Назад в СССР: демон бокса 2 (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич

— Югославы оказались хлебосольные. Вот, с их щедрот. Алевтина Павловна! С размером боялся пролететь, взял, наверно, чуть больше. Хоть сейчас носят такие — неприталенные.

Женщина завернулась в норковую шубу… и вдруг пустила слезу.

— Мне никто никогда такую не дарил…

— Мужу скажите — искусственный мех, сто тридцать рублей на уценке. Иначе взревнует. Девочки! Вам по куртке на меху. В моде короткие, подчёркивающие длину ног и стройность, но я всё же взял удлинённые. Чтоб не застудили свои… не застудились.

Оля смотрела на старшую с немым восхищением — где такого мужика урвала. Живая добыча впечатлила её больше, чем даже шикарная куртка с плащевым верхом и кожаными вставками, подкладка и оторочка — из натурального меха.

— Сколько же стоит всё это богатство… — прошептала Алевтина Павловна, разглядывая дочерей, толкавшихся у зеркала.

— В советских рублях — нисколько, потому что за рубли такое не купишь нигде, даже в комиссионках и за чеки в «Берёзке». Я заплатил двумя боями с сильными противниками, оба — нокаутом, плюс полтора десятка показательных. А вообще, Югославия в конце ноября хороша. Летом, говорят, ещё лучше. Надо путёвку спросить.

Родственникам Когана мог продать все три шмотки не менее чем за две тысячи рублей, шепнул жадный внутренний голос, но я его не слушал. В конце концов, спортивное начальство твердит: женись, а то лишишься загранпоездок. Вика скоро достигнет восемнадцати, она — лучший вариант из возможного. Если бы не Гоша.

О нём речь зашла, когда ужинали вчетвером. Нет, впятером, и Рексу перепадало.

— Для Льва Игнатьевича это вопрос решённый, — сообщила потенциальная тёща. — Они с дядей Пашей имена внукам выбрали. Ни о чём не захочет слышать. Вика предназначена Гоше с юности. Она — его, и точка.

— Мама! Мы с Валерой близки, — вдруг призналась фея. — Я его люблю, он — меня. Гоша хороший парень, но пролетает мимо. К тому же страдает алкогольной зависимостью, такое счастье не пожелать и врагу.

Я оторопел. После того памятного вечера, когда моя милая мне отдалась, и до отлёта в Югославию, мы встречались всего четырежды, раз обошёлся без интимных ласк. Никаких признаний не успели сделать, иногда, конечно, и без того всё очевидно, но всё же… Естественно, взрываться криком «я же не говорил, что люблю» мне и в голову не пришло. Вика проявила решительность. Всё же ещё недостаточно её знаю. Но заранее одобряю.

— Такая судьба офицерских жён. Скитания по гарнизонам, а то и вообще по ракетным точкам. Муж, измотанный службой, приходит домой. Ему нужен стакан водки и красивая баба, главное — нетребовательная. Потом удивляются, отчего мы так быстро теряем красоту, — объяснила потенциальная тёща.

Наверно, Алевтина Павловна в юности тоже была вполне себе мисс, что и передала дочкам. Оля, правда, ростом с меня, черты лица чуть крупнее. Всё равно, с удовольствием бы клюнул на неё, не встреть Вику раньше.

— Но зачем нам с Олей такая судьба, мама? Валерий — спортсмен, не пьёт вообще. Лейтенант пограничных войск, в следующем году получит очередное звание. Обеспечен. Инструктор спецподготовки, услать его могут лишь временно — в Киев, где штаб пограничного округа. Романтика глухих гарнизонов — не для нас. Потом и Оле подберём кавалера из динамовских.

— Папа тебя убьёт! Или выгонит из дома, — взгрустнула обладательница шубы, похоже, склонная принять мою сторону.

— У нас с Викторией есть дом, Алевтина Павловна. В Ждановичах. Достраиваются кое-какие мелочи, он уже вполне жилой, со всеми коммунальными удобствами, сто восемьдесят метров плюс шестьдесят — спортзал. Участок двадцать пять соток соснового леса, Машеров мне его подарил. Приезжайте, сами посмотрите! Не запустит же Лев Игнатьевич по Ждановичам баллистическую ракету. Оттуда автобусы в центр ходят, а в следующем году куплю Вике машину ездить в институт.

В преддверии головокружительных перспектив возникла пауза, прерванная Ольгой.

— Мама! Не предлагай Гошу мне. Я и так за Викой донашивала.

История с пикником, кстати, имела продолжение. Пока мы любезничали с Викой у её подъезда, ракетчик соизволил проснуться и перебраться на переднее сиденье. Не обнаружив ключа, сорвал провода с замка зажигания, как-то завёл УАЗ и поехал, перевернувшись буквально через сотню метров. Там его и обнаружила отцовская спасательная экспедиция.

Водитель не пострадал, точнее, в этот вечер пострадала только его печень. Отцы замяли историю, Гоша получил самое последнее-припоследнее китайское предупреждение, клятвенно обещал не пить даже по праздникам, что не помешало ему заглянуть в гости в квартиру Щегловых через двое выходных, естественно, приняв для настроения. По словам Вики, ухажёр забил запах спиртного, плеснув в рот тройного одеколона, отчего вонял помойкой. Генерал терпел, отказался выпить с будущим зятем, затем сам отвёз его в училище. И так до следующего «последнего» раза. Напрашивался и на это воскресенье в гости, но был отшит.

Вику я к себе не повёз, было бы слишком демонстративно, особенно после её откровения о близости, уговорились на завтра. При выходе из подъезда услышал злобное рычание Рекса, натянувшего поводок.

— Ты опять ходишь к моей девушке, сукин сын!

Армеец закончил тираду матом.

— Ошибаешься. Нет здесь никакой «твоей девушки». Да и кому нужна такая пьянь-рвань?

Я уклонился от удара арматурным прутом, на каратэшные таланты воин, похоже, больше не уповал. Он влетел в качественную осеннюю лужу ничком, замочив, наверно, курсантскую шинель, шапка слетела и обосновалась у дальнего берега лужи, поблёскивая кокардой доблестных вооружённых сил.

Знаю, далеко не все армейцы такие. Но вот попался же!

Он рыдал, почему-то не вставая из лужи, я мучился в сомнениях: сообщить в семью Щегловых, что здесь разлёгся сын их друга, или оставить как есть. Второй вариант победил, и я уехал, обдав мерзавца выхлопом.

Если поднимется к ним — опозорится в очередной раз. Или пусть топает к проспекту, чтоб возвращаться в казарму училища, там хватает патрулей, встретят, приведут к себе, обогреют, предоставят ночлег.

Не мои проблемы. Не конкурент.

Будущее показало, что я рано расслабился.

Глава 5

5

Сумоист и кусака

Ким давно не тревожил меня приглашениями на турниры по боевому самбо. Заикался как-то, что интересно было бы натянуть на шишку десантников, исповедовавших АРБ (армейский рукопашный бой), высмеивал «девочек в тельняшках», выходивших на ковёр только в закрытом шлеме с забралом. Я уклонялся, под завязку загруженный боксёрскими соревнованиями, после Олимпиады — ещё и официозными встречами героя-спортсмена с передовиками сталепрокатного производства или знатными операторами машинного доения. Лучше бы уделил больше времени Виктории, но та, по статусу всё ещё несовершеннолетняя, могла выбирать только дни, когда папа-генерал задерживается, избегая ненужного напряжения дома.

В начале декабря не смог отказать, в Минске проводилось зональное первенство по самбо и боевому самбо между армейскими, МВДшными и КГБшными структурами, планировали восемь команд.

— Всего три боя! Четвертушка, полуфинал и финал. Мне некого выставить в тяжёлом. Только новичка, чтоб спёкся в первую же минуту.

— Какие на меня будут ставки?

Оба рассмеялись. В законопослушном Минске сложно сыскать подпольный тотализатор.

Я закончил тренировку и позвонил Вике, пригласив их с Ольгой в спорткомплекс «Динамо» на субботу и воскресенье, организаторы намеревались уложить соревнования в два дня. Ближе к выходным горько пожалел, узнав, кто из заявленных попал на меня в четвертухе.

Устроители объединили несколько весовых категорий, я, в боксе пока полутяж, здесь попал в тяжёлый, без лимита потолка, и, прямо скажем, обомлел, увидев будущего противника в «Советском Спорте». Украинец Руслан Иваненко был выше ростом всего сантиметра на два-три, но по массе как два меня, больше полутора центнеров.