Тамара Гузенкова - Антропология власти. Юлия Тимошенко
Так, в период кризиса, разразившегося в конце 2008 года, действующий премьер в течение очень короткого промежутка времени вначале пыталась утверждать, будто он обойдет Украину стороной, так как она якобы не интегрирована в мировую финансовую систему. Затем убеждала всех, что дела на Украине идут не хуже, чем в других странах. А немного времени спустя заявляла, что страна очень скоро выйдет из кризиса более сильной, «потому что мы запустили ряд реформ, которые не были проведены за 17 лет независимости»[417]. Все сомнения и критические замечания, отнюдь не всегда исходившие от её оппонентов, она назвала истерикой, саботажем, дискредитацией правительства и завываниями безответственных политиков.
Лидер, пришедший к власти и стремящийся её удержать, вынужден прибегать также к тактике указания на путь решения встающих проблем. Исследователи отмечают, что умелое использование соответствующей тактики, особенно при ответах на вопросы граждан, способно дать людям надежду на будущее, нейтрализовать негативное отношение населения к ситуации в стране, способствовать формированию чувства доверия к лидеру[418]. Во «властных» речах Юлия Тимошенко использовала такую риторическую тактику довольно широко. Однако в силу особенностей расстановки политических сил в украинском правящем классе, когда даже в правительстве бок о бок могут работать люди из враждующих лагерей, подобная тактика фактически сливается с тактикой обвинения и оппонирования. Такие хронические «болячки», как разброд внутри «демократической коалиции», конфликт премьера и президента, отсутствие сколько-нибудь существенного перевеса правящих сил над оппозиционными внутри парламента, каждый раз делали власть Юлии Тимошенко крайне неустойчивой. В результате эта ситуация способствовала формированию в её поведении и риторике устойчивого комплекса оппозиционности. Пребывая в кресле премьера, она все так же, как и в статусе оппозиционного лидера, продолжала воевать, противостоя всем, кроме собственной политической силы и её фракционного представительства в парламенте. И это видно из множества её выражений.
«Я выступаю против хаоса и двоевластия в стране»;
«Я хотела бы, чтобы таким образом прекратили расшатывать страну»;
«Только приход пашей политической силы большинством в парламент даст возможность... па всех этих ужасных событиях, которые происходят в политике за последние десять лет, поставить жирную точку»[419];
«Наша команда, не имея реальной вертикали власти, не имея партнерства в НБУ, не имея поддержки и единой командной работы с президентом страны, ощущая колоссальное сопротивление оппозиции в парламенте, взяла на себя всю ответственность...»[420]
Таким образом, конфликтогенная и неустойчивая система распределения полномочий и взаимоотношений главных действующих лиц в украинской политике стала причиной того, что в политических речах государственного деятеля— Юлии Тимошенко— государственную риторику в значительной степени заместила риторика гражданская (предвыборная). А граница, разделяющая эти два вида политической речи, оказалась размытой.
Это стало особенно заметным в преддверии выборов 2010 года. Так, в сентябре 2009 года персональный сайт Юлии Тимошенко наполнился информацией о планируемых нововведениях и социально-ориентированных мерах для разных социально-профессиональных групп и слоев населения. Премьер-министр обещала обеспечить бесперебойную транспортировку российского газа в Европу, предоставить госгарантии под кредиты на проект по добыче торфа, статус госслужащих директорам общеобразовательных школ, обеспечить всех шахтеров-инвалидов персональными автомобилями, повысить в 2010 году зарплату работникам образования (на 32,5 %) и даже «изучить возможность абсолютно льготного подключения школ к Интернету»[421]. Из всего этого довольно трудно вычленить то, что относится к разряду предвыборной риторики премьера, стремящегося не выпустить из рук власть, а что — к позиции председателя правительства. Такая неопределенность в значительной мере обусловлена политической биографией Юлии Тимошенко, в которой жесткая оппозиционная борьба занимала гораздо больше времени и места, чем отправление реальных властных полномочий.
В связи с этим в стратегии удержания власти для нее гораздо более важную, чем для любого другого политика, роль играет речевая тактика единения и учета ценностей адресата— избирателя. Обращения Юлии Тимошенко к массовой аудитории изобилуют синонимичными словами-концептами, означающими единство (общность, консолидация, согласие, соглашение, интеграция, единство, вместе и т.п.).
Единство страны, объединение Украины и ЕС в общем экономическом, энергетическом, таможенном и визовом пространстве; совместная деятельность со своими единомышленниками, соратниками, однопартийцами; общее дело с аграриями, шахтерами, работниками образования, металлургами и др. — лейтмотив многих выступлений украинского премьера, особенно её приветственных речей и поздравлений.
«Несколько месяцев назад мы с вами вместе поставили задачу объединиться, превратиться в мощную украинскую силу».
«День независимости стоит того, чтобы собраться вместе».
«Многие не верили, что нам удастся вместе с вами создать Ассоциацию сельских и поселковых советов... но вы сделали это».
«Правительство Украины, специальная Рада церквей, где представлены все конфессии Украины, и мы делаем общую политику».
Многочисленные поздравления премьера по случаю профессиональных праздников проникнуты идеей совместного труда, общего дела.
«Уверена, что совместными усилиями мы сможем возобновить мощь отечественной горнометаллургической отрасли».
«Совместные усилия правительственных чиновников и таможенников будут способствовать предотвращению ввоза контрабанды...»
«Нет таких препятствий, которые мы не смогли бы преодолеть вместе».
Риторическая практика Юлии Тимошенко, как и любого другого политика, не обходится также без манипулятивной тактики, в которой следует различать манипуляции, направленные, с одной стороны, на завоевание власти, а с другой — на её удержание. Что касается второго (манипуляции сознанием с помощью языка для удержания власти), то здесь лидер БЮТ использует довольно широкий набор средств и приемов, в частности подтасовку фактов, искажение информации (её приукрашивание или стремление вызвать испуг), гиперболизацию в одних случаях и минимизацию в других, а также уклонение от прямых ответов и ряд других приемов.
Одной из обращающих на себя внимание особенностей риторики Юлии Тимошенко является её жонглирование категориями времени. Нередко, устанавливая кратчайшие сроки решения какой-либо задачи, она стремится поразить воображение читателя или слушателя. Логика такого подхода, в общем-то, проста: всё, к чему имеет отношение БЮТ и чего касается рука его лидера, преображается либо в мгновение ока, либо достаточно быстро. Здесь кредо Тимошенко звучит примерно так: «начинать следует с того, что даст людям результаты моментально»[422].
«Мы планируем подписать с ЕС специальное новое соглашение о политической ассоциации... Переговоры идут очень успешно. Двери ЕС для Украины открыты, и, возможно, это случится не сегодня, но это точно завтра».
«Правительство работает немногим больше месяца. Мы за этот короткий срок, фантастически короткий срок, приняли новый бюджет страны, передали парламенту программу стратегической деятельности «Украинский прорыв», подняли пенсии, заработные платы, стипендии, первый раз выполнили Закон «О детях войны» и начали массово и масштабно возвращать сбережения»[423].
Если Ю. Тимошенко в качестве главы правительства (а не оппозиционного политика) обещает победить инфляцию, то ставит сроки («максимум 5-6 месяцев и вы забудете, что такое инфляция»). Если предлагает ипотечную программу, то под 4-6 % годовых на 30 лет, если радикальные преобразования в стране — то за 2-3 года.
«Сегодня впервые за 18 лет мы начали масштабно разрабатывать наши урановые ископаемые. Еще 3 года, и мы будем полностью иметь собственный уран».
«...Не вчера, не позавчера, а в кризис мы достраиваем одну из самых больших в Европе гидроаккумулирующих днестровских электростанций... 25 лет с советских времен это было незавершенное строительство, а сейчас мы уже сдали первую очередь... Мы строим Украину... и знаем, что 3-5 лет— и Украина забудет все эти проблемы энергетической зависимости»[424].
