Максим Кантор - Сетевые публикации
В этой книге многобукаф, все буквы важны. Попытайтесь преодолеть лень, граждане. Даже коровы желают знать, каким методом их убивают. Докажите себе, что превосходите любопытством коров.
Мало вас обманули с банковскими вкладами, с акциями, с деривативами, с прелестями капитализма, с европейской цивилизацией как единственно возможным вектором развития. Это все было оглушительным враньем — врали нарочно и много, а вы верили — но вы же не экономисты, не юристы, не историки, вас легко дурачить.
Но уж в отношении собственной жизни проявите любопытство. Вы же люди, не коровы.
Десятки судей различных национальностей вели процесс в течение долгого времени, стараясь быть беспристрастными. Как и во всех архивно-исторических и судебных разысканиях, есть ошибки и здесь. Читатели могут всякое интересующее их дело (процесс делится по делам), проверить на предмет последующих уточнений. Это легко сделать, пользуясь элементарными приемами обращения с архивной бумагой — у всякой справки есть номер, присвоенный ей в соответствующем разделе международных открытых архивов. В некоторых случаях были допущены неточности.
Но в целом — это уникальное, с доказательной фактической базой проведенное расследование. В целом — это свод показаний тысяч свидетелей, публикация сотен тысяч приказов, распоряжений, фактов. Это — самый главный документ века.
Многие из вас любят детективы, многие из вас смотрят сериалы. Почти все любят говорить моральные сентенции. Прочтите этот детектив, ознакомьтесь с этим сериалом — а потом говорите. Не раньше, пожалуйста.
Если вас заинтересуют подробности, обратитесь к материалам конкретной лагерной статистики — даже такие материалы по многим лагпунктам теперь имеются в открытом доступе.
Вас могут заинтересовать данные по количеству перемолотых на удобрения костей (в тоннах), по способам изготовления предметов быта из человеческой кожи и жира, по методам группового умерщвления евреев (помимо широко известного Циклона Б, существовали иные способы — электрический пол в комнатах, например и т д), по медицинским экспериментам над узниками, по разнарядкам убийства советских военнопленных. Не отмахивайтесь, прочтите.
Прочтите про то, как уничтожались гитлеровцами лагерные бараки и места захоронений при отступлении, чтобы стереть следы, и как восстанавливали картину преступления судьи — по глубине рва, по толщине пропитанной кровью почвы, по количеству обнаруженного костного крошева, а также по показаниям выживших свидетелей. Это любопытно.
Причем, правильно проделать эту работу в отношении всех лагерей смерти — а таковых было много.
А если вам неинтересно или невмоготу такое чтение, то воздержитесь от бессмысленных реплик, типа «напрасные жертвы войны», «неизвестно, кто виноват больше», «ни одна страна не потеряла столько людей, как Россия, и все из-за коммунистов». Ни одна страна не переживала истребительной войны на уничтожение — это несколько иной поворот истории. Русские потеряли много миллионов — по простой причине: их планомерно убивали. Скажем, потери евреев в этой войне еще более ощутимы, но так случилось не оттого, что евреи проявляли нездоровый энтузиазм, толпами бросаясь в газовые камеры.
В виду того, что положение в мире крайне тревожное, воздержитесь от пустословия.
Сегодня очень много недоброкачественной, глупой и просто вредной публицистики.
Потратьте две недели своей жизни на ознакомление с фактами вашей же собственной истории. Вы — не коровы.
Голубой период русской истории (07.11.2012)
От Белоруссии вплоть до Москвы (проезжаешь Барановичи, Минск, Смоленск, Вязьму, мелкие населенные пункты) — стоят бедные холодные деревни. Ничего не изменилось за тридцать лет капитализма: нищета и темнота. Вязьма как была дырой при царизме, так дырой и осталась. Орша не лучше. Бабки несут на перрон вареную картошку, стучат в окна вагонов, показывают кастрюлю, обернутую газетой — купи, милок! бессмысленные пацаны курят, провожая глазами состав.
Зато в Москве многие разбогатели, это должно утешать наблюдателя русской жизни: неудачники коротают век в Орше, личности зажигают в столице.
Горит, впрочем, неярко. Ждал увидеть баррикады у Кремля, ораторов в Жан Жаке, Огюстов Бланки и Прудонов новейшей капиталистической истории — ничего этого нет. Зашел в книжный, познакомился с последними трудами писателей: Улицкой, Быкова, Акунина-Рубинштейна (совместное произведение) и прочих; более всего понравились детские стихи Веры Инбер «Сеттер Джек», остальное показалось не вполне осмысленным. Ряд кинотеатров и магазинов закрылся. Упадок или нет, а резвого бега в сторону просвещения, как прежде, не наблюдается.
Правда, на Арбате таджик-велорикша предлагает отвезти в эротический музей. Таджик, синий от холода, его повозка покрашена в желтый цвет, на повозке написано «Точка Г». И еще в бывшем кинотеатре Ударник, владелец целлюлозного комбината Шалва Бреус дает парти по случаю вручения премии Кандинского — за инновации в изо-искусстве. По щербатым ступенькам спешит гламурная публика, и замечено, что дамы уменьшили объем губ — прежде в губы закачивали силикон, нынче тренд изменился. Так что, новации есть. Еще рассказали про свадьбу дочки воротилы Хорошилова — событие справили в ресторане у Зураба Церетелли. Были гости: представитель президента Швыдкой, критик Гриша Ревзин, другие свободомыслящие лица. Еще в журнале мужской моды Джей Кью поменялся главред; или это уже давно? Еще в Третьяковке выставка с идеей: сравнили натюрморт 18-ого века с натюрмортом 21-ого. Оригинальные русские натюрморты писали на рубеже 19-20-ого веков, концепция удивляет. Но кто-то пыхтел, придумывал.
Главная новость: четверо знакомых стали гомосексуалистами — сплетники сообщили на вернисаже в Третьяковке.
— А знаешь, концептуалист из группы «а+б» стал гомосеком.
— Не может быть! Ему пятьдесят пять лет.
— С серьгой в ухе ходит.
— Может, самовыражение?
— Нет, реально стал голубым.
— Однако.
— А знаете, что модный телеведущий тоже намедни стал голубым?
— Невозможно!
И еще про двоих рассказали шепотом. Несмотря на то, что гомосексуализм легализован, разговоры об этом явлении по прежнему секретны. Путина ругают во весь голос, а про гомосеков — шепотом. Выходят на демонстрации, шумят — а пользоваться правами не умеют. Прекратите стесняться: педераст — это звучит гордо!
Один мужчина доказывает другому мужчине свое расположение путем внедрения в задний проход товарища своего детородного члена — зачем этого факта стесняться? Граждане, будьте последовательны! Связи с женщинами в литературе описаны детально. Говорите об анальном сексе джентльменов во весь голос!
Не скрою, меня удивило, что немолодой еврейский мужчина сделался педерастом, но я расценил данный факт как жест художника: авангардист сперва отказался от живописи, затем от женщин. Впрочем, он рисовать сроду не умел, и женщины его не любили — так что основания имелись. Но к чему застенчивость?
Видимо, всему виной агрессивная косность простого люда, связавшего педерастию с либерализмом. Возникло в народе оскорбительное слово «либераст», отражающее то обстоятельство, что либеральные демократы подчас являются гомосексуалистами. Что заставило избирателей обобщить частные случаи до символа?
Сомневаюсь, что «анчоусы» знакомы с историей античного социума — однако наблюдение верное. Древнегреческая традиция предъявляет пару: «демократия-мужеложство», и порой кажется, что одно без другого невозможно: ведь в колыбели античной демократии содомия была вещью обычной. Веришь в избирательную систему, в народных избранников? Тогда изволь подставить задний проход товарищу по избирательному участку.
Античность является для западной истории образцом: Ахилл и Патрокл, Сократ и Алкивиад, — мы не подвергаем сомнению достоинство этих людей; так зачем же стесняться Моисееву, Виктюку, Тимофеевскому? «Когда бы грек увидел наши игры», этот грек, возможно и понял бы, что принципы либерализма влекут за собой потребность в содомии.
Впрочем, Греция уже не та — и не только Греция изменилась.
Социальные и эстетические категории нашего времени по звучанию лишь имеют аналоги в античном мире. Если термин обществоведения схож с тем, что употребляли в эпоху эллинизма или в эпоху Просвещения — это недоразумение.
Демократия сегодня — отнюдь не тот строй, который воодушевлял Перикла; либерализм — это совсем не то, что имели в виду либералы, боровшиеся с колониализмом; и авангард — давно уже просто обоз с кухней.
И либерализм — не либерализм, и педерастия — не педерастия.
Нетрудно сказать, что поменялось в основной посылке. Античный педераст алкал духовного тождества со своим партнером, а через это тождество прикасался к гармонии, не отягощенной прагматическим долгом перед обществом — потомством, семейным очагом, и т. п. Женщины — для воспроизведения рода и охранения домашнего очага, мальчики — для духовного сопряжения, чистого чувства. Современный педераст напротив — тщится доказать свое равенство с гетеросексуалом; педерасты доказывают, что они не хуже смешанных пар могут создать семью и растить детей. Античная педерастия не старалась предстать институтом идентичным браку — напротив, педерастия настаивала на том, что противоположна браку. А вот современная педерастия именно равенством с гетеросексуальным браком и озабочена. Равенство утвердили, но пропал смысл явления.
