Еда. Отправная точка. Какими мы станем в будущем, если не изменим себя в настоящем? - Уилсон Би
Самой известной попыткой выяснить, какое действие голод оказывает на человеческий организм, стал миннесотский эксперимент о голоде. Он проводился в 1944–1945 годах в Миннесотском университете {349}. В течение почти полугода 36 сильных и здоровых молодых мужчин придерживались диеты, ограниченной 1560 калориями, – того же количества калорий, которое сегодня используют во многих диетах для снижения веса. Они не только потеряли в среднем четверть своего веса, но и испытывали сильный психологический и физический стресс. Одни постоянно читали книги с рецептами. Другие отметили снижение либидо и потребность в замкнутости. Все испытывали головокружение, частую смену настроений и нервозность. Мужчины грызли ногти, жевали жвачку, пили много кофе. Было среди них небольшое число тех, у кого развилась паранойя на почве того, что им якобы дают меньше еды, чем остальным, либо проявлялось необычное поведение, например, обмакивали еду в воду или специи {350}. Но несмотря на то что им всем давали одинаковое количество пищи, степень и характер ощущений в состоянии голода у них значительно отличались. Две трети сообщали о постоянном чувстве голода, а остальные такого не замечали. У одних голод сводился к среднему дискомфорту в брюшной полости, у других сильно тянуло под ложечкой. По завершении эксперимента люди разучились правильно воспринимать степень голода. Мужчины могли съесть еды на 6000 калорий, запихивая ее в себя, пока желудок не переполнялся, так и не почувствовав насыщения.
Оказывается, голод – тот самый примитивный механизм, один из самых сложных физических стимулов.
Утолить голод не то же самое, что заправить машину бензином. Оценить масштабы голода, как внутренние, так и внешние, непросто. Его также сложно ограничить. Тот факт, что мы рассуждаем о голоде, как о чем-то очевидном, доказывает, что мы понятия не имеем, как к нему подступиться.
«Был бы ты голодным, проглотил бы это за милую душу», – говорю я малышу, который размазывает остатки картофельного пюре по тарелке и всем своим видом показывает, что он лучше съел бы что-то повкуснее. «Был бы голодным, радовался бы ломтику хлеба», – бросаю я своему ненасытному подростку, который уже съел все, что было в тарелке, пудинг, незапланированный стаканчик йогурта, фрукты и мед, тост с сыром, и утверждает, что не сможет уснуть, если не поест еще. Терпеть не могу эту свою ворчливую присказку «был бы ты голодным» – она у меня срывается, когда уже сильно довели. Как будто я обвиняю своих детей в том, что в мире есть дети, больше заслуживающие еды, «очень-очень» голодные. Подразумевается, что «был бы ты голодным», ты бы ел все, что дают. Но это заблуждение.
Да, это правда, что голод учит людей соглашаться на разную пищу. В одном эксперименте 2009 года людей либо полностью лишали еды на пятнадцать часов, либо давали ее в избытке {351}. Затем им показывали картинки неаппетитной еды: похлебку, похожую на слизь, массу из шпината, – у голодных людей наблюдалась меньшая активность мышцы, опускающей уголки рта, которая говорит об отвращении. И наоборот, когда им показывали картинки привлекательной еды – пасты, пиццы – у них отмечалась большая активность скуловой мышцы, участвующей при улыбке.
Голод делает еду, которая должна вызывать отвращение, привлекательнее, а красивая, аппетитная еда при этом привлекает не больше, чем обычно.
В состоянии лишения даже отвратительной пищи существуют определенные пищевые табу, то, что вы ни за что не станете есть (каннибализм – крайне редкое явление). Независимо от чувства голода мало кто в развитом мире согласится поужинать насекомыми, или глазными яблоками, или собакой. В большинстве случаев необычные продукты отвергаются, так как отвращение берет верх над голодом. Неправильно думать, будто существует состояние абсолютного голода, при котором дети будут есть все. Среди самых голодающих детей в мире голод носит конкретную форму, а не абстрактную. Его нельзя утолить пищей, которая вызывает неприязнь.
За прошедшее десятилетие при лечении последней стадии детского истощения – формы голода с большой опасностью смерти, – произошел существенный прорыв с изобретением и распространением пасты на основе арахиса, которая называется Plumpy’Nut {352}.
Это энергетическая смесь наподобие заряжающей энергией ореховой пасты, обернутая фольгой, чтобы ребенок мог отправить ее прямиком в рот. Изобрел ее Андрэ Бриенд, французский педиатр-нутриционист. Идея пришла в голову после экспериментов с многочисленными питательными продуктами, которые не давали результата, в том числе с пончиками и блинами. Считается, что Бриенда осенило, когда он посмотрел на банку шоколадной пасты Nutella. Во время путешествия по Малави, где растет огромное количество арахиса и множество детей голодает, он одолжил блендер в местном ресторане и смешал коктейль из орехов, сухого молока, витаминов, минералов, сахара и растительного масла.
В эпоху до Plumpy’Nut, если малыш в возрасте до пяти лет попадал в центр питания с подозрением на острое истощение, самым безопасным решением было положить его в больницу и прописать питательную трубку. Множество детей – в некоторых центрах до 75 % – не выживало. Поскольку матерям было тяжело разлучаться с детьми, они часто откладывали обращение в больницу, пока не становилось слишком поздно. Существовал еще один способ: на семью выдавали сухую витаминизированную молочную смесь под названием F100, которой можно кормить дома, но она требовала разведения водой – опасная процедура в большинстве развивающихся стран, учитывая дефицит чистой питьевой воды. Вдобавок дозирование и разведение молочной смеси контролировалось в семье, и многие разбавляли водой смесь так, чтобы ее можно было разделить с остальными детьми в семье.
Одно из важных преимуществ пасты Plumpy’Nut – ее не нужно разводить, поэтому можно спокойно давать в домашних условиях, не обращаясь в больницу. Такие продукты называются готовой к употреблению терапевтической едой (ГУТЕ).
Результаты первых испытаний Plumpy’Nut очень обрадовали.
Марк Мэнэри, американский педиатр из Малави проверил ее действие в 2001 году {353}. Он нарушил общепринятую медицинскую практику и отправил всех детей своего отделения домой с арахисовой пастой на шестинедельный курс. У 95 % из них произошло полное выздоровление по сравнению, в среднем, с 25 % детей, которые лечатся от истощения в больнице. Через полгода его пациенты, употреблявшие арахисовую пасту, по-прежнему были здоровы. Смеси на основе арахиса на сегодняшний день являются главным «лекарством» в лечении острого детского истощения по всему миру. В странах Африканского континента такая сладкая паста пользуется большим спросом как у детей, так и у матерей.
Детям нравится ее клейкая консистенция и ореховый вкус. Мамы ценят удобство. А врачи и медперсонал по оказанию помощи довольны высоким процентом выздоровления.
И все же не везде так горячо приветствуют эту пасту. Несомненно, она очень популярна в Африке, однако в Индии и Бангладеш мамы и дети реагируют на нее с меньшим энтузиазмом. Дело не в том, что там меньше голодают. В Индии насчитывается около 8 миллионов детей, находящихся в зоне смертельного риска от острой формы истощения. В Бангладеш самые высокие уровни детского голода в мире: 46 % детей до пяти лет слабые и 15 % истощены {354}. Как мы уже рассматривали на примере девочек в Индии, слабость означает прекращение роста или развития из-за долгого недоедания. Истощение – другой вид голода. Острая форма уносит жизнь за несколько недель, вызвана резкой нехваткой пищи или болезнью: тот самый вид голода, с которым призвана справляться арахисовая паста. Но в Бангладеш ореховая паста не соответствует представлениям о том, что собой должна представлять «еда» – в частности, еда, утоляющая детский голод.
