Женщина и война. Любовь, секс и насилие - Гругман Рафаэль Абрамович
Женщины-остарбайтеры в Германии
В Германии женщинам, принудительным рабочим, не угрожали сексуальные домогательства. Миллионы немецких мужчин детородного возраста были в армии. Солдат, приехавших с фронта в кратковременный отпуск, ожидало столько одиноких немок, отчаявшихся заполучить своего Ганса, застрявшего на Востоке, что на «низшую расу» они не заглядывались. Высокопородистых арийцев дожидались спальни тоскующих женщин Третьего рейха.
Женщины, угнанные на принудительные работы в Германию, рассказывали — глава «Любовный роман с пленными», — что в Германии их не насиловали и к сексу не принуждали. Славянок защищали Нюрнбергские расовые законы, запрещавшие арийцам секс с женщинами «низшей расы».
Секретный доклад имперской службы безопасности, подготовленный в 1943 году для высшего руководства рейха о «результатах использования в империи советских военнопленных и остарбайтеров: «Фабрика киноплёнки «Вольфен» сообщает, что при проведении на предприятии медосмотра было установлено, что 90 % восточных работниц в возрасте от 17 до 29 лет были целомудренными»» [166].
Процент девушек, оказавшихся целомудренными до 29-летнего возраста, нынешнему сексуально продвинутому поколению покажется странным, но таковы были деревенские нравы, и факт остаётся фактом. Женщины-остарбайтеры, как видно из вышеприведенного документа, преимущественно были девственницами и в Германии сексуальному насилию не подвергались.
Неожиданное подтверждение того, что злодеи-немцы сносно относились к восточным рабочим, сделал начальник СМЕРШа генерал-полковник Абакумов. Главный борец со шпионами пожаловался Сталину, что писатель Эренбург, выступая перед слушателями Академии имени Фрунзе, заявил, что русские девушки, возвращающиеся из немецкого рабства, выглядят достаточно хорошо, они накормлены и одеты [167].
Абакумов возмущался: «Главный пропагандист Красной армии продался Геббельсу!» От ареста писателя спасла его огромная популярность в армии. Выступление Эренбурга, закрытое для широкой общественности, противоречило официальной пропаганде и его же статьям о зверствах нацистов над перемещёнными лицами. После доклада Абакумова вождь всполошился. Отдел агитации и пропаганды получил указание подготовить (то есть сфабриковать) и распространить в войсках разоблачительные материалы о насилиях немцев над остарбайтерами.
Вермахт: Западный фронт
«На западном фронте без перемен» — название романа Эриха Марии Ремарка, изданного в 1929 году и относящегося к событиям Первой мировой войны, вплоть до лета 1944-го характеризует западноевропейский фронт Второй мировой войны. Без перемен.
В «героической» Франции, заговорившей о перемирии с Гитлером через две недели после начала боевых действий, без боя сдавшей Париж, и которой для капитуляции в общей сложности оказалось достаточно пяти недель «кровопролитных сражений», немецкие солдаты чувствовали себя комфортно. Во Францию на отдых отправляли военнослужащих с Восточного фронта. Здесь их ждала вкусная еда, дешёвые сигареты, шикарные рестораны, изысканные коньяки и миллионы искусных в любви француженок, распахнувших объятия «сильным» немецким мужчинам.
Франция капитулировала 22 июня 1940 года. Но стотысячная армия парижских индивидуалок капитуляцию не подписала, «патриотки» вышли на улицы и демпинговыми ценами подрывали боеспособность вермахта. Вот где достигла наибольшего успеха «Сражающаяся Франция»! Роман «Падение Парижа»: парижская проститутка, руководствуясь патриотическими порывами, заразила сифилисом несколько немецких солдат. В романе Эренбурга женщины лёгкого поведения стали новой «линией Мажино», тайным оружием третьей республики, выкатившимся из кустов Булонского леса навстречу марширующим по Елисейским полям немецким войскам.
Вспышка венерических заболеваний, угрожавшая подорвать боеспособность немецкой армии, заставила руководство рейха быстро отреагировать на нашествие проституток: во второй половине июля появились приказы о создании на оккупированной территории Франции борделей для вермахта и о преследовании уличной проституции. Запрет действовал не на всей территории бывшей третьей республики. Коллаборационистам за миролюбие и смирение оставили фиговую бумажку — Вишистскую республику, она просуществовала на наполовину урезанной территории до ноября 1942 года, символизируя независимость Франции. На её территории властвовала свобода свобод, которой продолжала гордиться Великая Франция: в Виши уличная проституция не преследовалась. Но на оккупированной территории… Какой ужас! Scandale! Нарушено священное право частной собственности! Начальники военных округов (оккупированную территорию поделили на четыре округа) приказали военным комендантам конфисковать приглянувшиеся им публичные дома и набрать новый персонал, руководствуясь арийскими критериями о расовой чистоте. Был издан пространный документ, регламентирующий условия труда и зарплату, оговорен полицейский и медицинский контроль, и (какая чудовищная дискриминация!) немецким солдатам запретили сексуальные контакты с уличными проститутками. Позаботившись о солдатах, об офицерах на первое время забыли. Им, «советико морале», извиняюсь, — «гиммлер морале» — категорически запрещалось посещать публичные дома вермахта. Но так как господа офицеры и даже эсэсовцы тоже вроде бы люди, двуногие и двурукие, захлебнувшиеся во Франции в красивых женщинах, шампанском и коньяке, то в августе 1940-го командование вермахта опомнилось и сделало в правилах послабление: открыло для офицеров «спецгостиницы».
Немецкая дисциплинированность в выполнении приказов (с той же педантичностью и аккуратностью осуществлялись расовые чистки) позволила главному санитарному врачу одного из военных округов доложить в Берлин 23 сентября 1940 года, что публичные дома для солдат и гостиницы для офицеров открыты почти во всех больших городах и находятся под постоянным контролем. Солдаты получили их перечень и перед визитом к проститутке проходили обязательную проверку в медицинских кабинетах, открытых в каждом борделе. «Никогда в них не было такого порядка и чистоты, как при немцах», — с гордостью и сожалением вспоминали после войны завсегдатаи французских борделей.
Проститутки регулярно подвергались медицинскому осмотру, в случае малейшего подозрения их немедленно отправляли в госпиталь. Для проституток ввели ежедневные учётные карточки, в которых указывалось имя девушки, номер её комнаты и список немецких военнослужащих, которых она обслужила. Теперь при заболевании военнослужащего санитарные врачи легко могли обнаружить источник, конкретный бордель и женщин, с которыми контактировал заболевший солдат, и если выяснялось, что проститутка, зная о болезни, продолжала «работать», то ей грозил военный трибунал, обвинение в акте саботажа против немецкой армии и даже концлагерь. Строгие меры позволили взять под контроль ситуацию с венерическими заболеваниями.
Санитарные врачи проявляли разумную гибкость — количество борделей варьировалось в зависимости от потребностей и числа воинских частей. В военном округе, охватывающем северную Францию, в конце 1941-го насчитывалось 143 борделя, в которых работали 1116 женщин. А публичные дома портового города Ла-Рошель (знакомое название по «Трём мушкетерам»?), по данным органов здравоохранения, обслуживали 250 проституток [168]. Суммарное число борделей для вермахта превысило две тысячи.
Несмотря на запрет уличной проституции, облавы и аресты (проштрафившуюся девушку могли сослать в концлагерь, а солдата подвергнуть дисциплинарным взысканиям), индивидуалки продолжали рискованный промысел. Но и полиция не бездействовала. Под подозрение попали даже молоденькие девушки, крутящиеся с целью весёлого знакомства вокруг ресторанов и баров, и, когда их арестовывали, чтобы избежать интернирования, шаловливым барышням предстояло доказать, что они собираются выйти замуж за немца (арийцам браки с француженками разрешались), или заявить о согласии трудоустроиться в публичные дома вермахта.
