Александра Арсентьева - Как притвориться идеальным мужчиной
— … то ты отправишь меня к дьяволу и будешь совершенно права!
— Разве?
— Ну, возможно, в пятницу вечером ты смахнешь непрошенную слезу, вспомнив наши беседы… Кажется, это случится с тобой не единожды.
— Тебе надо было родиться женщиной.
— Я не слишком сентиментален для этого. Кроме того, это такая ответственность!
И Декьярро улыбнулся. Деметра начала смеяться. Когда она перестала, то сказала с едва уловимым намеком на страсть:
— Я тебя люблю!
— Я так этого боялся!
Она взяла его руку в свою и рассмотрела. Потом произнесла, улыбаясь:
— У тебя сильные руки, Декьярро.
— Я-то вообразил, что ты назовешь их красивыми!
И улыбнулся. У него была добрая, красивая и немного стеснительная улыбка. И вряд ли он догадывался об этом.
— Перестань рисоваться!
— Знаю, это мне не идет. Только такие ловеласы, как Дарио, могут себе это позволить.
— Ты еще скажи, что он в совершенстве владеет этим искусством.
— Но разве твоя любовь к нему это не доказывает?
— Моя любовь к нему возникла с первого взгляда. Я еще понятия не имела, какой у него характер и жизненные цели.
— Он не мужчина. У него есть деньги, и нет желания вложить их в стоящее дело.
— По-твоему, я подходящая инвестиция? — Деметра прищурилась.
Декьярро весь сжался. Деметра не понимала, почему. Это же обычная шутка. Одна из тех, которыми щедро одаривал ее сам Декьярро.
— Что-то не так? — с беспокойством спросила Деметра.
— Давай уйдем отсюда, — попросил Декьярро тихо.
— Как хочешь, — ответила Деметра.
И они ушли из кафе. Декьярро ушел к себе. Деметра зашла в свой кабинет и удивилась, увидев на своем столе Дарио.
— Что-то случилось? — спросила Деметра.
Ни один мускул на ее лице не дрогнул. Она чрезвычайно изумилась этому обстоятельству. Ведь в первый день присутствие Дарио вызывало у нее трепет и волнение в крови.
— Случилось. Обед закончился давно и начался рабочий день.
Деметра была возмущена. В конце концов, это ее кабинет. Какое право он имеет врываться сюда без приглашения, да еще и демонстративно сидеть на столе?
— Правда? Я и не заметила.
— Ты хотела сказать, что в обществе этого малохольного время летит незаметно? — он весело рассмеялся.
— У нас много общего.
— Еще бы! Ваша любимая тема для разговора — это я!
Деметру покоробил тон, которым он это произнес. Но она изо всех сил пыталась быть вежливой. Этого требовал этикет и то мероприятие, которое они с Декьярро затеяли.
— У нас есть темы поинтереснее, — ответила Деметра с вежливой холодностью.
— И какие, позволь узнать?
— Созови собрание и узнаешь наши с тобой общие цели.
— Значит, у тебя есть идеи по работе? — Дарио пытался смутить ее взглядом.
— Конечно, есть. Я занимаюсь не только обедами.
— Слава богу! Значит, у меня есть надежда.
— Надежда на что? — она вскинула рыже-каштановые брови.
— На то, что мы будем вместе и в один прекрасный день… как это говорится…
— Перережем друг другу глотки? — лицо ее оставалось милым и приветливым.
— Упаси боже! Мы поженимся, и будем жить долго и счастливо.
Дарио ехидно рассмеялся.
— Это вряд ли. Если я захочу замуж, я в последнюю очередь подумаю о тебе.
— Что так? Я тебе не нравлюсь?
— Скажем так: я предпочитаю иметь с будущим мужем раздельный семейный бюджет.
— Это легко можно устроить.
— Сомневаюсь. Ты очень любишь совать нос в чужие дела. Особенно, если тебя об этом не просят.
Деметра приятно улыбнулась. Она вспомнила советы Декьярро о том, что гадости всегда лучше говорить с улыбкой. Так делают все бизнесмены. И у них есть чему поучиться. Оказалось, что это целое искусство — гадить человеку, которого любишь. Деметра почувствовала себя отвратительно. Но тем старательнее она стала разыгрывать безразличие к Дарио.
— Я, пожалуй, пойду руководить своим предприятием.
— Очень вовремя. Пока еще есть, чем руководить.
— Ты считаешь, что я не гожусь в руководители? — он ощерился.
— Как раз наоборот. Я считаю, что только для этого ты и годишься.
Деметра весело рассмеялась. У нее опять получилось стереть с его лица эту самодовольную улыбку. Глаза у Дарио были такие, будто он всерьез собирался броситься на нее. Ее так и подмывало спросить ехидно: «Милый, что-то не так?» Но она знала, что не стоит опускаться до базарной ругани. Следует вести себя тонко, слегка чувственно. И эротично улыбаться. Это и есть верный способ добиться желанного мужчины.
Глава 6
Декьярро долго и терпеливо объяснял ей при следующей встрече во время обеденного перерыва в кафе, как Деметра должна себя вести, чтобы Дарио не заподозрил ничего. Дарио не должен знать, что именно они вынудят его сделать Деметре предложение. Он должен думать, что сам пришел к этой мысли.
— Зачем? — спросила бесхитростная Деметра.
— Затем, что только так он по-настоящему тебя полюбит. Ведь ты именно этого добиваешься? Тебе ведь нужна чистая и искренняя любовь, а не желание поиметь тебя, во что бы ты ни стало?
Деметру испугали его злые глаза. В них читалась ярость.
«Что с ним?» — терялась она в догадках. Когда он провожал ее до кабинета, он был очень расстроен. Раньше ей казалось, что он бывает только добрым и чутким всегда. Неужели она опять обманулась? И совершенно напрасно Дарио называет Декьярро простодушным дурачком. На самом деле Декьярро совсем не так прост, как кажется. И Деметре с этим новым поведением любимого друга (именно так она называла его) приходилось считаться. И Декьярро еще велел ей в него не влюбляться. Да после такого вот агрессивного выпада в ее сторону ни за что на свете! Теперь Деметре надо будет опасаться его точно так же, как этого ловеласа Дарио. С Дарио хотя бы было все ясно, а вот с Декьярро… пока нет. И это Деметру здорово беспокоило.
«Мужчину надо манить, но не следует приманивать» — вспомнила она вновь слова Декьярро.
— И в чем отличие?
— Если на тебе декольте, платье со слегка открытой спиной и туфли на шпильках — ты манящая девушка, цель, к которой стремится охотник, бьющий без промаха. Но если ты в короткой юбке, с красной помадой и стрелками — ресницами, ты всего лишь дешевая шлюха. Мужчины тоже не дураки, они видят разницу.
— Но ведь им все равно, кого уложить в постель, — ответила тогда Деметра.
— Ошибаешься! Даже в постели мужчины хотят видеть то, что получше. Интеллигентной особой можно красиво похвастаться перед своими друзьями.
— Прости, я как-то не подумала об этом.
— Думай всегда. Просчитывай каждый шаг. Чтобы влюбить в себя мужчину, необходимо быть на шаг впереди от него. Он не должен заподозрить, что ты его соблазняешь.
— У него должно складываться впечатление, что это делает он.
— А ты делаешь успехи! Молодец! — Декьярро улыбнулся.
И она вновь почувствовала, что его улыбка пьянит ее, кружит голову и заставляет выпрыгивать сердце из груди. Ну почему Деметра в него не влюблена? Гораздо проще было бы ей влюбиться в Декьярро. С ним никогда не было бы проблем. Они жили бы с ним долго и счастливо, как пишут в романах. И еще она сказала ему, слегка уязвленная:
— Я думала, что в твоем словаре нет грубых слов, Декьярро.
— Мне хотелось бы оградить тебя от всех грубостей на этой земле, но это невозможно. Будь готова к тому, что твой Дарио полюбит тебя, начнет ревновать и, при первой возможности, назовет шлюхой.
— Почему?
— Потому, что он будет зол, обижен, его самолюбие пострадает. Ему же надо за это поквитаться с тобой.
— Но зачем оскорблять?
— Когда человек обижается, он не помнит себя. И в глубине души тебе будет лестно такое его поведение.
— Лестно?
— Да. Ведь причина этому — ты!
И Декьярро опять улыбнулся. Как она любила его улыбку! Но он так нечасто дарил ее ей. Словно это была редкость, некое чудо, которое не стоит раздаривать, не имея на то достаточно оснований.
Глава 7
Дарио ушел к себе. А Деметра позвонила Декьярро.
— Привет.
— Здравствуй. Чего ты хочешь?
— Давай встретимся после работы. Мне нравится твое общество.
— А Дарио знает об этом?
— Нет.
— Тогда мой ответ: нет.
— Но почему? Я, наконец, встретила человека, общение с которым доставляет мне немыслимое удовольствие.
— А как же Дарио?
— Дарио я люблю. А ты мой любимый друг.
— Ты хочешь использовать меня в качестве запасного варианта, жилетки, в которую можно поплакаться?
— Ты обиделся? — удивилась Деметра.
— Если это и случилось бы, ты бы никогда не заподозрила это. Я очень тщательно маскирую свои чувства, поверь мне.
— Тогда что же тебе мешает встретиться со мной сегодня вечером?
