Еда. Отправная точка. Какими мы станем в будущем, если не изменим себя в настоящем? - Уилсон Би
Хосе Луис Альварес-Моран работает в благотворительной организации «Активисты против голода», которая борется с детским голодом в более чем сорока странах. Альварес-Моран был свидетелем того, как Plumpy’Nut способствовала лечению острого недоедания в большинстве стран, где работает его организация. Кроме Индии и Бангладеш. Не важно, насколько сильный голод мы испытываем, наши культурные представления о еде обойти будет довольно сложно. Как правило, индийские матери накормят голодного ребенка чем-то на основе чечевицы или риса, нежели арахиса, который не входит в ежедневный рацион питания. «В Бангладеш его тоже не едят, – улыбается Альварес-Моран. – Им подавай еду местного происхождения» {355}.
Когда исследователи занялись изучением бангладешских трущоб в городе Дакку в 2011 году, они обнаружили нетронутые коробки пасты Plumpy’Nut {356}. Если бы и впрямь очень-очень голодный ребенок ел все, что дают, то жители трущоб должны были радоваться, что им бесплатно дарили целые упаковки калорийной пасты. Но дело обстояло иначе. Было опрошено 149 родителей недокормленных детей – преимущественно матерей. Шесть из десяти заявили, что паста Plumpy’Nut непригодна для еды. Многим не нравился запах арахиса, других смущал сладкий вкус и клейкая жирная текстура. Темно-коричневый цвет вызвал ассоциации с экскрементами у трех родителей. Двадцать родителей сказали, что детей приходилось упрашивать есть пасту, а пятидесяти пришлось заставлять детей есть ее через силу. Все факты указывали на то, что они не хотели признать, что эта странная коричневая паста – такая непохожая на еду, которая им знакома, – может утолить голод их ребенка. По сообщению респондентов, у 37 % паста вызвала рвоту, а у 13 % – диарею, но все-таки 112 родителей признали, что их ребенок быстро прибавлял в весе за время приема пасты.
Отказ от Plumpy’Nut является потенциальной проблемой для благотворительных организаций вроде «Активисты против голода», которые говорят об узком «окне возможности» у голодающих детей.
Специалисты этих организаций ставят своей задачей обеспечить нуждающихся детей разнообразными нутриентами в тот период, когда их мозг и организм находятся в самой активной фазе развития.
Чтобы облегчить голод у ребенка, сотрудникам по оказанию помощи нужно сначала достучаться до матери. Этот путь начинается с питания нутриентами женщины до ее беременности – другая причина, по которой уровень анемии у девочек достигает огромных масштабов. Если вы можете предотвратить голодание в течение этих первых трех лет – от зачатия до детства – вы даете им возможность жить долгие годы. Если нет, то последствия могут оказывать влияние на целые поколения.
В странах Восточной Европы в течение голодной зимы 1944–1945 годов, когда немецкие оккупационные силы заблокировали поставку продовольствия, 22 000 человек умерли от голода, остальные 4,5 миллиона человек страдали от сильного истощения. Дети у матерей, которые вынашивали их в течение той голодной зимы (с учетом потребления 400–800 калорий в день), появлялись на свет с дефицитом веса и имели проблемы со здоровьем (сахарный диабет и ожирение). В свою очередь, потом у них рождались дети также с маленьким весом. Не важно, как они питались впоследствии, эти люди были обречены всю жизнь страдать от голода, который пережили их матери еще до их рождения. Цель раннего вмешательства ГУТЕ – как для беременных женщин, так и для их детей – заключается в предотвращении «необратимого вреда».
Но это эффективно только в том случае, если мамы и дети поймут, что еда поможет им справиться с голодом. К тому времени, как кто-то предложит вам арахисовый батончик, ваш голод зайдет слишком далеко и вам понадобится много калорий. «Люди забывают, – говорит Хосе Луис Альварес-Моран, – что истощение является болезнью, а не просто нехваткой пищи. Многие их этих детей страдают от диареи, и им требуется гораздо больше еды, чем регулярно питающемуся ребенку». Вопреки расхожему мнению, истощение зачастую связано с абсолютной нехваткой пищи. «Эти семьи в Индии и Бангладеш обычно едят каши из картофельной муки и овсянку, – рассказывает Альварес-Моран, – или рис и бобовые, но их качество и количество оставляют желать лучшего».
Такие каши из картофельной муки богаты углеводами, но в них не содержатся необходимые микронутриенты и белок.
В этом отношении они чем-то похожи на продукты, которыми питаются дети с ожирением в процветающих странах.
Специалисты по развитию и фармакологические компании сегодня ищут альтернативы арахисовой пасты, чтобы утолить голод детей в Индии и Бангладеш. Некоторые утверждают, что гораздо эффективнее и жизнеспособнее работать с матерями этих стран на дому и обучить их, как готовить энергетические продукты – вроде сладкой халвы или молочных пудингов, – а не полагаться на коммерческие готовые к употреблению терапевтические продукты, изготовленные фармацевтическими компаниями. Но помехой в приготовлении домашней правильной пищи для лечения острого истощения является недостаток чистой воды, кухонь или отсутствие простой санитарии, поэтому употребление арахисовой пасты стоит на первом месте. Проводились эксперименты с ГУТЕ, изготовленных на основе местных ингредиентов, к примеру семян кунжута или нута. Международный центр исследований заболевания диареей в Бангладеш тестирует несколько готовых к употреблению терапевтических продуктов, имеющих «большой потенциал», по словам Альвареса. Они изготавливаются из риса, чечевицы, нута, масла, сухого молока и сахара и имеют такую же питательную ценность, как и Plumpy’Nut.
По-настоящему протестировать эти ГУТЕ можно будет в общинах. Воспримут ли мамы и дети эту рисовую, чечевичную и сахарную смесь как средство утоления голода? Сложно сказать.
Голод ребенка нельзя утолить какой попало едой. Важно ее качество.
Одна из причин, по которой сложно дать точное определение голода, состоит в том, что в его основе лежит негативное понятие – отсутствие удовольствия. Это ненаедание, ненасыщение.
Все, чего мы хотим так или иначе, это чувство наполненности: состояние блаженства, когда нам больше не хочется съесть ни кусочка. Но, с точки зрения физиологии, чувство сытости имеет как минимум два аспекта.
Первый – это кратковременное насыщение, подталкивающее вас прервать потребление пищи: насыщение. Второй – это долговременная сытость, благодаря которой вы можете выдержать промежуток между приемами пищи: пресыщение. Когда вы решаете не переедать, самый полезный вид сытости – это насыщение. Именно пресыщение, теоретически, останавливает вас от импульсивных перекусов или отчаянного желания пообедать спустя всего полтора часа после завтрака. Многие люди, сидящие на диете, одержимы пресыщением и пытаются найти блюда, которые дадут максимальное количество времени сытости за минимальные калории. Я не помню, чтобы в детстве выбирала еду на том основании, что она меня насытит через три часа. Меня интересовало только то, чтобы она насытила меня прямо сейчас, в этот самый момент.
В юности наши представления о сытости обычно не учитывают ближайшее будущее. Детское понимание сытости соответствует «насыщению»: ощущению удовольствия от съеденного блюда. Дети показывают на разные части тела, чтобы показать степень своей сытости: выше пупка, выше шеи, выше головы.
Теоретически, насыщение – то, что заставляет нас перестать есть, хотя на практике все оказывается намного сложнее.
Если в семье не хватает еды, мы можем перестать есть задолго до наступления насыщения. А когда еды много, то, наоборот, очень сложно убедить себя остановиться, даже если наступило чувство насыщения. Можно быть сытым и голодным одновременно. Ремень впивается в живот, но вилка так и тянется за жареной картошкой.
