Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №6 (2002)
11 Т а л ь н и к о в Д. Анна Ахматова. Четки. Цит. по: Анна Ахматова. Pro et contra. Антология. Т. 1. Изд. Русского Христианского гуманитарного института. СПб., 2001. С. 111. Кстати, Тальников ошибся: “Гробница Рахили” вовсе не сонет.
12 Ч у к о в с к а я Л и д и я. Записки об Анне Ахматовой. Т. 1. М., “Согласие”. 1997. С. 154.
13 Г у м и л е в Н и к о л а й. Соч. в трех томах. Т. 3. М., “Художественная литература”. 1991. С. 150. Анатолию Пучкову посвятил отдельный мемуарный очерк “Анатолий Серебряный” Георгий Иванов (см.: И в а н о в Г е о р г и й. Собр. соч. в трех томах. Т. 3. М., “Согласие”. 1994. С. 408—416.)
14 Ч у к о в с к а я Л и д и я. Записки об Анне Ахматовой. Т. 1. С. 363—364.
15 К р а л и н М и х а и л. Артур и Анна. Л., 1990. С. 211.
16 Неизвестно, была ли Ахматова знакома со стихами Бунина, написанными в эмиграции. Но если была, то в строках “Наш горький сон она не бередит, // Не кажется обетованным раем” возможны отсылки к бунинским стихотворениям “Морфей” (1922), “Все снится мне заросшая травой...” (1922) и “Потерянный рай” (1919).
17 Б у н и н И. А. Собр. соч. в девяти томах. Т. 9. “Художественная литература”. 1967. С. 298.
18 Б у н и н И в а н. Окаянные дни. Воспоминания. Статьи. М., “Советский писатель”. 1990. С. 197.
19 Там же. С. 35.
20 Там же. С. 34.
21 Ч у к о в с к а я Л и д и я. Записки об Анне Ахматовой. Т. 1. М., “Согласие”. 1997. С. 172—173.
22 Б у н и н И в а н. Окаянные дни. С. 32.
23 П а с т е р н а к Б. Собр. соч. в пяти томах. Т. 4. М., “Художественная литература”. 1991. С. 390.
24 Воспоминания об Анне Ахматовой. М., “Советский писатель”. 1991. С. 75.
25 Б у н и н И в а н. Окаянные дни. С. 194.
26 Там же. С. 25.
Ирина Стрелкова • Записки русского интеллигента (Наш современник N6 2002)
ЗАПИСКИ РУССКОГО ИНТЕЛЛИГЕНТА
М. С. Жохов. Любовь не властвует, она созидает.
Педагогическая хроника 50—60-х годов ХХ столетия. Дубна, 2000
М. С. Жохов. Спроси у совести.
Хроника педагогических идей 60—80-х годов ХХ столетия. Дубна, 2001
Михаил Сергеевич Жохов — учитель физики. Как он пишет, отслужил народному образованию 42 года, из них 36 лет директором школы: сначала сельской, а потом школы № 8 города науки Дубны. Но если обратиться к карте Подмосковья, то Дубна — совсем недалеко от Талдома, от родных мест автора этих записок. В такой приверженности виден характер. И можно сказать о жизненном пути М. С. Жохова его же словами о коллегах, которые “претворяли средний всеобуч, как великую образовательную миссию в родной стране”.
М. С. Жохов выстроил свои воспоминания с замечательной обстоятельностью. Это у него — от учительского опыта. В книге “Спроси у совести” Жохов пишет, что годовые отчеты о работе школы, составление которых было для многих его коллег нудным делом, он сам писал с увлечением — подводил итоги, радовался и огорчался.
Поколение Жохова выходило в люди в пору подъема русской национальной системы образования. Ребята хотели учиться, родители стремились дать им образование. “Учись, сынок, в новом мире ученость будет стоить дорого”, — напутствовал автора записок отец, когда после окончания четырех классов начальной школы мальчика отправляли из родной деревни в дальнюю даль, за десять километров, в ШКМ, школу крестьянской молодежи, вскоре ставшую обычной средней школой. Годы спустя, уже из нашего времени, Жохов оценил по-другому тогдашние мечты крестьянских сыновей вырваться в иную сферу общественного бытия: “Дети крестьян, притом самые умные, уходили из деревни сами. В результате на селе падал интеллектуальный потенциал населения. Но на это почему-то никто из государственных мужей не обращал внимания”.
Меж тем именно сыновья крестьян стали новым поколением русский интеллигенции, которому, как писал академик Н. Н. Моисеев, старая интеллигенция все же смогла передать свои знания. Причем иной раз передача совершалась при особых обстоятельствах — об этом вспоминает в своих записках и Жохов: после школы он поступил в областной библиотечный техникум, где преподавала славная плеяда педагогов, высланных из Москвы. О них он сохранил самые светлые воспоминания: “Главное, чему нас научил техникум — это самообладанию и умению полагаться на себя. Ясность мысли и выдержка были характерными чертами поведения нашего предвоенного поколения”.
Спокойное и подробное повествование Жохова о жизни школы от 50-х до 80-х годов, о коллегах и учениках, о семьях учеников — обо всей русской жизни почти за полвека — противостоит по сути тем истерическим речам о вредоносной роли интеллигенции в русской истории, которых мы наслышались за последние годы. У нас есть интеллигенты и есть имитаторы интеллигентности. Вклад настоящей русской интеллигенции в создание и укрепление в ХХ веке великой державы был, пожалуй, поболее, чем у других частей нации.
Мне представляется очень важным, что такие классические русские интеллигенты, как директор школы Жохов, проживший жизнь, по внешним представлениям о б ы к н о в е н н у ю, прекрасно понимают значение своего опыта и могут в своих мемуарах рассказать столь много интересного и очень важного для постижения, каким же был ход истории ХХ века, какие перемены совершались в обществе. В связи с записками Жохова мне припомнилась рецензия в “Новом мире” пятилетней давности. Расхвалив книгу Вайля и Гениса “60-е. Мир советского человека”, рецензент строго предупредил всех и каждого, кто попытается написать “альтернативную” книгу о тех же временах:
“Пишите. Но место уже занято”.
Большое было у либералов-космополитов ликование по случаю занятых ими мест в русской истории. А сегодня можно говорить о новых научных исследованиях русского ХХ века. И очень существенный вклад вносит русская мемуаристика, где ход истории преломлен в человеческих судьбах. Записки М. С. Жохова могут быть поставлены в этот ценнейший книжный ряд. Они интересны еще и как история русского детства, русской педагогики. Наша отечественная школа на том и стояла, что не только учила ребят, но и воспитывала. Жохов описывает подробно, как проводились школьные дежурства, пионерские линейки, походы. Как ездили в гости к чехословацким школьникам и как участвовали в международном обмене фонариками мира. Конечно, дела давно минувших дней, но среди них отыщется немало практически применимого в современной школе.
Книги М. С. Жохова изданы при финансовой поддержке администрации Талдомского района и администрации Дубны, Института физико-технических проблем, Лаборатории ядерных реакций, Центра космической связи, фирм “Дубна” и “ИнПрус”, компании “Контакт”, а также администрации поселка Северный, где автор работал директором в 50-е годы. Этот перечень тоже многое значит.
Ирина СТРЕЛКОВА
Алексей Кожевников • Главный режиссер и его "ангелы-хранители" (Наш современник N6 2002)
Главный режиссер и его “ангелы-хранители”
Марк Захаров. Суперпрофессия. М., Вагриус, 2000
Выходят в свет мемуары... Сегодня этот жанр литературы популярен: пишут многие и о многом, но больше всего — о событиях нашего недавнего так называемого “застойного” прошлого (будь то политическая история, искусство или общественные нравы того времени). Авторами этих сочинений являются, как правило, перекрасившиеся партноменклатурщики и представители “творческой” интеллигенции “демократического” призыва. Эти “писатели” демонстрируют на страницах своих книг полное собственное приспособленчество, воинствующее мещанство, невежество и пошлость (наглядный пример тому — двухтомные воспоминания “советско”-американского режиссера А. Михалкова-Кончаловского, живописующие любовные похождения этого кинодельца едва ли не с большинством отечественных и зарубежных актрис).
К подобного рода литературе можно смело отнести и вышедшую не так давно книгу режиссера придворного ельцинско-лужковского театра “Ленком” Марка Захарова “Суперпрофессия”. Что и говорить, Марк Анатольевич — личность известная. Светоч либеральной общественности, член Президентского совета при Ельцине, выдвиженец на пост президента России (году в 1989-м, на одной из сходок демшизы, имя М. Захарова как “лучшего кандидата в президенты” было прокаркано в мегафон неутомимым борцом за народное несчастье В. Новодворской). Прочие же титулы, звания, побрякушки г-на Захарова ввиду экономии места мы опустим — надеемся, что в памяти народной он останется лишь поджигателем собственного партбилета перед телекамерой. Обратимся к сочинению режиссера. Книга его, хвастливая и пошлая, не представляла бы для нас большого интереса, если бы автор не выбалтывал на ее страницах (теперь можно!) некоторые весьма интересные подробности своей “творческой” биографии.
