметил, что на улице пошёл снег. За панорамными окнами кафе пролетали крупные снежинки. Они создали плотную завесу, сквозь которую едва виднелись дома, находившиеся по другую сторону улицы от кафе «Юность». Собравшиеся в зале кафе шумные компании старшеклассников снег будто бы не замечали. А вот в сторону нашего стола школьники посматривали. Я видел, как они разглядывали мою двоюродную сестру, задевали взглядами сидевшего к ним спиной Тюляева, с любопытством посматривали мне в лицо.

— … Если честно, роман «Каллисто» Мартынова мне понравился больше, чем «Туманность Андромеды», — сказала Надя Степанова. — Я его тоже много раз перечитывала.

Она поочерёдно посмотрела на меня, на Черепанова, на Иришку и на всё ещё не сделавшего заказ Тюляева.

— Там был очень интересный момент, — сказала она, — когда в космическом корабле открылась дверь, и оттуда появились существа с крыльями. Наши подумали, что инопланетяне — не люди, а птицы. Но потом оказалось, что эти крылья ненастоящие. Помню, как я мечтала о том, что у меня тоже будут такие крылья. Представляла, как полечу на них из дома и приземлюсь около школы. Все подумают, что я инопланетянка и вовсе не человек. А я такая… просто эти крылья отстегну и пойду в школу…

— Надеюсь, что в нашей библиотеке эта книга есть, — сказал Черепанов. — Завтра после школы туда пойду. Лишь бы только на «Каллисто» очередь не была расписана на пару месяцев вперёд.

— Зачем тебе идти в библиотеку? — спросила Надя. — У меня эта книжка дома стоит. На полке над столом. Я её только перед новым годом снова перечитала. Завтра я тебе её в школу принесу. Если хочешь, конечно.

— Хочу, — заявил Алексей.

Он улыбнулся.

Надя тоже улыбнулась и сообщила:

— Мне эту книгу мама с папой в позапрошлом году на день рождения подарили. Вы не представляете, как я тогда обрадовалась. Там две части под одной обложкой. Во второй части романа наши учёные полетели на звездолёте на планету Каллисто…

Степанова замолчала.

Потому что её перебил Гена Тюляев.

— Мне кажется, что Светка не придёт, — сказал Геннадий. — Я предполагал, что она опоздает. Но мы уже час тут сидим.

Он покачал головой, посмотрел мне в глаза.

Я пожал плечами и ответил:

— Гена, ты сам видел, как я её позавчера пригласил.

Геннадий кивнул.

— Видел, — сказал он. — Может… не смогла?

— Возможно, — сказал я.

Тюляев скрестил на груди руки и заявил:

— Ладно, подождём ещё немного.

Глава 6

Клубничкина не пришла.

Тюляев просидел с нами до половины второго. Он почти не участвовал в наших беседах. Хотя внимательно слушал направляемые мною разговоры Черепанова и Степановой о книгах и о космосе. На мою сестру Геннадий посматривал с явным интересом. Но ни о чем её не расспрашивал. Наученная мною Иришка его взгляды не замечала и с вопросами к нему не приставала. В итоге Гена попрощался с нами и перебрался за стол к своим приятелям.

Я трижды дозаказывал мороженое: для себя, для Иришки, для Нади и для Черепанова.

Из кафе мы вышли в начале третьего.

Отошли от «Юности» на десяток метров. Оставили на свежем снегу ведущие к входу в кафе цепочки следов. Я поправил на голове шапку, зажмурил глаза: ярко блестели белоснежные сугробы.

Черепанов спросил:

— Вася, ты уверен, что мы не рано ушли? А если она сейчас придёт?

— Клубничкина не придёт, — сказал я. — Поздно уже. Два с половиной часа прошло.

Иришка взяла меня под руку.

Черепанов бросил взгляд на окна кафе, вздохнул.

— Наверное, ты прав… — сказала он. — Жаль.

Надя Степанова поймала на варежку одинокую снежинку, поднесла её к глазам, улыбнулась. Я отметил, что у неё после посиделок в кафе прекрасное настроение. Как и у меня.

По дороге мимо нас промчался грузовик, отчаянно громыхавший деревянными бортами кузова.

Я посмотрел на Иришку и сказал:

— Ты молодец, сестрёнка. Не грусти. Конспекты по системе Станиславского тебе ещё пригодятся.

— Завтра в школе все будут говорить о том, что Светка нас оставила в дураках, — сказал Черепанов.

Он шагал рядом с Надей, понуро опустив голову.

Под нашими ногами хрустел снег.

— Вот ещё! — ответила Иришка. — Никто так даже и не скажет! Не выдумывай, Лёша.

— Почему это не скажет? — спросил Алексей. — Ещё как скажут.

— Говорить о нас будут, — согласился я. — Но не так, как ты подумал.

— Почему это?

— Ну вот представь, что кого-то из наших одноклассников пригласила в кафе Лена Зосимова из одиннадцатого «А», — предложил я. — Он принял её приглашение, но не пришёл. Что бы ты о нём подумал?

— Я бы подумал, что он дурак, — сказал Черепанов.

— Вот ты и ответил на свой вопрос, — произнёс я.

Иришка усмехнулась, прижалась к моей руке.

Я улыбнулся и добавил:

— Мы и без Светки сегодня прекрасно посидели, разве не так? Тюляеву в нашей компании было неуютно. Но это потому, что он явился в кафе не для общения с нами. Хотя я не заметил, чтобы он зевал от скуки. Да и на Иришку он посматривал с интересом.

Лукина с притворным возмущением дёрнула меня за руку.

— Посматривал, — повторил я. — Разве мне показалось?

Я посмотрел на Надю — та кивнула и заявила:

— Смотрел.