Иван Тимошкин - Как уничтожили «Торпедо». История предательства
Иванов всегда играл с высоко поднятой головой. В футболе, на мой взгляд, это признак породы. Наблюдать за его бегом, пластикой было сплошным удовольствием: ни одного лишнего движения – все просто, иногда даже скупо. Но за внешней простотой скрывались, с одной стороны, продуманность, с другой – широта импровизации. Он был настоящим художником игры, творившим, не дожидаясь вдохновения, а генерируя его. И затем, как бы дразня, бросал ему и самому себе вызов: а ну, покажи, сумеешь ли ты так? А эдак?
Когда в 1958 году в результате известных событий из команды изъяли Стрельцова, Валентин Иванов, по сути, тащил на себе «Торпедо» в одиночку. Положение усугублялось тем, что после «золотого» сезона 1960 года из команды потихоньку начали уходить ведущие игроки. Но пока оставался Иванов, было ясно: автозаводцы не развалятся. Рядом с ним росла молодежь, готовая понимать его футбол и во всем поддерживать. И он дотерпел, выдюжил, дождался Стрельцова – и передал ему команду в целости и сохранности.
Ушел же он из футбола внезапно, прямо в разгар сезона. Событие это оказалось настолько неожиданным, что многие отказывались в него верить, принимая за очередную уловку хитроумный маневр выдающегося игрока. Но проводы оказались всамделишными, а цветы – настоящими, не бутафорскими. Кто-то даже плакал, просил его не уходить… Но он ушел. Ушел почти по-английски, не прощаясь. Почему? Согласно одной из версий, кто-то из зиловского начальства намекнул ему: давай заканчивай, а в конце сезона поставим тебя тренером. И действительно, уже через полгода он стал сначала просто тренером, а затем – главным. И началась долгая-долгая – с пятью отставками и шестью возвращениями – вторая жизнь Валентина Иванова. На сей раз тренерская.
Каким он был наставником? Эдуард Стрельцов считал, что отнюдь не таким блестящим, каким был футболистом. Я много думал над этим, и у меня на сей счет сложилось свое мнение. Но сначала вернемся в 1991 год. Именно тогда мне довелось побеседовать с Ивановым – в первый и последний раз. Почему так вышло, объясню позже. А пока приведу несколько отрывков из той беседы.
«Внешне он легко узнаваем. Узнаваем, когда сидит на тренерской скамейке, всем своим существом устремившись туда, на поле, точно перетянутая струна: чуть тронь – и лопнет со звоном. Или когда стоит на бровке, давая указание кому-то из игроков, а затем возвращается назад своими знаменитыми семенящими шажками. Или когда перед игрой сидит на диване в холле торпедовской раздевалки, закинув ногу на ногу, и, подперев лоб рукой, слушает собравшихся журналистов. Впрочем, слушает ли? Может, как раз думает о чем-то своем?
Но это внешне. А часто ли нам удается заглянуть во внутренний мир людей этой архисложной профессии – с одной стороны, обладающих властью над 20–25 футболистами, а с другой – беззащитных перед произволом, сиюминутными обстоятельствами и любыми случайностями?
Тренерский путь моего собеседника – заслуженного мастера спорта, заслуженного тренера СССР Валентина Козьмича Иванова – растянулся уже на 23 года!
– Валентин Козьмич, вот уже почти четверть века вы являетесь тренером – причем работаете только с одной командой. А помните ли вы, когда все это началось, когда у вас впервые возникла мысль о тренерской карьере?
– Да, действительно, давно это было. Когда уже собирался заканчивать играть, стал всерьез задумываться о том, что же будет дальше. Порывать с футболом совершенно не хотелось, да и выше моих сил это было. Жизнь вне футбола всегда представлялась мне бессмысленной. Поэтому еще игроком поступил в институт физкультуры, а в 1967 году закончил и школу тренеров. Конечно, внутренне готовил себя к этой работе, но никак не мог предвидеть, что судьба моя так круто изменится за один день.
Распростился я с большим футболом в 1966 году, после чего работал в команде одним из тренеров – да и то неофициально. А в конце 1967-го меня срочно вызвали на завод к тогдашнему секретарю парткома ЗИЛа Аркадию Ивановичу Вольскому. После нескольких вежливых вопросов о самочувствии последовало неожиданное предложение: с завтрашнего дня принять команду «Торпедо» в качестве старшего тренера. Вот так – ни много ни мало! Мне стало страшно. Такого в моей жизни никогда не было. Это как, знаете ли, не умеющего плавать бросить в воду: выплывет – хорошо, а нет – его трудности…
Понимаете, в любом деле самое сложное – начало. А мне, толком еще не поработавшему с командой, предстояло ее возглавить. Более того, сменить на этом посту не кого-нибудь, а самого Николая Петровича Морозова, годом ранее приведшего сборную СССР к четвертому месту на чемпионате мира в Англии.
– Тем не менее вы не только сумели выплыть, но и стартовали удачно.
– Да, в следующем году нам удалось завоевать Кубок СССР и бронзовые медали. Это, конечно, придало мне уверенности и, главное, предоставило определенный кредит доверия на будущее. Для меня тогда это было крайне важно: ведь вскоре «Торпедо» лишилось таких футболистов, как Валерий Воронин, Эдуард Стрельцов… И надо было если не искать им замену (можно ли вообще найти ее для таких игроков?), то, по крайней мере, попытаться сохранить стиль игры команды, взяв из дубля или пригласив со стороны талантливых футболистов.
– И в этой работе вам, наверное, пришлось опереться на опыт своих предшественников?
– Мне посчастливилось тренироваться у таких наших замечательных специалистов, как Виктор Маслов, Константин Бесков и уже упоминавшийся мною Николай Морозов. Конечно, я наблюдал за ними, примечал методику их работы. И сейчас, кстати, продолжаю следить за коллегами. Например, в свое время что-то позаимствовал у Валерия Лобановского. Самое важное при этом, на мой взгляд, – определиться, что взять, а что отбросить. Учиться надо постоянно, ни в коем случае нельзя зацикливаться только на собственной работе – иначе рискуешь остаться во вчерашнем дне, а значит, неминуемо потерпишь фиаско. Футбол, как и жизнь, постоянно меняется. И, чтобы поспевать за его развитием, надо – в идеале, конечно, – идти чуточку впереди. Хоть на четверть шага, но впереди. Именно такой подход исповедовали в своей работе Маслов и Бесков, и это было главным, чему я пытался у них научиться.
– Однако, помимо учебы у своих предшественников, есть такая школа, как игры чемпионатов мира и Европы. Я, например, заметил, что вы – одним из первых в нашем футболе – пытались вводить в «Торпедо» некоторые тактические новинки, подмеченные в игре лучших сборных мира. Так было и в 1974 году (взять хотя бы метод коллективного отбора мяча, продемонстрированный голландцами), и в 1984-м (схема игры сборных Дании и Франции – с тремя защитниками и пятью полузащитниками).
– Безусловно, это большая школа. Но здесь существует и опасность попасть впросак. Ведь тактика игры сборных команд, в которых собраны лучшие силы, не всегда может быть пригодна для клубов, не располагающих таким созвездием мастеров. Например, я бы с удовольствием использовал метод коллективного отбора мяча и сейчас. Но, имея в своем распоряжении в основном молодых и неопытных футболистов, понимаю, что они физически не в состоянии выдержать такие нагрузки. То же можно сказать и о схеме с пятью полузащитниками. Все зависит от подбора игроков. Я должен, к примеру, прикинуть: сможет ли кто-либо из моих подопечных отработать по всему флангу – от своих ворот до чужих? После некоторых раздумий пришел к выводу, что роль левого полузащитника в этом случае способен выполнить Николай Савичев, а правого – специально приглашенный на это место Агашков. Лишь после этого мы перешли на построение 3–5 – 2. Эта схема мне нравится своей универсальностью. Ведь в зависимости от силы соперника ее легко трансформировать. Если наш противник силен, то в обороне у «Торпедо» могут действовать и пятеро футболистов – добавляются те самые Агашков и Николай Савичев. Если же мы превосходим оппонентов, то на помощь выдвинутым вперед нападающим приходит кто-то из полузащитников, и тогда в атаке у нас участвуют уже не два, а три-четыре футболиста.
– Валентин Козьмич, на протяжении практически всей своей тренерской карьеры вы, если не ошибаюсь, вели поиски диспетчера – но, в общем-то, безуспешно…
– Не сыпьте соль на раны. Найти такого игрока – это как клад откопать. И счастлив тот тренер, который имеет в своем распоряжении такого футболиста. Уверен, воспитать диспетчера практически невозможно – им надо родиться.
Именно из-за этого в свое время я и приглашал в «Торпедо» опытных Сахарова, Буряка, Шавло. Да вот беда, все они были уже в возрасте и играли за нашу команду очень недолгое время. А что такое диспетчер, можно проследить на примере Федора Черенкова. Ведь и Шмаров, и чуть раньше Ярцев – игроки, в общем-то, невысококлассные – забивали много мячей именно благодаря передачам этого уникального футболиста. Я сплю и вижу во сне такого игрока в своей команде.
