Георгий Юленков - Степной рассвет
— «Вредных для реактивного пилота». Ну и выдумщик!
Обучение пилотов, имеющих, в основном, планерный опыт, позволит минимизировать «паразитные навыки пилотирования», полученные на учебных самолетах типа У-2. Именно потому, что полетная и взлетно-посадочная динамика новой авиатехники будет сильно отличаться, для курсантов окажется скорее вредным, нежели полезным опыт полетов на простых в управлении самолетах. Привычка к малым скоростям срыва и посадки способна породить конфликт пилотских навыков и помешать быстрому освоению реактивной летной техники.
— То есть, этот мальчишка, считает существующую систему подготовки пилотов непригодной для обучения пилотов реактивной авиатехники. Ай, какой максималист! А пишет так уверенно, словно бы он не и мальчишка вовсе, а уже профессор из Воздушной академии. Ладно, что там у него дальше?
Основной упор первых трех месяцев обучения молодых пилотов следует сделать на обучении их скоростным посадкам, скоростному планированию с выключенным мотором, а также аварийным внеаэродромным посадкам с выключенным мотором. Нужно усиленно учить курсантов садиться на любые пригодные площадки. Причем необходимо отрабатывать посадки как с выпущенным шасси, так и «на брюхо», на воду у берега, на шоссейные дороги, а также и на сельхозугодья. Главное, приучить их не бояться выключения в полете реактивного мотора, и выработать у них навык выживания во время аварийных ситуаций. Эти пилоты должны при любом противодействии противника стараться вернуться в свою часть для передачи бесценного опыта. Их обучение не может быть дешевым, так как от их летного и боевого успеха с использованием реактивной техники будет зависеть быстрое освоение такой техники пилотами строевых частей. Поэтому реактивные пилоты должны сразу обучаться на скоростной авиатехнике в максимально усложненных условиях. Такая «прививка» поможет им быстрее закрепить навыки пилотирования высокоскоростных и сложных в управлении самолетов. А для опытных пилотов винтомоторной авиации может стать хорошим стимулом, участие в соревновании со вчерашними мальчишками, которые уже могут летать на такой сложной авиатехнике…
— Да он оказывается еще и «психолог-мичуринец». М-да снова проглядели чекисты хорошего парня. А-я-яй.
Необходимая для постановки процесса обучения курсантов учебно-тренировочная авиатехника (все аппараты двухместные, плотной компоновки, место инструктора немного сзади и правее места курсанта, чтобы частично обойтись общей приборной доской).
1) ТТТ к «Летающему тренажеру скоростных и сложных посадок» (срочность проектирования и постройки малой серии максимальная). Назначение аппарата – первичное обучение реактивных пилотов. Мотор наиболее массовый и хорошо освоенный, к примеру М-17. Полетный вес 1,2–1,5 тонны. Шасси с носовой стойкой неубираемое, усиленное, рассчитанное на грубые посадки на скоростях до 250 км/ч на все виды аэродромных и внеаэродромных покрытий. Необходимо предусмотреть максимальное гашение перегрузок в кабине пилота. В качестве временной меры можно использовать доработанный планер от УТ-2.
2) ТТТ к «Учебному реактивному планеру» (срочность проектирования и постройки малой серии высокая). Шасси одноколесное с крыльевыми костылями. К усиленным нервюрам центроплана и к хвосту крепятся наиболее надежные пороховые ускорители (мощность 100–300 кгс). Старт с одновременным применением резинового амортизатора и включением пороховых ускорителей. При достижении максимальной высоты пилотом должен запускаться хвостовой пороховой ускоритель для набора высоты и выполнения маневров. Вес до одной тонны…
3) ТТТ к «Учебному реактивному самолету» (срочность проектирования и постройки малой серии высокая). Шасси с носовой стойкой полубираемое, усиленное (колеса торчат из колесных ниш, допуская частые безопасные посадки «на брюхо»). Мотор ТРД «Кальмар» или другой. Планер по типу голландского ФД-23 или иного типа, желательно уже имеющегося в наличии…
— Не так уж и глуп этот новатор. Понимает, что с нуля строить самолеты ни времени, ни денег у страны не хватит… А что? Мысли у него довольно интересные… Если мы за два года получим таких «реактивных соколят», то уж на обычных-то самолетах они тоже летать смогут. Вот и будет у нас особый резерв. Ну что ж, пусть тогда наблюдающее за этим молодцом НКВД такое задание своим конструкторам выдаст. Не так уж сложно им будет все это быстро построить. К тому же в СТО уже строят какой-то самолет с комбинированными моторами. Вот пусть и эти аппараты они заодно сделают. Раз уж мы с этими ракетами пошли на такие расходы, то результат у нас должен быть серьезным. И вот такая резервная воздушная армия для нас может стать тем самым «тузом в рукаве».
Обучение должно быть интенсивным. Поэтому целесообразно использовать несколько приполярных аэродромов, на которых можно будет использовать длительный полярный день. В зимнее время переводить обучение на аэродромы в район Оренбурга и в Среднюю Азию. Обоснованием столь большой удаленности аэродромов от границ может стать…
В дверь осторожно заглянул Поскребышев.
— Товарищ Сталин, время совещания. Все участники здесь.
— Собрались, значит? Пусть заходят. Остальное можно и потом дочитать…
***
Павла снова сидела в юрте и снова на ней скрестились взгляды двух пар глаз. И взгляды эти были очень задумчивыми. Первым нарушил молчание Голованов.
— Помните нашу позавчерашнюю беседу? Так вот, у нас к вам для начала другое предложение. Как вы смотрите на то, чтобы перед столь радикальным изменением военной профессии, сперва ваши «Цветы» в глубоком японском тылу испытать?
— Это как же? Нам вообще-то запрещено на И-14 с «Тюльпанами» границу пересекать.
— А кто это вам сказал, что для разведки потребуется истребитель?
— Гм. На Р-10РУ конечно слетать можно, но высоко на нем забраться не выйдет, кислорода ведь всего на два-два с половиной часа ему хватает. Да и камеры с такой высоты снимать не смогут.
— Об этом не волнуйтесь. Лететь придется на высотах свыше 11000, а кислорода нам хватит часов на восемь. Да и камеры со своей работой должны справиться. Ну, так как?
— И на чем же мы тогда полетим?
— А вот это скоро увидите. Но сначала напишите несколько расписок.
— А это еще зачем?
В этот момент Виктор Михайлович, раскрыв картонную папку, неторопливо выложил на стол пачку каких-то листов и излишне спокойным тоном спросил.
— Для дела, конечно же, Павел Владимирович.
— Гм. Очередной «День писателя», значит.
— В этом нет ничего сложного. Просто перепишите своей рукой вот эти тексты. Каждый текст в нескольких экземплярах. Постарайтесь точно переписать знаки латинского алфавита, и пожалуйста, своим собственным почерком.
Павла вчиталась в лежащий на столе листок с текстом на немецком. Рядом лежали похожие листы с текстами на французском и английском. Последним был русский экземпляр. Смысл каждого из сообщений отличался незначительно в первую очередь направленностью специальной миссии и наименованием организации вербовщика.
Я, Пауль Колун, подтверждаю получение мною от представителя Гестапо десяти тысяч рейхсмарок за выполнение специальной миссии на территории Великобритании, и других стран Европы в интересах германской разведки. Я предупрежден о попытке перейти на сторону противника…»
«Гм. Не особо остроумно они придумали, но может и сработать. Вот и новый привет мне от Лаврентия Павловича. Правда они не подумали о США и Японии. Двойной агент ведь мог бы, при желании, и туда дернуть. Ну да ладно, надо подписывать это «отречение от жизни». Вернусь, если станут они этими бумажками меня к какой-нибудь гадости склонять, то просто уйду насовсем. Как там, во вражеском окопе в тот раз собиралась. И хрен меня кто тут удержит».
Рука старшего лейтенанта быстро застрочила по листу писчей бумаги. Взгляд лишь время от времени дергался для сравнения написанного текста с исходником. На губах кандидата в мегашпионы сразу нескольких разведок появилась легкомысленная улыбка.
— А что вас в этом так развеселило, Павел Владимирович?
— Разрешите, не отвечать, товарищ Голованов. Враньё ведь вам не нужно, а правда пусть останется со мной.
— Да, до вранья, пожалуй, не стоит опускаться. Закончили? Хорошо. Виктор Михайлович, я с вашего разрешения забираю вашего подопечного.
— Разумеется. Удачи вам там, Павел Владимирович, и благополучного возвращения.
«Угу «благополучного». Это у особистов юмор такой. Намек на другой вариант возвращения с мешком на голове в дипломатической почте. Да и хрен с ними, главное, что разрешение на мою очередную авантюру все же получено. И, судя по всему, с самого верха. И почему-то очень быстро получено. Я на такое даже и не рассчитывал».
