Филипп Улановский - Безальтернативная реальность (СИ)
- А зачем вам понадобилось, чтобы я поговорил с американцами?
- Так надо! Как ты думаешь, зачем тебе раскрыли секрет первостатейной важности, а? То-то они засуетятся! Они за тобой начнут охотиться - как охотники за дичью. А мы их горяченькими - хлоп! – и задержим! А потом обменяем на нашего специального товарища, который за эскизными разработками этой самой ракеты целых десять лет охотился за океаном. Добыл он таки эти проклятые эскизы, а гениальные советские люди буквально за три года воплотили эти так и не реализованные на Западе идеи в нашу советскую действительность. Эта ядерная ракета уже строится, и будет готова к полету к звездам в ноябре 2017 года. Ты-то хоть помнишь, что за юбилей наш Союз отметит в ноябре 2017 года?
- Помню, помню...
- Какой?
- Столетие великого Октября! – ответил Феликс. - А что же с этим нашим товарищем стало?
- Сидит наш товарищ, сидит в американской тюрьме за разведывательную деятельность против США, то есть – за шпионаж. Хорошо еще, что не прикокнули его, как супругов Розенберг – тоже, между прочим, из «ваших», но хорошо поработавших на нас. Можно сказать, наш товарищ почти четверть своей жизни не видел Родины и питался только буржуазными индейками и шампиньонами. Но не повезло товарищу – попался, в конце концов, в лапы проклятых империалистов.
- Как это так – попался?
- Прокололся, можно сказать, на пустяках. Сначала на первое мая приколол к пиджаку красный бант и ушел в разгул на природу. 2 мая вышел на работу, а бант отцепить забыл. Тут-то за ним и началась слежка. А наш товарищ уверовал, что он – неуловимый. В смысле – что он никому ни на фиг не нужен. Вот и попался он, можно сказать, на совершенной мелочи – застегивал пуговицу на ширинке, выходя из сортира. А там у них, оказывается, давно все брюки только на застежках «молния»... А потом, когда полицейский сделал ему замечание за то, что он занимается непотребным делом прямо на улице (оказывается, застегивать мотню на улице – это у буржуйских чистоплюев непотребным делом считается), он попытался всучить этому черномазому козлу взятку – десять долларов... Представляешь себе – десять долларов, то есть почти семнадцать инвалютных рублей... Да за такие деньги у нас в «Березке» можно купить вагон и маленькую тележку всякой всячины... Ты, небось, ни разу не бывал в «Березке»?
Феликсу очень хотелось сообщить собеседнику, что он и в «Березке» успел побывать, правда, без чеков, но сдержался. Еще, не приведи Господь, начнут выяснять, кто и где впустил постороннего человека в чековый магазин. Понятно, что тот бывший сослуживец матери Феликса, который впоследствии работал в магазине «Цицинатела» (грузинском аналоге «Березки»), очень давно умер, но зачем этому Володе знать все это? Еще внуки и правнуки того товарища могут пострадать...
А Володя продолжал, не заметив реакции Феликса:
- Вижу по глазам – не бывал! А десять долларов – это большие деньги! Хотя, конечно, доллар ни в какое сравнение с рублем не идет, но на Западе его называют свободно конвертируемой валютой и обменивают на все прочие валюты в любых количествах. Нет там чековых магазинов! Да, кстати, насчет взяток... В Америке, оказывается, их полицейские (там их называют – копы) взяток не берут принципиально – ни белые, ни черные! А наш товарищ об этом забыл, померещилось ему вдруг, что он - в родном Союзе! Так что в нашем деле пустяков не бывает. Обо всем надо знать и помнить – даже о том, как там, на Западе, галстук завязывают, каким узлом... Ладно, заболтался я тут с тобой. Пошли быстрее в «Метрополь». Предупреждаю – даже не пытайся бежать! Все равно бежать тебе некуда... Такого придурка, как ты, поймают в первом же закоулке!
Безальтернативная реальность - глава шестая
Филипп Улановский
Глава шестая, в которой Феликс выступает в роли подсадной утки для иностранных ученых
Гостиница «Метрополь» в Москве-Эн поразительно напоминала снаружи Кремлевский дворец Съездов. Словно прочитав невысказанный вопрос Феликса, Володя пояснил: «А мы специально построили новый «Метрополь», похожий на старый Кремлевский дворец».
- Граждане, занимайте места только согласно билетам! – заверещала контролерша.
Феликс впервые в жизни попал в Кремлевский дворец Съездов, хотя почему-то все здесь называли это помещение зрительным залом гостиницы «Метрополь». По мнению Феликса, все это гораздо больше напоминало Большой театр, только с гораздо более масштабным амфитеатром и почти без лож.
- Вот она, наша демократия в действии, - прошипел Володя прямо в ухо Феликсу. – Никаких тебе правительственных лож! Все почетные гости сидят в первых рядах – даже секретарь Московского городского комитета партии. Ладно, посмотрим «Лебединое озеро», а потом присоединимся к иностранным гостям.
- И что, никого к иностранцам ваша организация не прикрепила? – удивился Феликс.
- Нет, ты что, совсем спятил? У каждого гостя – персональный сопровождающий. Правда, большинство из сопровождающих – специальные сотрудники номерных предприятий. Не бойся, если ты себя будешь вести нормально...
- Это как же – нормально?
- Ну, если ты не будешь пытаться изображать из себя инопланетянина, то тогда тебе позволят установить прямой контакт с гостями. Может быть даже, это случится в антракте после первого действия.
Феликс без особого энтузиазма смотрел знаменитый балет Чайковского, музыка которого навевала воспоминания о начале августовского путча 1991 года. Но акустика была хорошей, да и видно было очень неплохо, хотя Феликс с Володей сидели где-то в 40-ом ряду... Когда закончилось первое действие, Володя вывел Феликса в фойе, где они буквально столкнулись лицом к лицу с каким-то типом. Иностранец на чистейшем русском извинился за столкновение. Вскоре Феликс разговорился с этим типом, который представился Норбертом Кирхе - бывшим гражданином Западной Германии, успевшим, по словам собеседника, вовремя эмигрировать в Америку - как раз накануне объединения своей страны с Восточной Германией на социалистической основе.
Уже с первых минут беседы Феликсу показалось, что Кирхе совершенно не похож на американского немца. Несмотря на все попытки изображать из себя человека свободного мира, Норберт был весьма зажат, что не ускользнуло от пытливого взора Феликса. Поняв, что его в очередной раз испытывают доблестные органы, Драгуновский решил изобразить из себя типичного совка, и это ему вполне удалось. Ведь Феликс, по сути, не так далеко ушел от «совка», хотя успел прожить почти 13 лет в антисоветском обществе.
В ответ на пытливые вопросы Норберта, больше напоминающие тесты, которые Феликс проходил в Тбилиси у психологов еще в 1976 году (эти ребята потом успешно смотались на Запад), Феликс отвечал весьма односложно. Похоже, что все вопросы и ответы записывались на магнитофон...
Едва прозвенел второй звонок на начало второго действия, как Феликс и человек, назвавший себя Норбертом, разошлись, проявляя видимое удовольствие от знакомства. Были ли они довольны на самом деле – неважно. Главное – показать видимость!
Володя, следовавший неотступно за Феликсом, подтвердил, что его подопечный вел себя выше всяческих похвал. Своим поведением куратор почти признал, что этот Кирхе выступал в роли детектора лжи для очередной проверки Феликса.
- А во втором антракте тебе уже придется познакомиться не с каким-нибудь бывшим немцем, приехавшим сюда совсем по другому делу (Феликс сразу смекнул, что Норберт работает на КГБ или ГРУ), а с настоящим американцем до мозга костей, - сказал Володя.
Феликс без особого интереса смотрел второе действие балета. Он ждал, когда, наконец, начнется антракт.
Едва закрылся занавес, как Феликс порывисто встал.
- Не торопись! Вижу, как ты жаждешь встречи с иностранцем... Успеешь еще! И не пытайся его вводить в заблуждение относительно твоей личности. Все равно рядом будут наши люди. Если ты начнешь пороть чушь, то вас быстренько разведут в разные стороны, а потом у тебя будет куча неприятностей, и бесконвойность тебе не будет «светить» на протяжении по меньшей мере ближайших двадцати лет... Давай лучше сначала сходим в буфет! Там сегодня по случаю конференции - настоящая колбаса «салями» из Финляндии. Из говядины и свинины! Надеюсь, ты не будешь, как некоторые несознательные религиозные евреи, воротить нос от свиной колбасы? Не будешь? Тогда - пошли!
В буфете Феликс с удовольствием приложился к бутербродам с колбасой из настоящего мяса. И стоил каждый такой бутерброд всего ничего - рубль с копейками, а точнее – рубль сорок три. Драгуновский уже забыл о том, что в СССР были когда-то такие смешные цены. В его реальности в любом тбилисском кафе за один такой бутерброд взяли бы не меньше четырех лари, а в фирменных – вообще все шесть лари.
