Олег Гусев - Древняя Русь и Великий Туран
Спинки кресел, сидений глав семейств покрывались орнаментальными поясами из переплетённых драконов. Иногда драконьи морды свешивались с крыш, при этом во время дождя они воплощали водную стихию (барельефные изображения драконов, найдены в земле Приморья и хорошо представлены в музее С.Н. Горпенко в с. Сергеевка. — О.Г.). Почитание ящера в русском и белорусском фольклоре прослеживается вплоть до рубежа XIX–XX вв.[184] Отсюда видно, что почитание ящера — характерно для русской традиции, и было заимствовано т. н. китайцами.
Богатырь Вольх Всеславич родился от реально почитаемого бога-змея-дракона-ящера, но по былине это случилось не в Новгороде, а в Киеве. Как видно из имени богатыря Вольха, — это богатырь и волхв-оборотень. С детства он умел оборачиваться ясным соколом, серым волком, гнедым туром, муравьём. Ходил Вольх Всеславич в Индию со своею дружиною в военный поход, через Русь прямо в Индию, ни о каком Китае в былине и речи нет. То есть не было такого Китая, а была — Русь.
Да и в царстве Индийском царствовал скорее русак — ‘Салтык Ставрульевич буйна голова Батыевич’ с царевною ‘Еленой Александровной Азвяковной’. После того, как Вольх Всеславич расшибает Салтыка Ставрульевича ‘о керпищетои пол в крохи говенные’, он сам становится царём Индийским, взяв себе в жёны ‘царицу Азвяковну, а и молоду Елену Александровну’. Вся дружина богатыря Вольхва, взяв в жёны себе ‘не много не мало семь тысячей душечки красны девицы’, также остались править в Индии. Без сомнения, что в этой былине отразилась народная память о походе славяно-ариев в древнюю Индию. Если принять во внимание, что царь и царица Индии носят, в общем-то, русские имена, то это мог быть и более поздний поход русичей для кровно-расового обновления правящего слоя Индии: Ариев — брахманов и кшатриев. Интересно также и величание царевны — Азвяковна, т. е. A3 говорящая — говорящий потомок Небесных Богов.
В книге ‘Белый Конь Апокалипсиса’ говорится, что во время гонения на русское Православное Староверие (Ведизм) часть вохвов и ведунов бежало в Тибет. Вероятно, это произошло не только потому, что Тибет представлял в то время труднодоступное место для крестителей, но и потому, что Тибет, как и вся Центральная Азия-Асия, изначально населялся славяно-арийским этносом и являлся одним из первых хранилищ Ведического Знания. Доказательства этому были найдены Н.К. Рерихом во время его центрально-азиатской экспедиции 1923–1928 гг. Н.К. Рерих в своих путевых заметках ‘Сердце Азии’ (СПб., 1992) оценивая предметы быта, культуру, местные народы, пишет:
‘Так, уже на полпути от Кашмира на скалах начинают попадаться древние изображения… На этих древних изображениях вы различаете горных козлов с огромными крутыми рогами, яков, охотников — стрелков из лука, какие-то хороводы и ритуальные обряды. Характер этих рисунков потому заслуживает особого внимания, что те же древние изображения мы видели около оазиса Санджу в Сензиане, в Сибири, в Трансгималаях, и можно было узнавать их же, вспоминая Халристнингары Скандинавии’.
А это описание одежды женщин в тибетском городе Сам Лех:
‘Живописно ходили ладакские женщины в высоких меховых шапках с поднятыми ушами и длинной повязкой на спине, украшенной множеством бирюсы и металла. На плечи накинута, как древнее византийское корзно, шкура яка, скреплённая пряжкой на правом плече. Более богатые носят это корзно из цветной ткани, более в этом наряде напоминая некоторые византийские иконы. И фибулы пряжки на правом плече мы могли бы найти в северных и даже в скандинавских погребениях’.
Встречает Рерих следы Ариев и на Алтае:
‘В пределах Алтая можно также слышать очень значительные легенды, связанные с какими-то неясными воспоминаниями о давно прошедших здесь племенах. Среди этих непонятных племён упоминается одно под именем «курумчинские кузнецы». Само название показывает, что это племя было искусно в обработке металлов, но откуда и куда направилось оно? Не имеет ли в виду народная память авторов металлических поделок, которыми известны древности Минусинска и Урала? Когда вы слышите об этих кузнецах, вы невольно вспоминаете о сказочных Нибелунгах, занесённых далеко на запад’.
И вновь сравнение Тибета и арийской цивилизации:
‘Особенную радость доставило нам открытие в Тибете, в области Трансгималаев, типичных менгиров и кромлехов. Вы можете представить себе, как замечательно увидеть эти длинные ряды камней, эти каменные круги, которые живо переносят вас в Карнак, в Бретань, на берег океана… Вот передо мною фибула с изображением двуглавого орла — ведь та же стилизация была найдена на Кубани. Вот другая тибетская пряжка старинной работы из Дерге. Лев, под ним горы, по сторонам растительное окружение.
Возьмите пряжку скифской работы из находок Козлова, совпадающую даже по величине, и вы будете изумлены тем же характером изображения… В местности Трансгималаях, называемой Доринг — Длинный Камень, очевидно, от древних менгиров, мы встретили совершенно необычный для Тибета женский головной убор. Убор представлял собой ярко выраженный славянский кокошник, обычно красного цвета, украшенный бирюзою, серебряными монетами или унизанный бусами…
Чтобы покончить с аналогиями, вспомним, не делая никаких выводов, что племена северного Тибета хоры странным образом напоминают некоторые европейские типы. Ничего в них нет ни китайского, ни индусского. Перед вами в искажённом виде проходят лики с портретов старофранцузких, нидерландских, испанских художников’.
Высылаю вам ксерокопию фотографии ‘каменных грибов’ в долине р. Чулышман. С уважением — Лебедев Роман Викторович, Алтайский край, г. Новоалтайск”».
4
«На одном из международных научных форумов историк-исследователь Наталья Игоревна Васильева сделала доклад об антропо-, расо-, и этногенезе. Она застолбила открытие похлеще того, что сформулировал Ч. Дарвин. Оно снимает противоречия между генетиками, биологами, историками, этнографами. Оно объясняет все известные мне на сегодня вопросы биологии человечества.
Последние пять лет я усваивал, обкатывал и проверял новое для меня мировоззрение, ибо я не склонен принимать что-либо безоговорочно, на веру. По природе я не верующий, т. е. не занимающийся самообманом, и не могу себе позволить выдавать желаемое за действительное, даже если оно мне и удобно. Сейчас уже трудно определить, какие из моих взглядов привиты Н.И. Васильевой, а что я додумал сам, к каким выводам пришёл, благодаря открытию.
Вкратце так: Н.И. Васильева рассматривает расу белых людей. как эпицентр антропогенеза.
Прародина человечества — побережье исчезающего моря Тэтис (стопа человека наиболее приспособлена для хождения именно по песку, а жабры эмбриона человека уточняют, что песок этот был прибрежным). Остатки моря Тэтис — цепочка пресноводных или заселяющихся водоёмов: Азовское море, Каспий, Арал, Байкал. Чёрное море тоже раньше было пресноводным и не связанным со Средиземным.
Неандертальцы и кроманьонцы — не предки, а побочные ветви, антропы вида Homo Sapiens.
Расогенез Васильева рассматривает, как энтропию белой расы[185]. Предполагается, что и ныне здравствующие обезьяны не предки, а… антропы человека. Т. е. белая раса, расселяясь по планете небольшими группами, сперва темнела, затем антропы слабели интеллектуально, дичали, обрастали шерстью и хвостами и влезали на деревья.
Этногенез — сложное явление, состоящее из наложения нескольких процессов: дробление рас, климатические и географические адаптации, межрасовое смешение в результате войн, насилия, культурно-экономических контактов и влияния очередной волны исхода белой расы из эпицентра. Проще говоря, нет биологического прогресса (увеличения биологических возможностей) вида Homo Sapiens, а есть процесс расползания его по планете с потерей энергии (энтропия).
Часть белых людей, отселяясь с прародины небольшой группой, вследствие географических, климатических воздействий, особенностей питания и акцентирования родовых внешних признаков, приобретала новый внешний вид (цвет кожи, разрез глаз, форму носа и другие признаки). Это — этногенез, который имеет место в каждой расе.
Если эта группа (должно быть, большая семья, несколько семей, род клан…) ввиду своей малочисленности, вынуждена сужать спектр и объём своей деятельности, — то она не сможет прокормить достаточное число непроизводящих материальные блага особей, занимающихся культурой, науками, всем, что обеспечивает научно-технический и культурный прогресс, вследствие чего культура замирает или деградирует. Поэтому языки и обычаи многих малых и средних народов — есть рудименты или застывшие формы культуры древнего белого человека.
