Кресли Коул - Профессионал
А Севастьян? Я по-прежнему чувствовала к нему ошеломляющую тягу и какую-то странную связь. Но заставила себя не обращать на это внимания.
Пока он был занят, я приоткрыла дверь и выскользнула наружу. Потуже затянув халат, я прокралась в направлении кукурузного поля. Естественно, в ту единственную ночь, когда мне нужно было сбежать от бандитов, в небе ярко светила полная луна. По крайней мере, поле обеспечит защиту. В это время года перед сбором урожая кукурузные стебли были высокими и густыми, с большими широкими листьями.
Почти добралась. Изо рта шёл пар. Почти…
— Натали, — закричал Севастьян, — не убегай!
Я перешла на бег, устремляясь в заросли.
Глава 4
Кукурузные стебли хлестали меня по лицу, путаясь в моих волосах. Босые ступни вдавливались во влажную землю.
Смогла ли я получить фору? Он уже преследует меня?
— Прекрати, Натали!
Я вскрикнула. Боже, он очень быстрый. Если раньше я только чувствовала себя добычей, то сейчас я действительно в неё превратилась. Этот человек гнался за мной, намереваясь поймать! Я углублялась всё дальше в заросли, набирая скорость…
Секундой раньше я мчалась на полной скорости, секундой позже — взлетела в воздух. Он набросился на меня, схватив за талию. В последний момент он перевернулся в воздухе, приняв удар на себя, ломая стебли.
— Чёрт возьми, пусти! — я пыталась с ним бороться. Всё равно что вырываться из стальных тисков.
Не успела я и глазом моргнуть, как он перевернул меня на спину, уложив на подстилку из листьев.
— Отвали! — я колотила по его груди кулаками.
Огромный и яростный, он втиснулся у меня между бёдер, прижав оба моих запястья одной рукой.
— Никогда больше не убегай от меня. — Падающий сверху лунный свет подсвечивал его жёсткие черты. Он, казалось, укротил свою ярость, взяв эмоции под жёсткий контроль.
— Пусти!
Сквозь знакомый запах влажной земли, кукурузы и прохладной ночи я различала и его запах: агрессии и грубой мужественности. Рубашка на нём распахнулась, и на его теле я заметила краешек очередной татуировки.
— Севастьян, отпусти меня. Пожалуйста.
После этих слов хватка на моих запястьях самую малость ослабла.
- Я не хочу причинять тебе боль, — сказал он мёртвым голосом. — Только защищать. Под этой непроницаемой маской явно творилось многое, но я ничего не могла прочесть.
Выступающие скулы в лунном свете подчёркивали его изящные щёки. Доходящие до плеч волосы сверкали, слово вороново крыло. Развивающиеся на ветру пряди почти гипнотизировали.
— Ты должна оставаться со мной, — сказал он, не сводя взгляд с моих губ, нахмурив брови. Казалось, он изо всех сил пытался противостоять желанию меня поцеловать.
Поцеловать? Что тут происходит? Замешательство ослабило мою панику; я не могла во всём разобраться — потому что никогда не оказывалась раньше в такой ситуации.
В эротической ситуации, которую я не контролировала.
Я впуталась в опасную игру с таинственным незнакомцем, но страха я не испытывала. Я чувствовала… ожидание. И, судя по всему, отсутствие контроля, лишь усиливало это чувство.
Опасность меня завела? Напряжение между нами стало видоизменяться; мягко, словно при переключении передач, моё замешательство превратилось в жар. Я даже не подозревала, что способна на это! Кто я такая?
Опустив взгляд, я заметила у него в брюках тёмный бугор. Он не был ко мне равнодушен! Может, он и оттолкнул меня в баре, но скрыть свою рвущуюся на волю эрекцию сейчас не мог.
Возбуждение от этой картины затуманило мой мозг. Я слышала выражение «отупела от страсти». Как раз мой случай.
— Севастьян? — Меня пронзило чувство единения. Желание, страсть и что-то ещё. — Что тебе от меня нужно?
Молчание. Я слышала только его дыхание.
В этой позе он мог в одно мгновенье расстегнуть ширинку и оказаться у меня внутри, впечатывая в землю. Как животные в грязи.
Он. Внутри меня. Здесь.
Одна эта мысль вызвала в моём теле такую дрожь, что я могла позволить ему делать со мной всё, что ему вздумается. Уровень моего возбуждения начинал нервировать сильнее, чем вся эта ситуация в целом. С ним я теряла контроль, нужно убраться отсюда подальше!
Я резко покачала головой.
— Ты сейчас же отпустишь меня. — Извиваясь, я зарывалась босыми пятками в землю, чтобы вырваться из его хватки. Может, получилось отползти на двадцать-тридцать сантиметров.
Он смотрел на меня как на умалишённую, которая пыталась дать ему отпор. Так почему мне не было страшно? Нет, я была в ярости — на него и на своё неподконтрольное тело. Новая попытка оттолкнуться пятками.
Свободной рукой он обхватил мою талию и притянул назад к себе, шире разведя мои бёдра.
Его взгляд опустился вниз, глаза широко раскрылись перед тем, как прищуриться.
В промежности я ощущала прохладный воздух, одновременно обнаружив, что полы моего халата распахнулись. Всё ниже пояса было выставлено на обозрение. Моя бледная кожа сияла в лунном свете, и на этом фоне резко выделялись рыжие коротко подстриженные завитки.
Под его взглядом я была слишком ошарашена, чтобы реагировать. Его веки отяжелели, ноздри раздувались. Широкая грудь с трудом раздувалась с каждым вздохом. Голая ниже пояса я не имела никакой возможности прикрыться. Я переплетала руки, чтобы освободить запястья, пока не заметила его взгляд.
Тёмный, голодный, обжигающий. Опасный. Как и раньше, я почувствовала себя его добычей.
Мой гнев ослаб. Как только моё тело под ним расслабилось, он коротко кивнул, словно я доставила ему удовольствие, а его свободная рука опустилась на моё обнажённое бедро. Кожа на коже. Этот контакт заставил его застонать, а я задрожала от электрического ощущения тепла этой грубой ладони. Разве я не мечтала, чтобы эти руки меня всюду массировали?
Охваченная дрожью, я смотрела, как он передвинул свой большой палец от бедра к моей промежности. Кончиком пальца он провёл по краешку завитков. Это было так медленно и неожиданно, так нежно, что я не смогла сдержать стон.
Он прикасался ко мне будто бы… с благоговением.
Следов железного самоконтроля на его лице больше не было видно, вместо этого он выглядел… потерянным.
Наверное, и я в тот момент выглядела так же.
Его член в брюках дёрнулся, привлекая моё внимание. Эта длина и тяжесть заставили мою киску сжаться.
Я проворковала:
— Севастьян? — одновременно качнув бёдрами. — Что ты со мной делаешь? — Каким-то образом он меня зачаровал, заставляя внутри ощущать пустоту и отчаянье.
Второй раз за ночь я приближалась к оргазму.
По-прежнему сосредоточившись на моей промежности, он заговорил по-русски, что-то вроде того, что нельзя ожидать, что он сдержится в такой ситуации. Что никто не может этого от него ожидать.
Никогда в жизни я не была так сбита с толку.
— Ты… ты собираешься меня поцеловать?
Он прохрипел:
— Ты хочешь, чтобы твоим ртом обладал такой как я? — Перстень на его большом пальце сверкал во время этих медленных движений.
Хороший вопрос. Я ответила на него, когда с губ слетел мой ответ:
— Попробуй и узнаешь.
— Думаешь, я остановлюсь на поцелуе?
— Полагаешь, я хочу, чтобы ты останавливался?
Этот ответ, казалось, вывел его из оцепенения. Будто обжегшись, он отдёрнул руку, а потерянное выражение на лице трансформировалось в отвращение. И вновь он приказал:
— Прикройся.
Сейчас он был также разъярён, как и я несколькими минутами ранее, но я совершенно не понимала, в чём тут дело.
Я одёрнула полы халатика, пока русский поднимался на ноги.
Когда он схватил меня за руку, поднимая с земли, здравомыслие ко мне вернулось — та Натали, которую я знала всю свою жизнь, решила снова к нам присоединиться.
Что за сумасшествие меня только что одолело? Дрожащими руками я стиснула свой халатик. Я позволила прикасаться к себе этому мужчине, этому незнакомцу, да ещё и поощрительно качала бёдрами.
Если бы он попытался трахнуть меня прямо на земле, то думаю… думаю, я бы ему позволила.
Стиснув моё плечо в кулаке, он потянул меня вперёд.
— Если побежишь — я тебя поймаю. Это моя работа. — Глазами он поймал мой взгляд. — А потом я опрокину тебя через колено и как следует отшлёпаю твою шикарную задницу, чтобы ты поняла, что к чему.
В этот момент я споткнулась, но он вовремя меня подхватил. Выпрямившись, он скривился, уставившись на мою подпрыгивающую грудь.
Без лифчика в шёлке. Никакой пищи для воображения.
— Я не убегу, если ты перестанешь меня тянуть! Я не хочу с тобой ехать. Я знаю, кто ты такой. Ты — мафия. А значит, мой отец — тоже. — Отрицай, отрицай! Рассмейся мне в лицо.
Севастьян стиснул зубы и потащил меня за собой быстрее.