Олег Кулаков - Нукер Тамерлана
— Я от рождения аутсайдер. Даже отчество пришлось самому выбирать. Многие ли могут этим похвастать?
Больше мы к этой теме не возвращались. Карьера шахматиста меня и вправду не привлекала — для этого надо иметь хоть толику честолюбия и спортивного азарта, а для меня шахматы были замкнутым мирком, где я отдыхал и расслаблялся. За год до смерти Велимира я впервые одержал над ним победу. Помню чувство растерянности, которое охватило меня, а старик лучился довольством. “Ну-с, прими мои поздравления, — сказал он. — Я же говорил тебе — три года”.
Для старика на восьмом десятке Велимир болел удивительно мало. И умер легко, во сне.
Я уже два года как стал счастливым обладателем диплома инженера-радиотехника, а попутно освоил и компьютер: железо, софт, даже заморачивался с программированием. В тот момент фирма, в которой я работал, благополучно лопнула, и я оказался временно не у дел. Я решил с утра заглянуть к Велимиру на чай, тем более что так или иначе собирался забежать к нему, заменить конфликтующее железо на компьютере. На восьмидесятилетие я сделал старику такой подарок — зарплата и халтуры позволяли: собрал навороченный “пентюх” с модемом и, договорившись со знакомыми ребятами из компании-провайдера, устроил Велимиру халявный выход в сеть. Я позвонил, но никто не открыл. Ключ от его квартиры у меня был уже давно: он сам отдал мне дубликат, чтобы я мог без помех пользоваться его библиотекой. Я вошел в квартиру и нашел его. Был уже десятый час утра, а он всегда поднимался в шесть. Я увидел его неподвижно лежащим на кровати с безмятежно спокойным лицом и сразу понял, что Велимира больше нет.
Вторым был Игорь Столовенков. Мастер исторического фехтования и философ по призванию — гремучая смесь. Познакомились мы благодаря Велимиру: Игорь тоже был их тех, кого когда-то пестовал гроссмейстер Салтыков.
Как-то, примерно через месяц после разговора о моей шахматной карьере, у Велимира оказался гость — плотный крепыш, ростом под метр девяносто, с прозрачными серыми глазами на полнощеком лице. На вид ему было тридцать с небольшим. Они пили чай с вареньем и печеньем “Мария” и, судя по всему, болтали о каких-то пустяках. Увидев, что хозяин не один, я извинился и вознамерился было ретироваться, но старик не отпустил. Мне показалось, что гость вскоре должен откланяться, и тогда мы с Велимиром приступим к очередному уроку. Я ошибался.
Велимир налил мне чаю. Игорь спокойно и открыто рассматривал меня. Вдруг он засунул пальцы в нагрудный карман серой рубашки-сафари и вытащил что-то.
— Дима, — сказал он. — Окажите мне любезность…
Я увидел, что он протягивает медную монету — пятак старого образца. Я укоризненно взглянул на Велимира, но тот не смутился, и в его ответном взгляде я прочел: “Сделай то, о чем тебя просят”.
Получив назад две половинки монеты, Игорь положил их на ладонь и принялся задумчиво рассматривать.
— Хорошо… — наконец произнес он и улыбнулся. — Я оставлю их себе как сувенир.
Я понял, что это не конец, а лишь начало разговора, и ломал голову, куда на этот раз меня потянут. Велимир поглядывал добродушно, словно читал по лицу все мои сомнения.
— Зря я сомневался, — сказал Игорь, подливая себе чаю.
— Сомневался бы, так не пришел, — весело парировал Велимир. — Даже из уважения к моим сединам.
— Вы, как всегда, правы, мастер, — с улыбкой согласился Игорь.
— А можно узнать, что все это значит? — поинтересовался я.
Ответил мне Игорь:
— Это значит, Дима, что вы талантливы. И ваш основной талант в этом, — он похлопал себя по нагрудному карману.
— И что же дальше?
— Велимир, характеристика, которую ты дал ему, верна на все сто процентов, — сказал Игорь.
— Чту завет Козьмы Пруткова: “Зри в корень!”
— А дальше следует, что талант необходимо развивать и реализовывать, — ответил мне Игорь.
— Это каким же образом? Стать олимпийским чемпионом по борьбе? В цирк идти? “Русский богатырь и пара сотен гирь”? Публичным гладиаторским мордобоем заняться? Меня подобные перспективы как-то не прельщают, хотя предложения и были. Многие почему-то считают, что раз бывший морпех, то уже жить не может без того, чтобы кому-нибудь шею не свернуть. А с моими статями…
— Велимир рассказывал, — спокойно прервал Игорь.
— Значит, вы пришли с другим предложением?
— Я пришел на смотрины. Они состоялись. И теперь у меня действительно есть предложение.
— Какое же?
— Вы слыхали, Дима, такой термин — самореализация?
— Приходилось. Реализация заложенного в человеке есть его основная цель существования. Правда, те, кто машет этим лозунгом, сами частенько не вызывают доверия. Особенно в смысле психического здоровья.
— Ещё и начитан, — Игорь покосился на Велимира. — Времени зря не теряет.
— Редкий зверь… — откликнулся тот. Этот Игорь, кем бы он ни был, чем-то мне импонировал. Какой-то спокойной серьезностью.
— Так что же вы предлагаете? — снова спросил я. — Сознаюсь, вы меня несколько запутали, потому что я не знаю, кто вы.
— Специалист по историческому фехтованию: мечи, шпаги, сабли, копья, топоры и так далее. И предложение простое: не желаете ли вы, Дима, вместе со мной заняться этим делом?
— А зачем?
— Затем, что вы талантливы, а талант нуждается в реализации. Нельзя зарывать его. Помните притчу? Ваш талант, правда, имеет несколько атавистический характер. Лет пятьсот назад он был бы уместнее. Однако же — вот он.
— Драться на мечах и копьях? Но зачем? Я понимаю: есть люди со своеобразным бзиком — мнят себя рыцарями, кольчуги клепают, затем едут в леса и дубасят друг друга на лоне природы до потери пульса. Вы не из этих случайно?
— Нет, не из этих, — возразил он. — Вот слежу я за вами и вижу: движения экономны и расчетливы, несмотря на массивность тела. Это тоже признак таланта: вы не расхлябаны, а скупы и грациозны в движениях, как крупный хищник.
— Спасибо, конечно, на добром слове, но… — я покачал головой.
— А зачем вам шахматы? — быстро спросил он. — Вы же не собираетесь становиться гроссмейстером?
— Шахматы — это потрясающе. Меня не интересуют лавры и почести, которые гипотетически можно снискать, меня интересует сама игра. Все равно, какого уровня я достигну, — важен сам процесс.
— Игра с собственным телом — тоже потрясающая. Вот мы вместе наконец и создали точную формулировку моего предложения. Велимир предложил вам изощрить свой мозг, я же предлагаю изощрить тело. И совсем не обязательно делать это своей профессией.
— Однако… — протянул я. — Вы всех так уговариваете?
— А вы как думаете?
— Но почему именно я?
— Потому что, — ответил он, — недавно погиб мой ученик. К несчастью, он совмещал занятия у меня с работой каскадера. Смерть глупая и нелепая, что обидно вдвойне. А я потерял воспитанника. Лучшего. Вы мне подходите. Чем дольше мы беседуем, тем больше я убеждаюсь, что это так.
— Осталось дождаться моего согласия, — буркнул я.
— Последнее слово за вами, — согласился Игорь. — Но не торопитесь. Окажите мне еще одну любезность… Послезавтра у вас вечер свободен? Часов с шести?
— Да.
— Вот возьмите… — Игорь вытащил из кармана блокнот и черкнул адрес. — Я буду ждать.
Игорь попрощался и ушел. Я налил себе остывшего чаю и спросил:
— Зачем, Велимир?
Он усмехнулся и потер подбородок.
— Зачем? Тебе никто не говорил, что ты уникум?
— Ты всю дорогу твердишь.
— Твержу, — покладисто согласился он. — И вижу возмущение, которое появляется в твоих зеленых глазах. Но ты действительно уникум, причем обладаешь еще одним талантом — ты просто живешь. Ты — двухметровая белая глыба бытия, бесстрастно взирающая на мир. Не сходишь ли на кухню чайник вскипятить?
— Сей момент!
— А ведь он тебя заинтересовал, — сказал Велимир, когда я вернулся.
— Да. Цельный человек. Мне такие нравятся.
— Уверен, что тебе понравится и остальное. А на твой вопрос мне ответить трудно. Считай это интуитивным озарением. Когда я узнал от Игоря о несчастном случае на съемках, то сразу подумал о тебе. Ты понимаешь, в каком качестве… Учти, я впервые занимаюсь, так сказать, сводничеством. Не моя это сфера — поставлять будущих гладиаторов. А тут я усматриваю перст судьбы: нужное время, нужное место, нужные люди. Вот так, если мое путаное объяснение удовлетворит тебя.
— Я быв мистики пошел, пусть меня научат, — ехидно заметил я.
Велимир похлопал веками и захохотал. На том наш разговор и закончился.
В назначенное время я явился по оставленному Игорем адресу. Пришел, правда, исключительно из вежливости. Игорь ожидал в пустом спортивном зале. Я вошел и поздоровался — голос гулким эхом взлетел к потолку.
— Идите в раздевалку и переоденьтесь, — сказал он, словно мы уже договорились обо всем.
— Извините, но у меня нет с собой формы.
— Тогда просто разуйтесь.
