Олег Попцов - Аншлаг в Кремле. Свободных президентских мест нет
ЗАХОДИ, БУДЕШЬ ТРЕТЬИМ
19 декабря 2004 года.
Отличительная черта времени: президент Путин находится в непрерывном движении. Никогда в истории Российского государства первое лицо страны не было столь предрасположено к постоянным разъездам, визит следует один за другим. Что это? Потребность времени? Следование внутреннему динамизму? Желание прорвать информационную блокаду, которую непременно создает окружение? Неверие в управленческие возможности правительства в выработке как внутренней, так и внешней политики? Или потребность утвердить в сознании сограждан образ деятельного, энергичного и контактного президента?
Есть еще одна причина, тем более что большинство этих поездок приходится на зарубежные контакты. Можно со всей определенностью сказать: Путин лучше себя чувствует в зарубежной среде. Он окунается в свой, абсолютно понятный ему, мир. 5 лет (с 1985 по 1990 год) работы за границей, в ГДР, в Дрездене по командировочному удостоверению УКГБ по Ленинграду и Ленинградской области и столько же (с 1991 по 1996 год) — в должности заместителя мэра Санкт-Петербурга по внешнеэкономическим связям. В общей сложности, пять лет работы в «нашей», социалистической Германии и 5 лет командировок по Европе в поисках международных партнеров невской столицы. Почти 10 лет связей с зарубежьем. Мне кажется, Путин пытается «нащупать» себя в тех последующих, «постпрезидентских» годах. И я почти уверен: он искренне не хочет третьего президентского срока.
Но привести экономику страны в норму можно и без поста президента. Приняв эстафету власти от Бориса Ельцина, Владимир Путин, конечно же, понимал, что приватизация «по Чубайсу» в тех параметрах, в которых она проведена, опрокинула экономику страны, и никаких задач обещанного технологического прорыва, и уж тем более, экономического рывка не выполнила. По той же самой причине. На главном экономическом плацдарме, каковым является государственная собственность, а другой собственности в СССР, а значит, и в России не бывало, фактически разыгралась политическая драма. Экспроприация наоборот. Свихнувшийся на своей ненависти к социализму Анатолий Чубайс преднамеренно сузил экономическую задачу — отобрать у государства собственность, дабы, как ему казалось, лишить коммунистов экономического ресурса, наличие которого позволит им вернуться к власти. Понимал ли это Путин во всех деталях? И да, и нет. Он понимал сущность случившегося, но катастрофические масштабы случившегося ему раскрылись позже. Несогласие с чубайсовской концепцией приватизации существовало с первых минут ее продвижения в жизнь. Но Ельцин слишком дорожил обретенной личной властью и боялся ее утратить. Поэтому, не очень вдаваясь в экономическую суть (да и знание экономики было не самой сильной стороной Ельцина), он слушал Гайдара и Чубайса, особенно в первые годы своего президентства, как завороженный. Он верил всему, что они говорили. И его признание на одном из съездов народных депутатов РСФСР в 1991 году, выдавало эту влюбленность.
Отвечая на нападки депутатов, несогласных с программой Егора Гайдара, Ельцин посмотрел в зал и сказал с обескураживающей непосредственностью: «Он же умный!» Видимо, он полагал, что этот довод обескровит атакующих и.о. премьера правительства. Увы, все случилось как раз наоборот. Реплика Ельцина буквально взбесила оппозицию.
Используя нелюбовь Ельцина к коммунистам, с которыми, как ему казалось, он порвал раз и навсегда, младореформаторы, и прежде всего Чубайс, подсунули ему этот устрашающий лозунг: «Они могут вернуться». И под этим лозунгом вели тотальное разрушение прежних устоев и принципов управления.
Приватизация разорила страну. Это неопровержимый факт. И Путин не мог этого не понимать. Приватизация — краеугольный камень демократического не развития, а краха страны. И тут неважно, какими методами, криминальными или открытыми, и в чьих интересах она проведена.
Президент Путин понял, что угодил в эту «ловушку». Он знает, что результаты приватизации малоутешительны, их необходимо пересматривать. Именно поэтому сразу же после своего избрания на второй срок, в конце марта 2004 года, он поручил Счетной палате РФ сделать объемный анализ законности проведения и итогов приватизации за последние десять лет. И Палата такую работу провела. Доклад ее председателя С. В. Степашина на заседании Государственной Думы планировался в конце декабря. И вдруг за три дня до назначенного срока, отчет СП РФ по этому вопросу переносится на весеннюю сессию парламента.
Очередной передел собственности начался в 2003 году. Тогда ему было дано иностранное именование «рейдерство». Вооруженные захваты предприятий, особенно в провинции, стали нормой жизни. Схема была проста: подкупался судья вдали от местонахождения того или иного объекта собственности. Выносилось решение о вступлении в права нового владельца. Дальше наем бойцов ОМОНа за деньги или через «административный ресурс», штурм ворот и здания управления, после чего прежние владельцы просто вышвыривались на улицу. По моим данным, в 2003 году таких захватов было 1113, по данным МВД РФ — 564. В 2004 году случаев вооруженного захвата собственности, по неофициальным данным, уже 1411, по отчетам правоохранительных органов — 683. Проблема не в самих захватах. На чьей стороне власть в этом столкновении? Увы, очень часто скрытно сама власть инициировала рейдерство, потому что она в доле. Вряд ли мы проиграли, если бы государство провело мягкую национализацию. Государство не отбирает, а выкупает собственность, будучи неудовлетворенным результатами работы собственника: отсутствием инвестиций в развитии отрасли; отсутствием геолого-разведывательных работ, если это нефть или газ; отсутствием инвестиций в модернизацию производства, если это завод. А ведь все это собственник, одержавший победу в тендере, гарантировал. И, наконец, неуплата налогов в громадных размерах, как это случилось с ЮКОСом. Перенос доклада Сергея Степашина об итогах приватизации не случаен. Это решение президента страны.
Доклад, судя по всему, достаточно безрадостен. Путин инициировал эту проверку, возможно, теперь выбирает момент, когда это оружие наилучшим образом сработает. То, что он прочел доклад, явствует из его ответа на один из вопросов пресс-конференции, которую он провел 23 декабря 2004 года.
Речь зашла о покупке государственной компанией «Роснефть» контрольного пакета акций ОАО «Юганскнефтегаз». На Западе эту, в общем-то, нормальную для любой экономики сделку, окрестили «вмешательством государства в частную собственность». Путин возмутился двойными стандартами иностранцев: «Когда проводилась грабительская приватизация, на которую поднялись наши олигархи, все было «о’кей», и у американцев не возникало вопросов. А когда государство, спустя годы, решило поучаствовать в тендере, оказывается, рушится демократия, а вместе с ней все мыслимые и немыслимые права собственника».
НЕТ ПРОРОКА В СВОЕМ ОТЕЧЕСТВЕ
Во все времена стране, претендующей на развитие, нужен думающий народ. Власть, во все времена живущая только по своим законам — законом власти, присваивает себе видение страны и истолковывает по-своему, какой народ ей нужен. В этом смысле социализм сыграл с властью злую шутку, поставив задачу «догнать и перегнать». Большевики понимали, что это возможно сделать не столько силой рук, сколько силой ума. И в Советском Союзе начался долголетний бум ученичества, бум образования. В этом смысле доступное всем и каждому бесплатное образование совершило со страной чудо.
Но один из вождей советских коммунистов, сам «университетов не кончавший», Иосиф Джугашвили (Сталин) скоро понял, что образованным народом, захваченным идеей догнать и перегнать, будет трудно управлять. Потому как, не отдельные личности или группы людей, а весь народ непременно начнет думать. И тогда во всех параметрах был задействован страх, который изуродовал мораль страны. Инакомыслие было возведено в ранг преступления, кратно более значимого, нежели любое иное правонарушение.
Народ был образован, знал, понимал, но, существуя под прессингом вселенского страха, молчал. Но как только прессинг страха ослабевал, образованный народ начинал говорить. И тогда страх по закону обратного действия охватывал власть. И, жизнь билась в стране, как мечущаяся стрелка барометра: культ личности, на смену ему хрущевская оттепель и почти в затылок к ней — хрущевский волюнтаризм с гонениями на художников и поэтов.
Анекдот той поры очень точно передавал состояние того самого общества вечного светлого будущего. Президент США Ричард Никсон выговаривает «дорогому Леониду Ильичу Брежневу»:
— Господин Брежнев, какая же у вас демократия? Вот у нас в Америке, каждый может подойти к Белому Дому и во всеуслышание критиковать президента Соединенных Штатов.
