Времена не выбирают (СИ) - Горелик Елена Валериевна

Как ни крути, а сволочь права: мёртвым деньги ни к чему.

Возвращался он в шведский лагерь сильно накрученным: гори всё синим пламенем. Пусть король возится с этими сумасшедшими, если ему так нравится. Они тут все один другого стоят, хоть шведы, хоть русские. Пусть хоть перестреляют друг дружку до последнего человека, он по ним точно плакать не станет. Честь у них… Честь на хлеб не намажешь. Деньги — это единственное, что имеет значение в любую эпоху.

Стоп. Что она там вякнула про историю в школе?

Хаммер едва не споткнулся, когда, совершив немыслимое насилие над собственной памятью, выскреб оттуда какие-то крохи по восемнадцатому веку. Что-то про большую европейскую войну, где шведы закончились как великая держава… Что-то про русского царя…

Полтава. То-то ему название показалось смутно знакомым, причём, не по современной ему теме, а как раз по прошлому. И даже не из школьной программы. «Russian armies blocked their way…» — пела какая-то скандинавская группа. Пару раз послушал и забил, не слишком понравилось. Но судьба так повернулась, что…

Да. Та песня так и называлась: «Poltava».[8]

Чёрт! Трижды чёрт! Выходит, француз заставил их играть за лузеров? Или ещё не поздно всё исправить?

9

Хаммер быстро, комкая шведские слова, передал всё, что касалось похоронных команд и перемирия. Король кивнул и махнул кому-то рукой — дежурный офицер козырнул и ушёл выполнять безмолвное повеление монарха.

Они остались одни.

— Что с вами, Хаммер? — король изволил изобразить удивление. — Вы словно бежали весь путь от крепости в лагерь.

— Так и есть, ваше величество, — вполголоса, чтобы не подслушивали некоторые вне палатки, сказал англичанин. — Уходите сами и уводите армию отсюда, пока не поздно. Спасайтесь.

— Вы что, с ума сошли? — брови шведа удивлённо поползли вверх. — Набрались от русских их безумия?

— Я… кое-что вспомнил, ваше величество. Из истории. Здесь, — взмах рукой куда-то в сторону осаждённого города, — вас ждёт катастрофа, полный разгром. Поверьте, это не шутки. Я не был прилежным учеником в школе, но кое-что всё же вспомнил. Здесь, у этого города, в моей истории вы потерпели сокрушительное поражение.

— Всё ведь изменилось, Хаммер, — усмехнулся Карл, неспешно натягивая перчатки-краги. — Произошло много такого, чего в вашей истории наверняка не было. И не произошло много событий, которые у вас случились. Да и вы ещё не сказали своего слова… Тех, кто взял меня в плен, было всего трое. Вас сейчас восемь… Вам понятно, или нужны подробности?

— Хотите поступить так же, как русские — ударить в момент, когда всё будет крайне неустойчиво?

— Мне нужен только царь Петер. Только он. Живым и невредимым. Разрешаю его связать, и только. Никаких членовредительских забав. Никаких женщин и детей, я запрещаю вам даже смотреть в сторону его семьи. Вы поняли приказ?

— Да, но…

— Вы поняли приказ?!

— Понял, ваше величество…

У палатки глухо простучали лошадиные копыта. Полотнище, закрывавшее вход, откинулось, пропуская пропылённого гонца в драгунском мундире.

— Мой король, — заговорил драгун, переводя дух. Содрал шляпу с головы и зажал под левым локтем. — Срочное донесение от полковника Таубе. Передовые отряды русских на рассвете переправились через броды и сходу атаковали наши разъезды. Это егеря, ваше величество. За ними следуют инженеры, наводящие мосты, а после оных пехотные и кавалерийские полки под началом царя Петера.

— Прекрасно! — воскликнул король, схватив со стола шляпу — простую драгунскую треуголку с латунной пуговицей — и нацепил на нечёсаную голову. — Это ваш шанс, Хаммер. Ведь вы всё поняли, хотя и не очень хорошо говорите по-шведски. А я использую свой шанс, чтобы поближе рассмотреть этих самых егерей, о которых столько разговоров в последнее время… Гёрдт! Коня мне! Два десятка драгун сопровождения![9]

«Они все здесь чокнутые, — подумал наёмник, провожая Карла ошалелым взглядом. — Сумасшедший дом размером с планету».

Тем не менее, у него снова был чёткий приказ. И следовало обдумать, как его выполнить. Царь… Царя наверняка будут охранять те русские. Значит, чтобы с ними переведаться, нужно экипироваться всем оставшимся боезапасом.

Восьмерым на один рейд должно хватить.

[1] Почти дословно — реальное сообщение Меньшикова о полковнике Келине.

[2] Реальный случай — в Карла во время одного из штурмов полтавских стен угодили дохлой кошкой.

[3] Реальный случай из истории осады Полтавы.

[4] Советская противопехотная мина МОН-50.

[5] Американская противопехотная мина M18A1 «Клеймор», выпускалась с 60-х годов, до сих пор стоит на вооружении армий стран НАТО.

[6] Алексей Головин, полковник Копорского полка. В реальной истории он тоже возглавлял группу прорыва, которая усилила гарнизон Полтавы. Во время одной из вылазок попал в плен, был освобождён после Полтавской битвы.

[7] Colonel (англ.) — полковник.

[8] Песня группы Sabaton.

[9] Если кто-то подумал, что Карл ведёт себя неразумно, тот совершенно прав. Но именно так он вёл себя и в реальной истории, когда поймал пяткой русскую пулю.

Глава 19. Последнее предупреждение

1

Политики вокруг России накануне Полтавской баталии пока что вели себя предсказуемо.

Король Август Саксонский грустил, что приходится отказаться от польской короны и сопутствующих ей доходов.

Король Фридрих Прусский с интересом следил за развитием событий, ожидая исхода личной встречи Петра и Карла, чтобы в итоге примкнуть к победителю.

Король Фредерик Датский мысленно прощался с возможностью свободной торговли: шведы совсем озверели, развели натуральное пиратство в Балтийском море, а окоротить их некому.

Король Луи Французский с явным неудовольствием читал доклад маркиза де Торси, сообщавшего, что Карл Шведский вот-вот разобьёт наголову Петра Алексеевича. Мечты о бесконечной войне, разоряющей Россию и ставящей Швецию в полную зависимость от советов из Версаля, становились всё несбыточнее.

Королева Анна Английская всё чаще беспокоилась по поводу разорительной войны на континенте и начинала понемногу продвигать мысль об ограничении участия в ней островного королевства. Её раздражали нападения шведских приватиров на английские торговые суда, приходилось перебрасывать с театра военных действий корабли для формирования конвоев. Боестолкновение англичан с флотом Карла Шведского таким образом становилось неизбежным.

Император Священной Римской империи германской нации — проще говоря, Австрии — Иосиф был слишком занят важными делами вокруг испанского наследства, чтобы обращать излишнее внимание на какие-то дела между двумя варварами — русским и шведом. Кто бы там ни победил, ему поневоле придётся искать союза или мира с Австрией. Хотя, швед для этого слишком прямолинеен.

Султан Ахмед, должно быть, единственный из всей коронованной братии, прекрасно видел, к чему всё идёт, и отказывался вмешиваться в предначертанное аллахом. Подраться с Россией Османская империя всегда успеет. Но не сейчас. И не ради неверных франков. Пусть они делают ставку на его племянника Махмуда. У потомков Сулеймана Великого всегда наготове шёлковый шнурок для таких родственников.

Персидский шахиншах Солтан Хуссейн никак не мог разобраться, что для него и страны важнее — угодить аллаху или развлекаться. Потому занимался и тем, и другим, не особенно думая, какое наследие оставит двухлетнему сыну Тахмаспу. Подданым это почему-то не нравилось, зато энтузиазм начали проявлять афганские племена, почуявшие назревавший шанс. До неверных, устроивших разборки где-то в немыслимой дали от Персии, шахиншаху дела не было.

В этот самый момент, когда христианские и мусульманские монархи были заняты мыслями о высоких материях, под стенами Полтавы шведы подбирали и грузили на телеги тела погибших во время обоих неудачных штурмов боевых товарищей. Таковых насчитали более трёх тысяч. Когда доложили о том генералу Рёншельту, в отсутствие короля осуществлявшему командование, тот только плечами пожал: мол, мы на войне.