Русская пятерка. История о шпионаже, побегах, взятках и смелости - Гейв Кит
– Когда Владди выкатили на лед, на его лице сияла улыбка. Он был очень рад разделить с нами тот момент, – вспоминает Айзерман. – Я знаю, что Игорь и Слава были счастливы. Впрочем, слово «счастливы» тут даже не очень подходит. Но увидеть его в тот момент вместе с нами… Все в команде любили Владди, но у тех ребят с ним были особые отношения. Все были очень и очень рады, что он тогда был с нами.
Айзерман даже не может вспомнить, совершил ли он традиционный круг почета по арене с Кубком Стэнли над головой, который полагается сделать капитану в таких случаях. Не совершил. Вместо этого он поступил так, как считал единственно правильным в тот момент. Он быстро повернулся на 360 градусов, чтобы все фотографы получили свой кадр. После этого подъехал к Константинову.
– Я еще, помню, не мог понять, как это лучше сделать. А потому просто положил кубок ему на колени, – объясняет Айзерман.
Фетисов и Ларионов встали по бокам кресла, а Айзерман покатил рядом, придерживая кубок – вся команда совершала круг почета, у которого не было ничего общего со спортом. Все дело было в триумфе человеческого духа. Все, кто пережил этот невероятный момент, были очарованы. Овация на арене «Вашингтона» оказалась длительной, теплой и искренней.
– Победа в Кубке Стэнли тогда не имела никакого значения для игроков, – утверждает Льюис. – Кубок им нужен был лишь для того, чтобы положить его Константинову на колени и тем самым сказать: «Мы сделали это для тебя. Все, что мы пережили в этом году, все что произошло, – все это было для тебя. Мы все делали ради тебя. Ты один из нас. И ты всегда будешь одним из нас».
Льюис помнит, как окинул взглядом площадку и увидел настоящие эмоции на лицах игроков – «слезы страсти и счастья».
– Они пережили все это вместе, – продолжает он. – Никто же не знает, каково это – вернуться в отель после того, как остановишь лодыжкой шайбу в игре. Боль такая страшная, что ночью уснуть не можешь. А на следующий день тебе надо вставать и идти на тренировку, а вечером еще и играть. Это знают только сами спортсмены. Владимир Константинов прекрасно это знал. Игроки, с которыми он выходил на лед, знали, через какую боль и страдания ему пришлось пройти, чтобы год назад, в 1997-м, выиграть кубок. Это можно понять, только если ты был частью команды и находился в раздевалке. Они отплатили ему тем же. Вся боль. Все страдания. Все жертвы – все это для тебя. Им это, пожалуй, было даже приятней, чем Владди получить кубок.
Почти два десятка лет спустя Айзерман по-прежнему вспоминает этот момент с небольшой тоской.
– Мы смогли вручить ему Кубок Стэнли, – говорит он. – Это вот… Об этом кино надо снимать, понимаете?
Аналитик передачи «Хоккей Найт ин Канада» Хэрри Нил, ранее тренировавший «Детройт», выразил общее чувство, комментируя эту сцену.
– Как же здорово видеть сегодня здесь Владимира Константинова, – сказал Нил. – Радостнее было бы, только если бы он играл.
Когда «Ред Уингз» завершили свой круг почета, толкая перед собой инвалидное кресло, и встали в центральном круге, чтобы сделать командную фотографию, все на арене уже потянулись за салфетками. «Тут нечего стесняться слез. Это были мужские слезы, – считает Фетисов. – За них не надо стыдиться».
Шэнахен повесил этот снимок у себя дома.
– Это прекрасная фотография, – объясняет он. – Когда мы положили кубок Владди на колени… Все выдохнули с облегчением. А то, как мы катили с ним по льду, – это вообще один из лучших моментов моей жизни.
Ларионов тоже не скоро забудет то, что первым делом Айзерман передал кубок Константинову.
– Это был еще один очень человечный жест со стороны капитана. Он показал, что чувствует командный дух и понимает, ради чего мы все играли, – считает Ларионов. – Все бились за Владимира Константинова – парня, который должен был выходить с нами на лед еще много лет, но уже никогда этого не сделает. Он был с нами на льду, но в инвалидном кресле. Стиви вручил ему кубок, и мы прокатились с Владди по льду секунд сорок. Это было потрясающее чувство – для его семьи, для самого Владди и для всей нашей команды.
Дрэйпер утверждает, что лучше момента в его карьере не было.
– Одно из моих ярчайших воспоминаний о победе в Кубке Стэнли – это когда мы стояли в центральном круге, Стиви получил кубок и тут же отдал его Владди, – делится он. – Нам всем было очень важно это сделать. Когда мы говорим, что выиграли его для Владди – мы действительно выиграли его для Владди. Мы все этим гордимся. Всё, через что пришлось пройти нам, не идет ни в какое сравнение с тем, через что прошел он.
Это произошло всего лишь через год после автомобильной аварии, после которой Константинов провел несколько месяцев в больнице, залечивая серьезные черепно-мозговые травмы. Впрочем, радоваться было рано.
– Думаю, мы тогда все надеялись на большее, – сказал Шэнахен в интервью осенью 2015 года. – У этой истории все равно несчастливый конец. Но в тот момент у нас была надежда. Мы были рады, что смогли этого добиться. Когда мы выиграли тот кубок, мы чувствовали, что Константинов все еще часть нашей команды.
– Когда теперь встречаешь Сергея Мнацаканова и Владди – помнишь, кем они были раньше, – продолжает Айзерман. – Владди был спортсменом. Сергей был просто потрясающим человеком, которого все обожали. Вспоминаешь все, через что они прошли, и все, что они сделали для клуба… Как мы выиграли второй Кубок Стэнли подряд и отпраздновали победу вместе с Владди на льду. Думаю, это принесло ему радость. Да и других русских ребят порадовало.
Особенно двух самых возрастных. Все игроки «Ред Уингз» выжали из себя чуть больше – а порой и не чуть – в том сезоне, когда были вдохновлены трагедией своих одноклубников. Но Фетисов и Ларионов выкладывались на полную катушку весь год.
– Их обоих потом ввели в Зал славы. Но, учитывая их возраст, они, пожалуй, сыграли лучше, чем от них ожидали, особенно в плей-офф, – считает Льюис. – Они были топливом, толкавшим вперед поезд, за которым все шли прицепом. Все следовали их примеру. Стиви считался капитаном, но Фетисов и Ларионов были ближе к Владди. Они лучше понимали, какой путь ему пришлось проделать и через что он прошел. Они были движущей силой команды.
Когда же «Детройт» выиграл свой второй кубок подряд в Вашингтоне, Фетисова раздирали противоречивые ощущения. С одной стороны, он был безмерно счастлив, а с другой – ему было невероятно грустно.
– У меня смешанные чувства, – делится он. – Мы сделали то, что друг другу обещали. Болельщики здорово нас поддерживали в том сезоне. Мы понимали, что для всех нас это будет особенный момент. Но мы не знали, насколько это сможет понять и оценить Владимир, учитывая его состояние. Это заставляет задуматься о жизни. Понимаешь, что это может случиться с каждым. Трудно понять, как это произошло. Почему это произошло. Как хоккеисты, как единая команда, мы могли лишь одержать победу для нашего друга, который больше никогда не сможет играть.
В гостевой раздевалке новенькой арены в Вашингтоне игроки «Детройта» праздновали победу и утоляли мучившую их весь год жажду, вновь жадно отхлебывая из Кубка Стэнли. В воздухе была растворена смесь искреннего счастья и душераздирающей грусти.
– Никогда не забуду, как мы праздновали в раздевалке, и с нами был Владимир, – делится Фетисов. – Он тоже пытался выпить шампанского из кубка. Это, наверное, был самый тяжелый момент в моей жизни. Он находился вместе с нами, но на нем не было формы. Он сидел в инвалидном кресле.
Глава 20. Двенадцать огромных шагов для хоккейного города
Он встал и пошел. Пусть его и потряхивало, а по обе стороны держать равновесие ему помогали Слава Фетисов и физиотерапевт Джон Уортон, Владимир Константинов поднялся из инвалидного кресла и сделал двенадцать шагов к платформе на площади Харт, где в солнечный четверг собралось большинство из миллиона двухсот тысяч людей, которые пришли посмотреть чемпионский парад.
Толпа взревела, как только Константинов встал. А когда он пошел, люди окончательно дали волю эмоциям. Они радовались и кричали, свистели и аплодировали, смеялись и плакали, делясь с ним всей своей любовью, уважением, восхищением и благодарностью, будто именно он забросил победную шайбу, которая привела их команду ко второму Кубку Стэнли подряд.
