Оленин, машину! (СИ) - Десса Дарья

Чтобы успокоиться, Сергей закурил и продолжил.

— По приказу командарма был создан подвижной отряд для захвата Мишаня: две роты пулемётного батальона и несколько батарей истребительно-противотанкового полка. 12 августа он с ходу прорвал вражескую оборону под Мишанем и вступил в город. Вот, я даже прочитаю выдержку из газеты «Суворовский натиск»: «Китайские товарищи устроили нашим воинам восторженную встречу. На каждом доме они вывесили красные флаги и транспаранты с приветствиями на китайском и русском языках. Горожане стеной стояли вдоль главной улицы. В руках у них были флажки, бумажные цветные фонарики, блюда со сладостями. Гремели барабаны, гонги, трубы. На площади была приготовлена импровизированная, прямо на телегах, трибуна, украшенная массой цветов».

Добролюбов сделал паузу, обвёл нас радостным взглядом и сказал:

— Эта новость, товарищи, нам очень на руку! Значит, вероятность столкнуться с японскими диверсантами минимальна. Квантунские вояки массово убегают или сдаются в плен. По сообщениям с передовой, встречаются отдельные психи-смертники. Но это рядовые случаи, не массовые. Словом, мой приказ: выдвигаемся!

Когда мы вышли из казармы, взгляд сразу привлёк автомобиль, стоящий рядом с нашим «Студером». Солнце отражалось от его идеально ровного капота. Виллис. Почти как мой старый, только этот был совершенно новеньким. Лак блестел, будто его только что покрыли воском, и даже пыль, которой здесь хватало с избытком, словно обходила его стороной.

— Откуда он тут взялся? — спросил я, невольно подходя ближе, чтобы получше рассмотреть машину.

Добролюбов, стоявший неподалёку с руками в карманах, хитро подмигнул:

— Бери, пока дают. С комфортом поедем.

Я медленно обошёл внедорожник, разглядывая каждую деталь, как будто проверял на подлинность неожиданный подарок судьбы. Колёса, как новые, без единого следа износа. Боковины кузова — без вмятин и царапин. Даже фары, чистые и блестящие, смотрели на мир с какой-то вызывающей гордостью. Не удержавшись, я поднял капот. Мотор сиял, как будто только что вышел из-под рук заводских мастеров. Ни следа масла, ни пылинки. Муха не сидела! Машина словно с воздуха спустилась.

— Вот это да… — пробормотал я, чувствуя, как настроение заметно поднимается.

На душе стало светло. Я подошёл к Сергею и, не сдерживая благодарности, крепко пожал ему руку.

— Спасибо, Серёга! — сказал с искренней теплотой.

Он только усмехнулся, слегка пожав плечами, словно всё это было пустяком.

— Поехали уже, — отозвался он, махнув рукой в сторону дороги. Уселся первый, дал знак Кейдзо, который всё это время стоял неподалёку и терпеливо ждал команду. Я сел за руль новенькой машины, ощутив под ладонями жёсткую прохладу руля. Всё на своём месте, работает идеально. Мотор завёлся с полпинка, мягко и уверенно урча, как довольный кот.

Мы маленькой колонной тронулись с места, оставляя за спиной казарму и суету большого города. Вперёд, на новых колёсах и с каким-то особенным чувством, будто сама судьба благоволила к нам в этот день. За нами уверенно прокладывал себе пусть студер с бойцами. В той машине Добролюбов старшим назначил Андрея Суркова, как самого выдержанного. Бадма Жигжитов тоже человек уравновешенный, да по-русски плоховато говорит, и ещё хуже, когда торопится. Остальные по возрасту не подошли и званиям, с Сурков всё-таки старшина.

Путь, который нам предстояло совершить, по меркам моего времени был невелик: что-то около пятисот километров. По хорошей дороге их можно преодолеть часа за четыре, а если сильно торопиться, и того меньше. Но не теперь, в условиях, когда в самом Хабаровске асфальт и брусчатка, оставшаяся с царских времён были далеко не на всех улицах. Стоило выехать на окраину, как ровная дорога кончилась и потянулось бесконечное российское бездорожье, где, как сказал один немецкий умник, не дороги, а направления.

Потому я предвидел, что путь до Мишаня растянется для нас на очень много километров, а ведь ещё до моста через Мулинхэ добираться. И вот неизвестно, можно ли до него на колёсах добраться или придётся топать по тайге, через сопки и горы, неизвестно сколько времени.

Но мне почему-то казалось, что всё будет хорошо. Я уже грезил тем, что с найденными сокровищами смогу помочь нашим войскам форсировать Японское море и высадиться на островах страны, которая крепко надрала нам зад в 1904 году, а потом превратилась в настоящее чудовище для всей Азии.

Одна только мысль волновала: почему американцы не сбросили атомные бомбы? Передумали из соображений гуманизма? Им не свойственно. Империя зла она и есть. Навроде Римской империи, только современная и до зубов вооружённая. Повезло им, паскудникам, что сидят за двумя океанами. Иначе давно нашлись бы какие-нибудь варвары, да и разнесли их империю на кусочки. Зря всё-таки царская власть продала Аляску. Сидели бы тогда пиндосы и не вякали слишком громко. Ладно, об этом чего горевать. Нам бы сначала ценности найти.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ