Андрей Ходов - Публицистика
Отсутствие комплекса народа — господина.
Историк Ф. Нестеров писал: "Московское царство было не правовым государством, требовавшим от своих подданных военной службы и тягла, но не представлявшим им взамен прав. Но там, где не было прав, не могло быть и неравенства в правах. Русское бесправное население не могло смотреть свысока на новых нерусских подданных; в условиях непрекращающейся борьбы на два-три фронта всякий встающий в строй или впрягающийся в общее тягло быстро становился товарищем. Встающий в строй сливался с правящим классом, трудовые же массы разных народов тоже постепенно сближались. Российский элемент играл роль цемента, соединяющего различные этнические компоненты в политическую общность. Мозаичная Российская империя обладала перед лицом внешних угроз твердостью монолита".
После захвата Россией Средней Азии, по ее новым владения совершил путешествие маркиз Керзон (будущий вице-король Индии, министр, лорд). Он оставил следующие рассуждения: "Завоевание Средней Азии — это завоевание восточных народов восточным же, одноплеменным с ним народом. Это сплав твердого металла со слабым, а не вытеснение неблагородного элемента более чистым. То не цивилизованная Европа отправилась на покорение варварской Азии. То не крестовый поход девятнадцатого века с его нравственными методами. Это варварская Азия после некоторого пребывания в Европе (имеется в виду, конечно, Россия) возвращается по собственным следам к своим родственникам". Историк Ф. Нестеров, не без ехидства, откомментировал это так: "В этих словах весь Керзон, расист и русофоб. И русофоб в значительной, если не в преобладающей степени именно потому, что расист. То, что он назвал "вытеснением неблагородного элемента более чистым", а мы предпочитаем называть пусть менее красиво, но зато более точно — геноцидом, действительно служило характерным признаком колониальной экспансии Запада в целом. Во всяком случае, политика "вытеснения" туземцев с их родных земель проводилась повсюду, куда ступала нога европейца. При этом "благородный" европейский элемент либо преуспевал в этой "цивилизаторской миссии", либо должен был быть выброшен "неблагородной туземной средой". Третьего дано не было: никаких "сплавов". Будущему вице-королю Индии было, разумеется, ясно, что "вытеснить" ее коренное население, исчислявшееся десятками миллионов, при всех стараниях британской колониальной администрации все же не удастся, что дальнейшее развитие событий там пойдет, как это ни горько признать, по второму варианту. Отсюда и щемление сердца. Вот если бы Россия вытеснила тюркский "элемент" из плодородных оазисов в пески пустынь Каракумы и Кызылкум, заменив его русскими переселенцами, — вот тогда ее приняли бы в семью европейских народов, а ее "подвиг" был бы признан "крестовым походом девятнадцатого века с его нравственными методами". Но этого-то как раз и не было сделано! Вот почему ее назвали "варварской Азией", которую тоже нужно вытеснить из Европы, а если можно, то и с белого света каким-нибудь более чистым, без всякой "примеси" арийским элементом".
Вызывает смех, когда Запад, чей позитивный опыт в разрешении межнациональных конфликтах равен нулю, начинает кого-нибудь мирить, будь то в Боснии или в Палестине. Сценарий такого "примирения" всегда один: выбирается одна из сторон (сотрудничество с которой сулит большие выгоды) и ей оказывается поддержка, сопротивление противной стороны подавляется со всей возможной жестокостью. Побежденные, затаив злобу и ненависть, ждут удобного случая (иногда веками) рассчитаться и с победителями и с "примирителями".
Ф. Нестеров писал: "В 1690 году англичане под предводительством Вильгельма Оранского нанесли поражение ирландским католикам, и с тех пор каждый год в день битвы проходят они сплоченными колоннами по улицам северо-ирландских городов, демонстрируя свою силу, волю к господству, бросая свое ликование и презрение в лицо сыновей, внуков, правнуков, праправнуков побежденных". Стоит ли удивляться, что ненависть побежденных пережила века. Еще больший смех вызывают попытки Запада поучать Россию, само существование которой является подтверждением существования принципиально иных методов проведения национальной политики. Лорд Керзон писал: " Россия бесспорно обладает замечательным даром добиваться верности и даже дружбы тех, кого она починила силой… Русский братается в полном смысле слова. Он совершенно свободен от того преднамеренного вида превосходства и мрачного высокомерия, который в большей степени воспламеняет злобу, чем сама жестокость. Он не уклоняется от социального и семейного общения с чуждыми и низшими расами. Его непобедимая беззаботность делает для него легкой позицию невмешательства в чужие дела; и терпимость, с которой он смотрит на религиозные обряды, общественные обычаи и местные предрассудки своих азиатских собратьев, в меньшей степени итог дипломатического расчета, нежели плод врожденной беспечности. Замечательная черта русификации, проводимой в Средней Азии, состоит в том применении, которое находит завоеватель для своих бывших противников на поле боя. Я вспоминаю церемонию встречи царя в Баку, на которой присутствовали четыре хана из Мерва… в русской военной форме. Это всего лишь случайная иллюстрация последовательно проводимой Россией линии, которая сама является лишь ответвлением от теории "объятий и поцелуев после хорошей трепки генерала Скобелева". Ханы были посланы в Петербург, чтобы их поразить и восхитить, и были покрыты орденами и медалями, чтобы удовлетворить их тщеславие. По возвращении их восстановили на прежних местах, даже расширив старые полномочия… Англичане никогда не были способны так использовать своих недавних врагов".
Следует признать, что определенные особенности российского национального бытия не следует объяснять "врожденной тягой к деспотии", "дикостью и отсталостью", как нас пытаются убедить с телеэкранов. Это просто результат иного (по сравнению с Западом) исторического пути.
Возможно эти оригинальные этнические стереотипы и представляют определенную угрозу для Романо-Германского суперэтноса, чем и объясняется его воинствующая русофобия, но несомненно являются ценным вкладом в развитие всего человечества в целом.
Этническая история России в ХХ веке.
В конце ХIХ века Великороссийский суперэтнос вошел в фазу пассионарного надлома. По мнению Гумилева, эта фаза представляет особую опасность. С одной стороны, происходит резкое снижение уровня пассионарности (особенно в правящей элите), с другой стороны, еще не достигнута экономическая и политическая мощь, характерная для последующей (инерциальной) фазы. Этнос становится уязвим для внешнего воздействия. Рассмотрим некоторый факторы, оказавшие существенное влияние на ход событий:
Неприятие капитализма.
Еще Вернер Зомбарт в своих "Этюдах по истории духовного развития современного экономического человека" ставил вопрос: каким образом "докапиталистический человек", т. е. "естественный человек", превратился в "капиталистического". Ведь в Европе до ХVI–XVIII не наблюдалось особой страсти к накоплению капиталов. Не то, чтобы люди не желали иметь много денег, напротив они расходовали массу энергии на их добычу. Дело в том, как они их тратили. Гумилев писал: "Сеньор, постоянно рискуя жизнью, получает много денег и тут же транжирит их на пышные охоты, пиры и прекрасных дам. Копить деньги незачем — все равно в ближайшей войне убьют, а если не в этой — то в следующей… Крестьянин имеет столько земли, сколько ему нужно для прокорма себя и семьи. Ремесленник обладает здравым смыслом, чтобы не работать больше того, сколько необходимо для зарабатывания на веселое житье. Такие люди, если бы они увидели Рокфеллера, сочли бы его безумцем". Накопление капиталов ("презренное ростовщичество". было уделом евреев, а позднее ломбардцев (Италия несколько опережала по фазе развития прочие европейские субэтносы). Если Вы читали роман "Три мушкетера", то можете сравнить отношение к деньгам самих мушкетеров и кардинала Ришелье, с одной стороны, и кардинала Мазарини (опять итальянец!), с другой. Следует признать, что капитализм был вызван к жизни наложением двух исторических факторов: вхождением Романо-Германского суперэтноса в инерциальную фазу (биологическая история) и общим уровнем развития человечества (история творений человеческих рук и разума). На более ранних стадиях развития человечества, болезненная страсть к накоплению материальных благ (вообще характерная для инерциальной фазы) не переходила в капиталистические отношения, а выражалась в примитивном ростовщичестве и создании сокровищ (например в Персии, накануне вторжения войск Александра Македонского). В России, где еще действовали стереотипы поведения, характерные для ранних фаз этнического развития, внедрение капиталистических отношений (сверху) встретило в народе крайнюю степень непонимания и неприятия. Интересно, что заимствование достижений науки и технических новинок такого неприятия не встречало. Навязанная игра по чуждым правилам, поставила представителей Великороссийского суперэтноса в заведомо невыгодное положение. Реальных успехов в этой игре добивались только живущие в России иностранцы да представители некоторых обособленных субэтносов (например старообрядцы, евреи.). Россия (как незадолго до этого Османская Турция) оказалась опутанной долговыми обязательствами перед Европой и в значительной степени утратила свою политическую независимость. Основная часть населения страны взирала на эти процессы с нарастающим раздражением.
