Паоло Ди Канио - Ди Канио Паоло. Автобиография
На следующий день я позвонил лидерам ультрас «Лацио»: главам группировок «Irriducibili» и «Eagles». Они объяснили, что песню распевала всего кучка фанатов, хотя их и было хорошо слышно. Это были люди, поверившие Каллери на слово. Лидеры группировок заверили меня, что подобное больше не повторится.
Хотя я по–прежнему переживал, я понимал, что нужно двигаться дальше. Приближался новый сезон, который мне предстояло провести в величайшем итальянском клубе, и я просто не имел права упускать такой шанс.
«Ювентус» сильно нуждался в обновлении, и перемены обещали быть радикальными. Майфреди получил абсолютную свободу в выборе игроков, и долго не думая, стал налево и направо тратить выделенные ему средства.
Кроме меня, тем же летом был приобретен Роберто Баджо, прекрасно отыгравший на только что закончившемся чемпионате мира 90‑го года; Массимо Орландо, выступавший за сборную футболистов до 21 года, которого многие сравнивали с легендарным бразильцем Зико; и звезда немецкой сборной на чемпионате мира Томас Хеслер. По амплуа мы все являлись игроками атаки, и должны были присоединиться к группе форвардов, в которую входили сборники Тото Скилачи, лучший бомбардир чемпионата мира, и Пьерлуиджи Казираги.
С последним мы жили в одной комнате, и это самый добрый, отзывчивый человек, которого я когда либо встречал в мире футбола. В первый год мы были неразлучны. У меня мурашки по телу, когда вспоминаю, что произошло с ним потом. Он только что переехал в Лондон и готовился начать карьеру в английском футболе, когда, спустя каких–то два месяца, всему внезапно пришел конец.
Опасность получить травму существует постоянно. Если ты профессионал, с этим нужно смириться. Хуже всего, когда больше не можешь делать то, что делал раньше. Подумайте. У футболистов жизнь не такая, как у обычных людей. Начиная с четырнадцати лет (а иногда даже раньше) у нас одна цель — стать профессионалом. Мы многим жертвуем, нам часто не хватает времени на общение с друзьями, на учебу, семью. Все подчинено главной цели. И вот, едва достигнув ее, мы в одночасье теряем все, чего добились.
Кроме психологических проблем, страдает и материальная сторона. Это может показаться смешным, ведь некоторые игроки зарабатывают миллионы фунтов в год. Но на самом деле таких футболистов единицы. Многие из нас ушли из школы в раннем возрасте, чтобы сделать карьеру в футболе. Не все могут похвастаться школьным аттестатом, а закончивших университет можно пересчитать на пальцах одной руки. После ухода из футбола у нас остается минимум возможностей заработать себе на жизнь.
Как бы там ни было, Казираги повезло. Он сделал успешную карьеру, у него прекрасная семья, и ему, наверное, больше не придется беспокоиться о том, как обеспечить своих родных и близких. А как же другие? Как же футболисты из низших лиг, которым приходится заканчивать карьеру в 23 или 24? Что ждет их?
Я думаю, что знаю цену деньгам, если учитывать мое происхождение. Я знаю, что футболисты невероятно счастливы уже только потому, что могут зарабатывать, посвящая себя игре, которую любят. И все же стоит помнить, что неспособность обеспечить свою семью — самое худшее, что может произойти с мужчиной. Подобное случается и с футболистами.
Мы живем в материальном мире. Нас оценивают по тому, что у нас есть, чем мы владеем. Возможно, это неправильно, но это правда. Почему медсестра, работая по двенадцать часов шесть ночей подряд, зарабатывает в год меньше, чем поп–звезда или модель за день?
Материальные ценности важны. Это мерило, по которому общество определяет, чего ты стоишь как человек. Если ты мужчина, твой главный инстинкт — завести семью. Насколько хорошо ты можешь ее обеспечить, становится критерием для оценки того, как хорошо ты справляешься со своими отцовскими обязанностями. Может, это не единственный критерий, но он важен. Несчастен тот отец, дети которого голодают, или не имеют того, что имеют их соседи. Достоинство и уважение — ценности, которые обычно важнее в сто раз, в таком случае просто утрачивают свое значение. А для футболиста, чья карьера внезапно обрывается в двадцать лет, это просто смертельный удар. С другой стороны деньги, которые ты зарабатываешь, делают жизнь комфортной. Они открывают перед тобой двери, дают тебе возможности, позволяют тебе окружить себя прекрасными вещами.
Было бы лицемерием с моей стороны утверждать, что футболисты зарабатывают слишком много. Мы получаем столько, сколько люди готовы нам платить. Мне бы очень хотелось жить в совершенном мире, где люди находятся в гармонии друг с другом, где они счастливы, делятся всем друг с другом, и не покладая рук трудятся для всеобщего блага. Но это был бы коммунистический мир, а история доказала всю несостоятельность коммунизма. Мы живем в капиталистическом обществе, и я думаю, правильно, что тот, кто обладает способностями, много работает и дает результат, получает за свои старания материальное вознаграждение. Если говорить о недостатках нашего общества, наверное, стоит признать, что многие не имеют возможности показать, чего они стоят, и не получают шанс добиться успеха. Но это уже другой вопрос, который не имеет отношения к заработку футболистов.
Конечно, многие привыкли к определенному стилю жизни, и иногда теряют связь с реальностью. Я знаю иностранного футболиста в Премьер–лиге, машину которого задержали на таможне, когда он приехал в Англию. Не хочу раскрывать его имя, чтобы не ставить его в неловкое положение. Ему нужен был автомобиль, так как на свою машину он мог рассчитывать только через три месяца. Наш общий знакомый предложил напрокат свой «Фольксваген Гольф» на это время, но его предложение было категорически отвергнуто.
«Черт возьми, что я буду делать? — сказал мне этот футболист. — Разъезжать в крошечном «Гольфе»? Да надо мной смеяться будут. Я же профессиональный футболист. Я не могу допустить, чтобы меня видели в «Гольфе».
И парень предпочел потратить тысячи фунтов на аренду «Мерседеса». Мне такой подход кажется просто глупым. Это пощечина для обычного человека.
У меня «Ягуар», что, возможно, кому–то покажется излишеством. Но я купил его, потому что он мне нравится, а не потому, что я хочу, чтобы люди видели меня в нем. Если бы я захотел покрасоваться, я бы выбрал «Феррари» или «Ламборджини». Я могу их себе позволить, но эти машины не вызывают у меня таких чувств, как «Ягуар». Я купил его, потому что автомобиль для меня — нечто, чем следует восхищаться, как женщиной, это произведение искусства или памятник. Машины это тоже памятники, памятники, построенные людьми.
Конечно, все это было далеко от моих размышлений в первый мой сезон за Ювентус. Я лишь беспокоился о том, как мы будем выступать в Серии А. Команда была высококлассная, заостренная на атаку, мы знали, что будет весело. Даже наши защитники любили атаковать. Чтобы укрепить оборону, Майфреди приобрел игрока бразильской сборной Жулио Сезара и двух игроков из своего старого клуба Болоньи Марко Де Марки и Джанлуку Луппи. Все идеально укладывались в его систему, поскольку им нравилось бежать вперед и пасовать, и это было полностью в стиле Майфреди.
Он был большим, забавным мужиком, для которого веселье было на первом месте. Футбол — это игра; воспринимать его как игру, значит, по его мнению, идти к успеху. Он не стеснялся ставить на игру в одно время Казираги, Баджо, Скилаччи, Хасслера и меня — это было шоу. Представьте себе «Ньюкасл» Кевина Кигана в энной степени.
Были времена, когда мы разрывали соперника, который просто не мог добраться до мяча. Проблемы случались, когда мы плохо оборонялись. Это просто не являлось частью менталитета тренера. Я играл на правом фланге. В теории, все атакующие игроки должны были принимать на себя часть оборонительных функций; на практике же, так как я был самым молодым, угадайте, кому приходилось постоянно бегать назад и забирать мячи?
Тем не менее, я не возражал, потому что Майфреди удавалось все делать с удовольствием. Мы обогнали конкурентов в первой половине сезона и шли на первом месте в Декабре. Ни один топ–клуб Италии не играл таким образом, а попросту говоря, никто не знал, что с нами поделать.
В середине сезона я также стал невольным героем одного из самых леденящих и широко обсуждаемых инцидентов в итальянском футболе. Мы играли с Болоньей, бывшим клубом Майфреди, и Тото Скилаччи имел несколько стычек с полузащитником Болоньи Фабио Поли. Это не было чем–то из ряда вон выходящим, обычная борьба за мяч, но Скилаччи необычайно был напряжен в тот день. Незадолго перед перерывом был еще один случай, когда оба пошли на свободный мяч.
Скилаччи поднялся и оскорбил Поли, который также закричал в ответ. Пока они оба уходили с поля на перерыв, угрожали и оскорбляли друг друга.
Вдруг Скилаччи повернулся и выкрикнул: «Я убью тебя! Ты понял? Я застрелю тебя! Застрелю прямо здесь на поле!»