Филипп Улановский - Первый советский пилотируемый полет в сторону Луны
Обзор книги Филипп Улановский - Первый советский пилотируемый полет в сторону Луны
От автора
Многие из тех, кто посмотрел заглавие этого не вполне литературного опуса, недоуменно спросят – зачем вообще писать сегодня о том, чего никогда не было и о чем все знают уже очень давно? Или знают почти все, включая даже многих обитателей СНГ? Практически всем мало-мальски грамотным людям известно, что во второй половине декабря 1968 года американский космический корабль «Аполлон-8» с тремя космонавтами (это были Фрэнк Борман, Джеймс Ловелл и Уильям Андерс) на борту впервые в мире совершил пилотируемый облет Луны. Фильм об их полете в последние годы неоднократно демонстрировался по многим кабельным и спутниковым телевизионным каналам, например по «Дискавери» и «Нейшнл Джиографик». Что же касается советского пилотируемого полета на Луну, то он так и не состоялся…
Напомню, что программа летно-конструкторских испытаний лунного облетного корабля «7К-Л1» (11Ф91, «Зонд») предусматривала 10 беспилотных запусков. Затем должен был состояться первый пилотируемый облет Луны, намечавшийся изначально на 26 июня 1968 года, а впоследствии неоднократно сдвигаемый на более поздние сроки. Впоследствии планировалось провести еще два беспилотных полета, а 14-й запуск в конце 1968 года или начале 1969 года должен был быть вновь пилотируемым. Но, как это обычно бывало, уложиться в сроки, намеченные родной Коммунистической партией и советским руководством, не удалось…
Тем, кто когда-либо пользовался в начале 80-х годов прошлого века советским программируемым калькулятором Б3-34, по размерам и функциональным возможностям скорее напоминающем грозный танк второй мировой войны Т-34, могут вспомнить программу «Лунолет-1» – тренажер посадки на Луну. Так вот, название этой громоздкой (в сто шагов!) программы, с помощью которой на Луну садишься вслепую, по иронии судьбы, совпадает с названием реального советского космического корабля, который так никогда и не полетел к Луне в пилотируемом режиме… Программа была громоздкая, но весьма остроумная, ибо в такие маленькие объемы памяти калькулятора оказалось очень трудно уместить столь изощренную программу… Впрочем, советская лунная программа была не менее изощренной…
Если следовать информации одного из российских интернет-сайтов, посвященных исследованию Луны, то 7 декабря 1968 года открывалось очередное окно для запуска корабля к Луне. Поскольку на декабрь был намечен запуск американского корабля Apollo-8, в высшем руководстве СССР в середине ноября 1968 года началось обсуждение вопроса о полете человека на следующем корабле Л-1. Космонавты, проходившие подготовку для этой миссии (основной – Павел Беляев и дублер – Валерий Быковский) обратились в Политбюро ЦК КПСС, заявляя, что они готовы рискнуть своей жизнью, и что вероятность успеха в полете с человеком на борту выше, чем в автоматическом варианте. Хотелось бы отметить, что не стоит особенно доверять информации о том, что первым лунным пилотом был назначен Беляев – этого человека к тому времени уже не готовили по космическим программам, хотя язву желудка к тому времени у него еще не обнаружили. Тем не менее, кто бы там ни был, настойчивость советских космонавтов вначале увенчалась успехом, вопреки бурным протестам руководителя космонавтов Николая Петровича Каманина и многих других людей, причастных к подготовке людей, которым предстояло штурмовать Луну. В результате Политбюро приняло решение о первом пилотируемом полете корабля «Союз-7К-Л1», который должен был начаться не позднее 9 декабря и продлиться 6 дней. Ракета-носитель «Протон» с лунным облетным кораблем (первым пилотируемым «Зондом», который должен был получить сразу же после старта не уже понятное широким народным массам название «Зонд-7», а громкое имя «Лунолет-1») уже была установлена на стартовой площадке космодрома Тюратам, более известного рядовым советским людям как Байконур. Хотя селение Байконур находится намного севернее космодрома, расположенного в Кзыл-ординской области…
Американские спутники-шпионы в начале декабря 1968 года засекли, что на советском космодроме стоит мощная ракета «Протон-К», то есть по американской терминологии – Soviet Launcher 16, и тогдашний президент США Линдон Джонсон очень опасался того, что СССР все-таки обгонит Америку в деле облета Луны космонавтами. Но затем на Байконуре возник ряд достаточно серьезных и, как оказалось, непреодолимых проблем с ракетой-носителем.
Космический корабль «Лунолет-1» и ракета «Протон» оказались действительно не готовы к пилотируемому полету, что показала авария 20 января 1969 года при старте, когда система аварийного спасения все-таки сумела унести беспилотный космический корабль подальше от неисправного «Протона».
И тогда Государственная комиссия во главе с профессором Георгием Тюлиным обратилась в Политбюро с просьбой запретить космонавтам занять место на борту «Лунолета-1». Поэтому первыми людьми, облетевшими Луну, стали американцы, а Советский Союз вплоть до середины 80-х годов вообще публично отрицал факт существования советских программ пилотируемых полетов на Луну, хотя мало-мальски грамотные советские граждане, способные читать между строк, прекрасно знали о лунных планах Кремля. Достаточно было, к примеру, прочесть репортажи так и не полетевшего в космос журналиста Ярослава Голованова в «Комсомолке» об американской лунной программе, опубликованные в 1968–1969 годах. И автор предлагаемого Вам сейчас опуса, будучи тогда рядовым учащимся (хотя и отличником) весьма провинциальной средней школы, не просто догадывался об этих планах, а знал о них от одного из своих дальних родственников – человека, принимавшего непосредственное участие в программе запусков…
Наше повествование будет не о «Лунолете-1», а о шестом корабле советской серии «Зонд», получившем официальное обозначение «Зонд-4». Согласно воспоминаниям «Люди и ракеты», опубликованных в конце 80-х – начале 90-х годов и написанных знаменитым заместителем главного конструктора Борисом Евсеевичем Чертоком, легендарным представителем поколения первых советских ракетчиков (а не доверять этим мемуарам нельзя, ибо Чертока никто никогда не смог бы уличить в неточностях или преднамеренном искажении фактов), старт беспилотного космического корабля Л1 № 6 состоялся 2 марта 1968 года в 21 час 29 минут 23 секунд.
Буквально через абзац Черток заявил, что «Зонд-4» вообще не собирались посылать к Луне. Но в этом конкретном абзаце заместитель главного конструктора заявляет, что «самый волнующий участок» полета по «прежнему опыту» – это второй запуск разгонного блока «Д», разгоняющего корабль, находящийся на промежуточной околоземной орбите, к Луне. Черток добавляет, что, по оценкам баллистиков, может быть, до самой Луны коррекции траектории не потребуется. Буквально через пятнадцать строк, сразу же после красочного описания встречи с главным конструктором Василием Мишиным в крымском аэропорту, Черток отмечает буквально следующее:
«Этот полет Л1 был действительно только зондом. Корабль должен был облететь не Луну, а расчетную точку на расстоянии 330 тысяч километров от Земли. Луна в данном случае была не нужна. Основной задачей мы ставили отработку техники управления, астрокоррекции, возврат к Земле, вход в расчетный коридор, торможение в атмосфере с двумя погружениями и приземление».
Большая часть воспоминаний Чертока о полете «Зонда-4» посвящена мытарствам со звездным датчиком 100К, находившимся на борту корабля. Этот датчик никак не хотел захватывать яркие звезды Сириус и Канопус, что не позволяло осуществить коррекцию. Для того, чтобы объяснить «выбрыки» датчика, Мишину и Тюлину пришлось вызывать в Евпаторию большую группу специалистов из Москвы. В итоге 6 марта коррекция траектории все же прошла… А вскоре Л1 прошел апогей орбиты и стал возвращаться к Земле. Чтобы попасть в расчетный коридор, следующую коррекцию нужно было проводить на удалении 160 тысяч километров от Земли 9 марта рано утром, а посадка прогнозировалась в 21 час с минутами…
«Шли последние, седьмые сутки полета Л1 № 6. По программе, отделив все части, сгорающие в атмосфере, спускаемый аппарат СА, по форме напоминающий автомобильную фару, должен был коснуться атмосферы Земли. Достигнув перегрузки в четыре единицы, корабль должен был изменить аэродинамическое качество путем вращения вокруг продольной оси и вынырнуть из атмосферы в космос. Потеряв скорость при первом погружении и пролетев часть своего пути теперь уже по орбите ИСЗ, через 20 минут СА должен был окончательно погрузиться в атмосферу и приземлиться в заданном районе.
По уточненному расчету первое погружение должно было состояться 9 марта в 21 час 19 минут 18 секунд. За 8 минут до этого должно было пройти разделение спускаемого аппарата и приборно-агрегатного отсека.
В Атлантическом океане находился корабль «Ристна», который должен был засечь проносящийся над ним метеором Л1 в 21 час 03 минуты – еще до отделения приборного отсека. В 21 час 20 минут, уже после разделения, наблюдение за спускаемым аппаратом переходило к теплоходу «Бежица», находящемуся в Гвинейском заливе. Евпаторийский НИП-16 должен был связаться со спускаемым аппаратом в 21 час 33 минуты.
