Эксперт Эксперт - Эксперт № 36 (2014)
— Почему именно в Липецке, как выбирали площадку для проекта?
— Этот вопрос мне кажется вообще ключевым для развития отрасли. Не меньше, чем наличие доступных финансов, важен инвестклимат в регионах: местные власти должны быть заинтересованы в привлечении инвесторов и взять на себя обеспечение проектов инфраструктурой. Сначала мы хотели строить теплицу в Ростове. Там власти относятся к инвесторам лояльно, обещали помощь, но, когда мы уже начали готовить площадку, выяснилось, что нужно самим тянуть газопровод на 20 километров, то есть нужно еще выложить 40 миллионов рублей. В Туле, например, губернатор вообще отказался помогать проекту — может, у него были более значимые и интересные предложения, может, просто денег в бюджете нет, мы не знаем. А вот губернатор Липецкой области пообещал подвести к комплексу и дороги, и газопровод — и выполнил обещание: все было подведено за четыре месяца. Часто важна даже такая вот помощь — не столько деньгами, сколько организационно, чтобы местные структуры все сделали быстро. Иначе на этапе согласований можно потерять месяцы, а то и годы. А для тепличного проекта, который еле-еле укладывается по окупаемости в срок кредита, это может быть критично.
— Средства для проекта трудно было найти?
— Мы, как давний клиент Сбербанка, получили проектное финансирование, хотя пришлось дать по проекту поручительство от нашей компании «Фито», а также личные поручительства учредителей. Хотя вообще получить деньги в наших банках, да еще на приемлемых условиях — задача неординарная, у нас даже шутка есть про медаль «За взятие кредита». Конечно, нашим конкурентам из западных стран не приходится сталкиваться с такими трудностями. Есть у них еще одно существенное преимущество: летом, когда потребление энергии в теплице сильно падает, они продают излишки энергии в электрические сети, еще и зарабатывают на этом дополнительно. У нас же все эти мощности летом просто простаивают, притом что российская экономика задыхается от нехватки электромощностей. Лобби так называемых естественных монополий слишком велико, этот вопрос пока во власти даже не поднимается.
— Вы как продавцы оборудования замечаете рост интереса инвесторов к этой отрасли?
— Да, в последнее десятилетие сюда пошли именно непрофильные инвесторы, кто только не обращается: врачи, юристы, люди, которые ищут какой-то бизнес для вложения средств. Когда была принята программа субсидирования процентных ставок, поток покупателей еще вырос, самый пик пришелся на 2012 год, мы продали оборудования на 40 гектаров теплиц. Но уже в следующем году субсидировать проекты прекратили, комиссия перестала рассматривать новые проекты в сельском хозяйстве, и сразу резкий спад спроса — в два с половиной раза.
Аллергия на русское Вера Краснова
Компания «Натура Сиберика», экспортирующая свою продукцию в европейские страны, последнее время сталкивается с политически мотивированными отказами от сотрудничества
section class="box-today"
Сюжеты
Эффективное управление:
Авиапассажиры полюбили Россию
Признание машин
/section section class="tags"
Теги
Эффективное управление
Русский бизнес
/section
У производителя натуральной косметики «Натура Сиберика», два с половиной года поставляющей продукцию в Европу, уже шесть месяцев падают тамошние продажи. До февраля 2014 года поставки в европейские страны непрерывно росли. Более того, темпы роста позволяли прогнозировать удвоение выручки на текущий год. Слом тренда произошел одновременно с государственным переворотом на Украине и стремительным развитием пророссийского движения в Крыму. После крымского референдума, состоявшегося 16 марта, отрицательная динамика продаж закрепилась. Если до конца года ничего не изменится, российский косметический бренд недосчитается более половины запланированного дохода (см. график), то есть нескольких миллионов евро.
Протокол, составленный на коленке
Первыми включились в геополитические игры продавцы косметики в странах бывшего советского блока. «Восточная Европа, и особенно Чехия, сразу встала на дыбы: русское нам не предлагайте», — рассказывает Алисия Зеленькова , бренд-менеджер «Натуры Сиберики». По ее словам, инициатива шла от розницы, дистрибуторы же условно разбились на два лагеря: бизнесмены из коренных жителей, как правило, были заодно с розничными сетями, а выходцы из России пытались сдерживать антирусский угар магазинов и косметических салонов. Тем временем протестные настроения перекинулись на другие страны. И следующий обвал продаж произошел в мае, когда орган потребнадзора Финляндии Tukes обнародовал на весь Евросоюз информацию о якобы ненадлежащем качестве продукции российского косметического бренда.
figure class="banner-right"
var rnd = Math.floor((Math.random() * 2) + 1); if (rnd == 1) { (adsbygoogle = window.adsbygoogle []).push({}); document.getElementById("google_ads").style.display="block"; } else { }
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
Еще в начале весны финский дистрибутор «Натуры Сиберики» сообщил компании, что ее косметика вызвала у одной из покупательниц сильную аллергию, зафиксированную «на ужасных фотографиях». По результатам тестирования использованных продуктов выяснилось, что в них содержание консерванта метилизотиазолинона якобы превышено в десятки раз по сравнению с допустимым. Однако новость содержала ряд нестыковок.
Во-первых, в состав кремов «Натуры Сиберики», о которых шла речь, указанный консервант не входит. Но даже если бы входил, почему тестирование касалось только одного компонента? Во-вторых, документ о медицинском освидетельствовании покупательницы, у которой возникли проблемы со здоровьем, представлен не был. В-третьих, протокол о результатах тестирования не отвечал элементарным процедурным требованиям, а акта отбора образцов не было вовсе — это подтвердил ICEA, орган сертификации натуральной косметики в Италии, где российская компания регулярно проходит аудит. В ICEA также отметили, что крем с якобы повышенным уровнем содержания метилизотиазолинона — это химический казус, такой продукт невозможно произвести. Наконец, выяснилось, что организация, подписавшая протокол, Finnish Institute of Occupational Health Chemistry Laboratory, не имеет аккредитации на исследование косметических средств, а указанное тестирование провела в частном порядке. При этом попытку «Натуры Сиберики» заказать тест в надлежащей структуре финская сторона фактически сорвала: в качестве образцов из подозреваемой партии косметики дистрибутор прислал несколько разрезанных туб с остатками кремов. «Этого количества мало для тестирования, не говоря уже о том, что вскрытая упаковка заведомо дезавуирует результат», — говорит Алисия Зеленькова.
Несмотря на то что объективного расследования не получилось, «Натура Сиберика» выкупила у дистрибутора всю партию обратно, заплатив еще и за моральный ущерб. Кроме того, покупательнице предложили оплатить лечение и отдых, если это необходимо, и та, отказавшись от лечения (женщина беременна), согласилась отдохнуть за счет российской компании после родов — с ней вопрос, таким образом, был урегулирован. Тем временем, пока ненадлежащие образцы шли в Россию, дистрибутор успел отправить липовый протокол в Tukes.
Русские наночастицы не пройдут
Вслед за сообщением Tukes надзорные органы разных стран стали один за другим проявлять то ли политическую ангажированность, то ли некомпетентность. Без какой-либо дополнительной экспертизы они нагрянули с проверками к торговцам российским брендом, из которых многие сочли за лучшее поскорее отказаться от сотрудничества с «Натурой». «Некоторые опять припоминали мне Крым, говорили: “После того, что вы сделали в Крыму, понятно, что у вас все нормативы нарушены”», — рассказывает Алисия Зеленькова. Особенно запомнились два бизнесмена из Швеции, которые, по ее словам, всего за неделю до Крыма на выставке чуть не подрались за эксклюзивное право представлять российский бренд на территории своей страны, а теперь полностью остановили закупки. А кто-то стал цинично требовать дополнительных скидок и преференций. Все это свидетельствует лишь о том, что на самом деле результаты финского теста мало кого волнуют.
Характерно, что европейские юристы, поначалу уверенно взявшиеся сопровождать иск «Натуры Сиберики» к финскому дистрибутору, позже пришли к заключению, что судебной перспективы у него нет: невозможно якобы доказать наличие умысла в действиях обвиняемой стороны. Таким образом, предполагается, что суд отнесется к этой истории так же лукаво, как и европейские граждане.
