Михаил Гаспаров - Записи и выписки
Маркс НН преподавала латынь в группе, где были студенты Брежнев и Хрущева; одна из начальниц остановила ее в коридоре и [260] сказала: «Вы не думайте, это чистая случайность, не делайте никаких выводов». А на психологическом факультете, когда училась моя дочь, на одном курсе были студент Маркс и студентка Энгельс. «И их не поженили?» — спросил сын. — Нет. — «А вдруг у них родился бы маленький Ленин…»
Митирогнозия Muttersprache — называл Пастернак русский мат. В шествии 18 октября 1905 г. даже извозчики не ругались, хотя ругань есть «красивый лиризм ремесла», писал В. Иванов в письме Брюсову.
Матерный Приемлю дерзновение всеподданнейше просить подвергнуть меня высокоматерному в. и. в. милосердию (Зап. Чичагова, РСт 52, 1886, 27).
Матизмы Говорят, было заседание — давно-давно! — и кто-то смело сказал: «…как интересна для исследования матерная лексика». Вдруг послышался голос (чей?): «А что интересного? 17 корней, остальные производные!» — и наступила мертвая тишина, только было слышно, как шуршали мозги, подсчитывая знакомое. Будто бы до 17 так никто и не досчитал, а спросить — стеснялись невежества: так тогда и осталось это неизвестным. А теперь-то! — Упражнения Давида Самойлова: «Замените одно неприличное слово двумя приличными. Замените все приличные слова одним неприличным».
Матизмы В немецко-русском купеческом разговорнике Марпергера 1723 русские фразы непременно включали несколько слов непристойной брани, в переводе опускаемых (РСт 1896, 5, 441). Наивный издатель пишет, что это какой-то шутник подсмеялся, диктуя немцу, итд.
Маневр Бухарцы перед боем падали и болтали ногами в воздухе, увидев, что так делали штурмующие русские после брода (чтобы вытекла вода из сапог): РСт 57 (1888), 621. См. ВЗАИМОВЛИЯНИЕ КУЛЬТУРНОЕ.
Манускрипт Александр II не читает печатного: книги и статьи по его интересу переписывают ему канцелярским рондо. (Тургенев у Гонкуров, 21 нояб. 1875).
Мнение «Многие признаны злонамеренными единственно потому, что им не было известно: какое мнение угодно высшему начальству?» (К. Прутков, Проект).
Мнение Гримм говорил о франкфуртском парламенте: когда сойдутся три профессора, то неминуемо явятся четыре мнения. [261]
Мнимые образы Словарь Морье: «метонимия 'благородной крови' = 'от благородных предков' объясняется тем, что формула крови наследуется». Но сложилась эта метонимия тогда, когда ни о какой формуле крови не знали. Когда мы читаем у Пастернака про Кавказ «он правильно, как автомат, вздымал, как залпы перестрелки, злорадство ледяных громад», то нам нужно усилие, чтобы не представлять себе автомат Калашникова, потому что стреляющих автоматов в 1930 г. не было. (У Жуковского «Пришла судьба, свирепый истребитель», кажется, воспринимается легче — почему?) А когда мы читаем про героев Пушкина или Расина, то нам лень делать усилие, чтобы не вкладывать в них наш собственный душевный опыт, и т. д. Маршак переводил Шекспира: «Как, маятник остановив рукою…», хотя часы с маятником были изобретены только Гюйгенсом, и Мандельштам: «О семицветный мир лживых явлений!» — хотя Петрарка не знал Ньютона.
Сон о Блоке. Мы с товарищем пришли к нему взять книг почитать. На лестничной площадке, ярко освещенной, стояла большая ломаная журнальная полка. Мы вытащили комплект «Вестника друзей Козьмы Пруткова»; серию в серых обложках с первым изданием «Двенадцати» (идут серые Двенадцать, а на первом плане сидит, свесив ноги, мерзкий Пан вроде сатириконовского); сборник рассказов под инициалами Н. Щ. Ь. О. Ф, книгу с надорванным титулом «Новый роман писателя-извозчика Н. Тимковского» и еще что-то. Несем Блоку для разрешения. Он молодой, в сером стройном костюме, на Тимковском указывает нам дату: 1923, говорит: «какие широкие стали поля делать». Идет записывать выданное в тетрадь, комната забита книгами с французскими старыми корешками. «А вы знаете, что мне одна дама подарила за глоток воды из стакана?» — я, не видя, угадываю: Вольтер, История Петра Великого. Да; по-французски или по-русски? — все равно. Выходим, я вспоминаю стихи Борхеса, — «Среди этих книг есть, которые я уже не прочту; От меня уходят время, пространство и Борхес». Думаю: нужно успеть вот так же раздать и свои книги; любит ли НН. Эпиктета? А на лестничной площадке мать и тетка Блока снаряжают двух белых кур в подарок ребятам: нужно только привязать к спинам ярлычки: «для ребят Нарвской заставы», а там куры сами добегут.
Мертвые души Цензоры-азиатцы говорили: нельзя, теперь все начнут скупать мертвые души. Цензоры-европейцы говорили: нельзя, два с полтиной за душу — унижает человеческое достоинство, что подумают о нас иностранцы? (Гоголь — Плетневу, 7 янв. 1842).
Мистика «Что значит мистик? Немножко мистики, и человеку уже полегче жить на свете!» — отвечает Сема-переплетчик Янкелю-музыканту в пародии на пьесы О. Дымова.
Мария Марию-Терезию звали Мария-Терезия-Вальпургия. А дочерей ее, сестер Иосифа (II) — Бенедикта-Августа — Мария-Анна-Жозефина-Антуанетта-Иоанна, Мария-Христина-Иоанна-Жо[262]зефина-Антуанетта саксонская, Мария-Каролина-Луиза-Иоанна неаполитанская, Мария-Амелия-Жозефина пармская, Мария-Елизавета и Мария-Антуанетта французская.
Мария Панин велел Топильскому составить экстракты из житий всех Марий и после этого даже по имениям запретил крестить во имя непотребных (Восп. К. Головина, 138).
Мария «В микроколлективе двух близнецов одна больше рисует, другая больше шьет, естественное распределение функций, не были ли Марфа и Мария близнецами?» (К. А. Славская).
Модель С Л. Флейшманом: может быть, Пастернак моделировал начало своего творчества от падения с лошади — по автобиографии Бальмонта? — Нет, не хотелось бы. — Решили, что скорее оба опирались на общий архетипический источник — скажем, о слепоте и прозрении Тиресия.
Молодые переводчицы строем сидели вдоль стен с напряженной собранностью недокормленных хищников.
Медиевальность «Как известно, Византия ни в одном жанре не достигла полной медиевальности, а только сделала первые шаги к ней» (С. Полякова о византийских сатирических диалогах). Я вспомнил анекдот об исторической пьесе, где оппонент героя будто бы говорил: «Мы, люди средних веков…»
Методология В отделе теории обсуждался «Оч. ист. рус. стиха». Отнесение таблиц с цифрами в приложение благосклонно расценено как мой методологический прогресс. Однако высказано пожелание: чтобы факты подтверждались теоретическими обобщениями. Именно так, а не наоборот.
«Мыслю — следовательно, сосуществую». См. НАУКА.
Мысль «Последние две фразы дописаны при редактировании, чтобы ярче выразить мысль, которой у автора не было» (Из редакторского заключения о рукописи).
Мысль «Недозволенной мысли он не скажет, но дозволенную скажет непременно соблазнительным образом» (Лесков).
Мысль «Люди думают, как отцы их думали, а отцы — как деды, а деды — как прадеды, а прадеды, они совсем не думали» (Л. Толстой: по Н. Гусеву, 339).
И знает: за окном висит звезда,
Ее отнять у города забыли.
А. Ромм, РГАЛИ [263]
Меню Царю Алексею Михайловичу с Натальей на свадьбу подавали лебединый папорок с шафранным взваром, ряб окрашиван под лимоны, и гусиный потрох. Для патриарха в пост: четь хлебца, папошник сладкий, взвар с рысом, ягодами, перцем и шафраном, хрен-греночки, капусту топаную холодную, горошек-зобанец холодный, кашку тертую с маковым сочком, кубок романеи, кубок мальвазии, хлебец крупичатый, полосу арбузную, горшечек патоки с имбирем, горшечек мазули с имбирем и три шишки ядер (Терещенко, Быт рус. народа, из Нов. Д. Р. Вивл. VI, 320).
Местничество Багрицкий считался воеводой левого полка в той кампании, где Асеев считался воеводой большого, и сидел в обозе в той кампании, где воеводой большого числился Исаковский. Нужна регистрация, паспортизация традиций: отметка «б/т» — признак неблагонадежности. См. ТРАДИЦИЙ не рвать итд.
Моралите для сына, где в душе человека светлые силы борются с темными, вытесняют их, и свет души уже мог бы слиться с светом божества, но привычка к борьбе в одиночку мешает, человек противится, и этой его заботе о личности радуется дьявол.
Meden agan В точном переводе комического героя Сельвинского: «Лучше недо- чем пере-».
Мера Вы не заблуждайтесь, в больших количествах я даже очень неприятен: знаю по долгому знакомству с собой.
Мир Сборник статей бывших верующих назывался «Как прекрасен этот мир, посмотри»; я второпях прочитал «как прекрасен этот мир, несмотря».
Мощи Были две династии сахарозаводчиков, Терещенко и Харитоненко; Харитоненко благодетельствовал городу Сумы, за это его там похоронили на главной площади, как греческого героя-хранителя, и поставили памятник работы Матвеева. После революции памятник убрали, а над могилой Харитоненко поставили Ленина.