Джерри Хопкинс - Экстремальная кухня: Причудливые и удивительные блюда, которые едят люди
Те, кто любит рыбью икру, но не может позволить себе черную, имеют множество альтернативных вариантов, помимо морских ежей. Крупная ярко-оранжевая икра атлантического лосося ценится как за декоративные качества, так и за аромат. Икра золотого сига, мелкая и желтая, имеет нежный вкус и используется преимущественно как часть изысканного гарнира и элемент украшения блюд. Едят также икру трески (часто конченой), кефали, тунца, скумбрии, карпа и пинагора. В Японии икру обычно подают в суси-барах, и наряду с уни и икура (лососевая икра) популярностью в них пользуются тобико (икра летучих рыб), часто с уложенным сверху ярким желтком перепелиного яйца, и масаго (икра мойвы); икра сельди, кацуноко, считается здесь традиционным новогодним блюдом.
Не только икра морского ежа — любая рыбья икра прекрасно сочетается с десятками блюд (фанаты черной икры с их треугольными тостами и перламутровыми ложками отдыхают). Ее можно класть поверх омлета или заворачивать в него, смешивать со сметаной, можно фаршировать ею молодые клубни батата, смешивать ее с мягким сливочным маслом и укладывать поверх жареной или вареной рыбы, добавлять в яичный салат, использовать для украшения тартара из говядины, жаренных на открытом огне устриц и других моллюсков, холодных супов и бутербродов с огурцом.
Есть, наконец, красно-оранжевая икра крабов. В некоторых частях света употреблять в пищу самок краба с икрой запрещено, и выловленные особи должны быть немедленно возвращены в море ради устойчивого воспроизводства поголовья. В других местах икра ценится настолько, что на базарах можно увидеть крабов с частично вспоротым брюшком и демонстрацией наличия в них икры. Понятно, что самки с икрой стоят дороже.
Морские ежи по-французски.
В кулинарной энциклопедии «Гастрономический Ларусс» приводятся пять рецептов с упоминанием морских ежей. Во всех пяти икра этих иглокожих — ключевой ингредиент, что объясняется ее высокими вкусовыми качествами. Это наваристый суп с крабами и морским окунем, омлет, рыбный соус со сливочным маслом и яйцом, пюре с голландским соусом, используемое как начинка для изделий из слоеного теста, и смесь из нарезанных ломтиками томатов, измельченного шалота, мяса моллюсков, жирных сливок, сбитого масла, коньяка и белого вина, которую помещают в очищенный панцирь морского ежа и запекают.
Все перечисленные блюда посыпаются листом кервеля и, естественно, запиваются хорошим французским вином.
ГЛАВА 3
ПТИЦЫ
Птица сегодня — один из основных источников белка. Мясо домашних кур легко усваивается, оно — основа сотен самых аппетитных блюд, включая супы, рагу по-китайски, паэлью и цыплят от «Макдоналдс» и «Кентукки фрайд чикен». Популярно и мясо других пернатых: индюшек, уток, гусей, цесарок — это что касается домашней и товарной птицы, — а из многочисленной дичи достаточно упомянуть мясо диких уток и гусей, перепелов, куропаток, бекасов, вальдшнепов и фазанов.
Но мясо других видов птиц появляется сегодня на столе человека не столь часто, по крайней мере имеет не столь широкую географию распространения. Так, мясо страусов и эму только сейчас стало приобретать поклонников за пределами Австралии и Южной Африки, а певчие птицы, составляя заметную часть рациона жителей Азии, Африки, Латинской Америки и отдельных районов Средиземноморья, практически не употребляются в пищу в других местах.
Птицам есть чем заинтересовать человека, помимо яркого оперения и звонкого голоса. Содержание жира в их мясе ниже, чем в мясе млекопитающих, птица богата белками и витаминами группы В. Пернатые обитают повсеместно, и порой в таких количествах, что воспринимаются человеком как напасть. Конечно, в мелких диких птицах содержится значительно меньше мяса, чем в домашних, однако если это молодые особи, то вкус и аромат их мяса более чем компенсируют их размер. Другой «элемент компенсации» — то, что многих мелких птиц при соответствующем приготовлении можно есть с костями (даже с головой).
Хотя кулинарная история диких птиц уходит корнями в те далекие времена, когда наши предки в отсутствие более крупной добычи изобрели способы их отлова, место вольных пернатых в кухне большинства регионов планеты относительно скромное. Сегодня птицы по большей части воспринимаются как нечто прыгающее или бегающее по зеленым лужайкам, щебечущее на деревьях (или в клетках), как украшение мира, замечательное уже одной своей уникальной способностью к полету. При этом явно недооценивается их гастрономический потенциал.
Хорошо известны достоинства птичьих яиц, прекрасно сбалансированного, низкокалорийного продукта, способного обеспечить организм человека всеми основными аминокислотами, легкоусвояемого, хотя и с высоким содержанием животного жира, присутствующего главным образом в желтке. Что может быть оригинального в яйцах? А то, что до попадания на стол они могут быть высижены частично, и тогда внутри оказывается эмбрион птицы; в других случаях вследствие несложных манипуляций содержимое яйца приобретает зеленый или черный цвет.
Еще более диковинное блюдо — суп из птичьего гнезда, слепленного из желеобразной слюны азиатской ласточки или стрижа. Специфичность блюда не только в продукте, из которого оно готовится, но и в том, что, подобно медузе и акульему плавнику, птичья слюна лишена вкуса. Впрочем, нас ждет еще и разговор о петушиных бородках и яичках, об утиных клювах и перепонках.
Я готов высказываться в защиту подобных продуктов хотя бы ради совмещения еды с игрой воображения. Сегодня, когда безликие, «штампованные» цыплята, по выражению одного из авторов, превратились в «модный стандарт американского вкуса», встав в один ряд с такими экспортными продуктами, как Мики Маус, Элвис и кока-кола, все мы, как это ни печально, утрачиваем собственное восприятие еды. Засилье фаст фуд дискредитировало птицу, низвело ее до уровня пакетика с чипсами.
БАЛУТ
В 90-х годах прошлого столетия в Интернете существовал сайт американца Рея Брумана под названием «Список странных и ужасных блюд Рея». Свой пространный перечень Бруман предварял следующими словами: «Согласно моей собственной теории, многие (если не все) народы изобретают блюда, которые непосвященным кажутся странными или ужасными, своего рода "маркеры", или пароли. Юное поколение этих народов сначала терпеть их не могут, однако на определенном этапе жизни принимают, перенимают и в свою очередь передают следующему поколению. Когда чужаки, знакомясь с такими блюдами, в изумлении открывают рот, "свои люди" толкают друг друга локтем и обмениваются понимающими взглядами».
Лично мне при этих словах тут же вспоминается балут.
Балут — это утиный или куриный (традиционно утиный) эмбрион на шестнадцатый-восемнадцатый день развития. Едят балут, вскрыв скорлупу на остром конце яйца, как обычно поступают с куриным яйцом, сваренным всмятку. Некоторые любители кушанья, прежде чем высосать кашеобразную и жидкую часть содержимого, слегка присыпают ее солью. Это самый простой этап. Далее нужно аккуратно удалить остальную скорлупу, и вы увидите нерожденную птичку, ее кровеносные сосуды, косточки, глаза, клюв — съежившееся маленькое существо. Теперь можно еще посолить, может быть, сбрызнуть уксусом, а затем просто сунуть малютку в рот и жевать ее вместе с лапками и всем прочим. Вкус изумительный! По крайней мере, так утверждают знатоки.
Во время пребывания в Маниле я на такси отправился в мировой центр балута, некогда сельский пригород, а ныне район филиппинской столицы под названием Патерос. По дороге я спросил у водителя, ел ли он балут.
«Ем каждый раз, когда занимаюсь с женой любовью, — ответил он и поднял большие пальцы. — У нас пятеро детей, и скоро будет шестой!»
Свою специализацию Патерос приобрел задолго до того, как влился в состав мегаполиса, в те времена, когда там было много утиных ферм. По мере расширения столицы фермы переносились, главным образом в северные провинции. Чтобы избавить любителей балута от необходимости совершать долгие поездки по заполненным машинами дорогам, яйца и сегодня доставляют в Патерос, где их доводят до нужной кондиции.
Следуя инструкциям, полученным от уличного торговца балутом, мы нашли номер дома на Патерос-авеню и дальше пешком пошли по улочке мимо дощатого здания в глубь квартала, к строению размером с большую автомастерскую, которая, вероятно, некогда в нем и размещалась. Деревянными перегородками высотой около метра внутреннее помещение было разделено на пять боксов размером 1,5 х 6 метров с узкими проходами между ними. Каждый бокс выглядел как большой тепличный отсек для выращивания овощей, но был заполнен доверху рисовыми отрубями с дюжиной углублений размером с вещмешок в каждом боксе. Углубления были выстелены мешковиной и заполнены яйцами. Сверху яйца также прикрывал мешок с шелухой, более-менее имитировавший утку-наседку, — тепло, темно и безопасно. Светившие с низкого потолка лампочки и полное отсутствие вентиляции способствовали тому, чтобы температура внутри помещения не опускалась ниже 40 °C. Раздетые по пояс, истекавшие потом работники сказали, что некоторые предприниматели устанавливают у себя электрические инкубаторы, что существенно облегчает труд персонала, однако, по их же утверждению, балут, произведенный в «естественных» условиях, лучше на вкус.
