Оленин, машину! (СИ) - Десса Дарья

Стало понятно, что я ей нравлюсь. Причём её внимание ко мне не было просто формальным, как обычно случается между сослуживцами. Во время нашей болтовни она, как мне показалось, искренне интересовалась, как служу, как дела и что со мной происходит. Это было приятно и неожиданно. В прошлой жизни у меня не было женщины. С первой женой развёлся, потому как она захотела эмигрировать в Германию, на что я ответил, что мне там делать нечего. Вторая ушла сама, поскольку встретила какого-то бизнесмена. Ну, а я? Обычный журналист, не умеющий строить карьеру только потому, что не умею лизать задницы и приспосабливаться.

Потом встречались мне разные, а уже когда попал за ленточку, пришлось о женских ласках забыть.

Зиночка продолжала перебирать полки, время от времени она задерживала взгляд на мне, словно пытаясь разгадать, что у меня на душе. В нём была та искра, которую трудно описать словами, но невозможно не заметить. Это было что-то между заботой и любопытством, что-то, что заставляло меня чувствовать себя менее одиноким.

— Вот, держи, — наконец сказала она, протягивая мне запчасти, заботливо сложенные в коробку. Её глаза засветились радостью, когда заметила, как я улыбнулся в ответ. — Надеюсь, Кузьмич будет доволен.

— Спасибо, Зиночка, ты всегда выручаешь, — ответил я, беря детали и ощущая, как её рука слегка коснулась моей. Это короткое прикосновение наполнило меня теплом, а девушку смутило, аж щёки налились румянцем.

— Если тебе что-то ещё понадобится, не стесняйся, обращайся, — добавила она, её голос был мягким и ободряющим. — Я всегда здесь.

— Конечно, обязательно, — сказал я, стараясь запомнить этот момент. — Спасибо ещё раз.

Я покинул склад с деталями, чувствуя на себе взгляд девушки. Её внимание было приятным отвлечением от реальности фронтовой жизни. Краткий миг женской теплоты и заботы. Даже подумалось, что был бы не против продолжения.

Вернувшись к Кузьмичу, я передал ему всё, что он просил. Он проверил детали и кивнул, довольный.

— Как там Зиночка?

— Цветёт и пахнет.

— Ну, при таком-то садовнике грех чахнуть, — хмыкнул мастер. — Ладно, — добавил, возвращаясь к работе. — Теперь можно начинать. Давай, тягай сюда свой виллис.

Вскоре я пригнал машину, а потом наблюдал за уверенными движениями Кузьмича. Он сосредоточенно сначала всё осмотрел, потом снял капот, положил на брезент, взял киянку… да и давай усердно бить ей по вмятинам. Но не просто бабахал, а делал это сноровисто, с умом. Кузьмич работал с удивительной ловкостью, несмотря на свои возраст и усталость. Я в той жизни, вообще-то, постарше его буду. Но если бы сам столько времени провёл на такой работе, но не знаю. Видимо, не дотянул.

— Ну что ж, — наконец сказал он, закончив работу, — теперь должно быть нормально. Но запомни: в другой раз, если что-то случится, сначала попробуй сам. У нас тут всё не так просто. Это пока тебе повезло. Говорят, скоро начнётся… ну, сам понимаешь. Не до капотов будет.

— Спасибо, Кузьмич, — ответил я, искренне благодарный. — Буду иметь в виду.

Я поблагодарил его ещё раз и вернулся к своему виллису. Капот выглядел значительно лучше. Не сказать, как новый, и его бы зашпаклевать сначала, но и так хорошо. Мастер даже краской мазнул, закрывая те места, где она слезла от ударов медведицы. Хорошо, металл толстый оказался, не как у современных тачек. Иначе разодрала бы, как фольгу.

— Ладно, бывай, — сказал Кузьмич, возвращаясь к прежней детали.

Я сел за руль. Вернулся к блиндажу. Надвигалась ночь. Пора бы и честь знать. Стало интересно: не получится так, что окажусь снова в своём времени?

Глава 9

Рано утром, едва успеваю доесть кашу, — сегодня у нас изыск: кашевар вместо овсянки приготовил гречу, и всё смотрят на него, как на отца родного. Избавил от мук адовых: жрать одно и то же изо дня в день, даже когда порой живот с голодухи сводит, — суровое испытание. И тут вдруг такой разносол!

Только насладиться отдыхом после сытного завтрака не выходит. Едва успеваю вымыть котелок с ложкой и отхлебнуть горячего чая, — только собрался размочить в нём сухарь и, посыпав солью, прожевать неспеша, — как меня позвали к штабу полка. Но на этот раз подполковник Синицын своим присутствием не порадовал. Гогадзе передал приказ: снова отправляться в штаб дивизии. Со мной — лейтенант Лепёхин. Только теперь не знаю, за какой надобностью. Ну, моё дело баранку крутить.

Возвращаюсь к штабу с виллисом. Синицын садится рядом, а физиономия такая, словно мне оказана превеликая честь возить самого верховного главнокомандующего, никак не меньше. «Не лопни от натуги, летёха», — думаю с иронией, глядя на него.

— Куда едем, товарищ лейтенант? — спрашиваю его, и хотя знаю ответ, хочу услышать, что мне «самый главный военачальник» скажет.

— В штаб дивизии, — ответил он через губу.

Я молча кивнул, включил передачу и повёл виллис. Стало интересно: с чего это вдруг Лепёхин так надулся? В прошлый раз, когда возвращались обратно, был нормальным. Спесь с него сошла. И тут вдруг снова-здорово. Глядит, как Ленин на буржуазию.

— Товарищ лейтенант, вы женатый? — спрашиваю его, хотя кольца на безымянном пальце не вижу. Ну, это правильно: любая сверкающая вещица — подарок снайперу. И хотя здесь про них пока не слышно, думаю, у японцев они всё-таки имеются. Так что лучше поостеречься.

— Товарищ старшина, ведите машину, — обрезал меня Лепёхин. Подумал немного и добавил тем же противным голосом. — Вас моя личная жизнь не касается.

— Едем по той же дороге?

— Нет, я выбрал другой маршрут.

— Ну, тогда говорите, куда рулить.

«Фу-ты, ну-ты, какой барин выискался, — проворчал я мысленно. — Ладно, посмотрим, летёха, как дальше пойдёт».

Через минут двадцать я поехал медленнее: ночью прошёл дождь, и дорогу немного развезло. Не так критично, чтобы полноприводный виллис не мог проехать. Но ощутимо: машину в некоторых местах бросало из стороны в сторону, приходилось быстро крутить баранку, чтобы не опрокинуться.

— Не сбавляй скорость, старшина, — вдруг приказал Лепёхин. — Нам нужно быть в точке назначения как можно быстрее.

— Сами же видите, товарищ лейтенант, какая дорога, — проворчал я в ответ. Он мне ещё указывать будет, сопляк! Сел бы сам на моё место да показал мастер-класс по ралли-рейду. То есть понимал, что офицер прав, поторапливая. Если у него важное поручение, то передавать такие надо вовремя. Но не всё в наших силах.

Дорога между тем становилась всё сложнее. В некоторых местах приходилось почти ползти, чтобы не застрять в густой грязи. О том, что могут повстречаться дикие звери, я уже и не думал. Твёрдо решил: если кто сунется — встречу очередью из автомата. Не остановит — гранатой угощу. Но показывать задницу разъярённым хищникам больше не собираюсь. Слишком ненадёжное это дело: поскользнёшься, плюхнешься в лужу, там тебя и схарчат.

Машина резко качнулась на очередном корне, и я выругался про себя, стараясь удержать руль. Мы проезжали через небольшой овраг, и колёса с трудом находили сцепление на скользком склоне. Лепёхин изредка бросал на меня недовольные взгляды. Ему явно не нравилась моя манера вождения, и это бесило. Прямо как вторая жена, которая, не имея прав и не умея водить, вечно указывала, куда повернуть, как ехать и ворчала, если делал, не как говорит. Одна из причин, почему расстались.

— Сколько ещё? — спросил я, стараясь держать голос ровным. Хотя лейтенант и поглядывал на карту, спрятанную под прозрачный целлулоид, а росло внутри ощущение: можем заблудиться. Эх, как же не хватало мне теперь навигатора! Конечно, он тоже умеет с лёгкостью завести чёрт знает в какие дебри. «Поверните налево, на следующем перекрёстке поверните направо», — послышался в ушах голос Алисы. Да-да, один раз это милое электронное создание заставило меня кружиться в пригороде, расходуя топливо впустую.

— Ещё километров десять, не больше, — ответил лейтенант. — Скорость не сбавлять. Через полчаса будем на месте.