Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №11 (2004)
Колыбельные песни — это душа народа. Лермонтова “Казачья колыбельная” — лучшая из литературных, социальная по тем временам песня. Много и у других поэтов.
У Пушкина детство неестественное, оранжерейное, но повезло с няней Ариной Родионовной.
Детство в поэзии есть закономерная связь с природой. Гёльдерлин (1780 — 1843) — 30 лет был сумасшедшим. Последний всплеск Возрождения, поэт, полностью погруженный в жизнь Эллады, большая степень абстрагирования от реальной жизни.
Понимал я молчанье эфира,
Не понимая людей никогда,
Любить я учился среди цветов,
Боги взрастили меня.
Клеменс Брентано (1780 — 1843) — из романтиков. “Колыбельная”:
Эту песню напевая,
Не колебли тишины, —
Так луна всплывает.
Пой, чтоб слышен был
Шорох, шелест, ропот.
Уитмен (1782):
Был ребенок, и он рос с каждым днем
И каждый день видел новое,
И на что бы он ни взглянул,
Оно становилось частью его
На этот день
Или на многие годы.
.........................................
И рыбы, которые так непонятно повисли под водой,
И сама вода — все стало частью его.
Антонио Мачадо (1835 — 1939) взял эпиграфом “Кружитесь, кружитесь, деревянные лошадки” Поля Уильяма.
Пегасы мои — деревянные лошадки.
Мечту влекло к тому, что не приходило,
И что навсегда ушло.
Детское воспоминание: мальчик закрыт один дома, вздох поэта: “О, время и я!”. Ощущение детства: “Эти дни голубые, это солнце далекого детства”.
Норвежец Г. Рейс Андерсен (1902 — 1964), “Два ребенка”:
Играли два ребенка на берегу морском
Со временем — песком.
И белые мгновения меж пальцами текли,
И вот уже мужчина с женщиной ушли.
Играть не будем в звезды, как играли с песком.
Бунин (1906), “При свече”:
Голубое основание, золотое острие.
сердцем помню только детство —
все другое не мое!
Из современных поэтов почти у каждого есть стихи о детстве. Например, у Тряпкина. Но не все возвышаются до высот. У Казанцева (прорыв):
На протяжном пожизненном марше,
жизнь все больше любя,
и чем старше, тем старше себя
будто явственно так вспоминаю,
то, что не дано вспоминать.
...................................................................
И далекое кажется детство —
дальше, дальше, все дальше в века.
Дети-цветы — это емкий образ, в детстве все заложено. Есть и пустоцветы, есть цветы ядовитые, без запаха, полевые, домашние.
Все это может отобразиться, как поэма о детстве.
Мицкевич, “На заре туманной юности” — пролил слезы о детстве.
Пришвин — отрок мудрый, с природой не дитя, а отрок.
Инфантильность — недоразвитость, незрелость мысли. Фолкнер о Сэлинджере: “Он пишет незрелые вещи для незрелых умов”. Метафоризм тоже инфантильность, наиболее ярко выражена у Пастернака.
“Слабость побеждает крепость и твердость” — мудрость даосизма; трава пробивает асфальт. В ребенке вся Вселенная, её микромир.
2. Тема: ЖЕНСТВЕННОЕ НАЧАЛО В ПОЭЗИИ
Есть во Вселенной начало мужское и женское. Как пишет, как смотрит мужчина и женщина — большая разница. Корневая система искусства едина. Существует миф об Андрогине. Человек был единым существом (4 руки, 4 ноги), Зевс разорвал, разорванные обнимались, хотели срастись. Отсюда Эрос.
“Легенда о Филемоне и Бавкиде” — умерли в один день и час, превратились в два дерева из одного корня. Гоголь переработал ее в “Старосветских помещиках”. “Мужчина и женщина дополняют друг друга” (Платон). Существует много народных пословиц об этом.
История о первой человеческой паре — двудольном семени Андрогина — темна, так как на ней тень врага рода человеческого.
Фет:
Твой взор открытый и бесстрашный,
Хотя душа твоя тиха,
Но в ней сияет рай вчерашний
И соучастие греха.
От связи Евы с сатаной получился Каин. Цветаева, “Адам, проглядевший Еву”. Не с тех ли пор “прелестная”, “очаровательная” Афродита закрывает свои прелести, как будто указывает на них. Прелесть — прельщение — лесть — слова одного ряда. Тютчев:
И сквозь величие земного
Вся прелесть женщины мелькнет.
Пушкин: “Чистейшей прелести чистейший образец”, сумел совместить несовместимое. У Достоевского Карамазов мечется между святой и вавилонской блудницей.
Мужчина превознес женщину до небес в средние века, возвышает ее до себя. Сервантес, “Дон Кихот” — описание достоинств женщины со слезами на глазах. Идеал всегда разбивается о действительность, но вера не умирает. Блок — поиск “вечной женственности”: сначала “Прекрасная дама”, потом “Снежная маска”.
Отношения Данте к Беатриче, Петрарки к Лауре — идеальны. Памятник женщине — “Божественная комедия”. Оба не были верны своим идеалам, но являлись “бедными рыцарями”. Через год после смерти Беатриче Данте женился, имел семерых детей.
Овидий заметил: “Странно желание любить, чтобы любимое было далеко. И чем больше нас к любимым влечет, тем сильней бессилие гложет душу”. Платоническая любовь — пустоцвет. В народе осуждается. Русская пословица: “Сухая любовь только крушит”. Существует культ матери, “теплой заступницы мира холодного”.
“Мимолетное виденье” способно воскресить жизнь, но надолго ли, красота спасет мир, но надолго ли?
В славянском искусстве высшая сила искушает человека высшим. В западном — сам человек искушает высшую силу, чтобы достигнуть божества. (Данте, Гёте, “Фауст”).
Слово — запретный плод. Тютчев: “Мысль изреченная есть ложь”. Пространство рождает звук, у Пушкина поэт — отзвук, голос — эхо, живое соединяет с призраком. Стихотворение “Эхо”. Эхо ничего не творит, это бессонная нимфа, женщина. Отсюда женские знаки нашей поэзии.
Тютчев о Пушкине: “ Тебя, как первую любовь, / России сердце не забудет”. Происходит сужение, замена матери молодой женщиной, что идет вразрез с народным воззрением. Родина — мать. Еще страннее у Блока, кровосмешение: “О Русь моя, жена моя”.
Знаки женственности у Лермонтова в “Завещании” — мелкая женская месть: “Пускай она поплачет... / ей ничего не значит!”.
Наиболее ярко женский талант проявляется в пении, хореографии, лицедействе. В танце проявляется природная грация. В творчестве ни одна женщина не раскрыла мир женской души, это за них сделали мужчины. В поэзию женщины внесли лишь оттенки личных переживаний. Никакого общечеловеческого или национального мотива в их стихах не прозвучало. Гёте: “В поэзии важно содержание”. Женщины думают только о чувстве без содержания. Только взволнованность да звонкий стих, только бы управиться с техникой — и мастерство в кармане. Они заблуждаются. Есть исключения. Габриела Мистраль — чилийская поэтесса. Очень значительная по содержанию, близка к фольклору. История ее жизни: сельская учительница влюбилась в проходимца, обманул, одинокая жизнь, не было детей, писала о детях.
Цветаева — “Мой милый, что тебе я сделала?” — мельчит, это угасание любви; вечная тема, нельзя найти виноватого. Мужчина всю вину берет на себя. Приучил женщину жить в атмосфере лести. Ахматова: “Я пью за ложь меня предавших губ”. Светлана Кузнецова — лучшая современная поэтесса: “И некому выслушать лжи, которая губы согреет”. Дело не во лжи. Дело в том, что мужчина и женщина в искусстве не дополняют друг друга. Нет равенства даже среди мужчин. Нет демократии — разница талантов.
Пушкин: “Парки бабье лепетанье”. Снижение Парки. Разница разительная: мужчина смотрит на Бога: “И в небесах я вижу Бога”. Женщина смотрит на мужчину. Мужчина ничего не боится, даже смерти: “И эту гробовую дрожь, как ласку новую приемлю”— Есенин. Светлана Кузнецова: “Я бы сплела из вас венок,/ Когда б не знала страха увяданья”. Самое главное — женские потери. Только теряя, женщина обретает голос, пускай такой истерический, как у Цветаевой. Женщине положено плакать. Сколько души в народных плачах и причитаниях. Вся литература русская проходит под знаком плача Ярославны.
У женщины обращение к Христу чувственное, главное в жизни женщины — мужчина, рождение детей. Стихи — восполнение пустоты. Чем талантливей поэтесса, тем кошмарней у нее внутренняя жизнь.
Любить — в русском языке понятие не однозначное, эквивалентом является “жалеть”. В западном (английском) — это определенное действие, продолжающееся некоторое время. Несет не нравственный, а волевой императив. Хемингуэй: “Они любили друг друга всю ночь”. Влияние запада — Симонов, “Жди меня”. Агрессивный эгоизм заморской воды. Не имеет ничего общего с народным восприятием. Суриков, “Степь да степь кругом” — уносит любовь с собой, освобождая жену для другого счастья. Чехов создал образ “Душечки”. Не все женщины душечки.
