Моссад : Секретная разведывательная служба Израиля - Коллектив авторов

У Штрекера никогда не возникало проблем с таможенной службой. Еще задолго до начала перевозок секретной документации этот умный и опытный агент множество раз пересек границу на своей машине. Таможенники привыкли к дружелюбному и услужливому парню, который никогда не возмущался бюрократическими проволочками, а иногда даже помогал им. Более того, он был просто отличным парнем, который время от времени угощал таможенников пивом в одном из кафе по ту или другую сторону границы или выполнял их небольшие просьбы в Германии или Швейцарии.

Таким образом, к черному «мерседесу» Штрекера уже давно привыкли на таможне. Знакомые таможенники всегда охотно пропускали его.

Оказавшись в Германии, Штрекер, прибавив скорость, направлялся в сторону Штутгарта. Немного не доезжая до города, он сворачивал с автобана в сторону небольшого аэродрома, где держали свои самолеты наиболее богатые и влиятельные жители этого района.

Уже через несколько минут документация перегружалась на борт «Чесны», зарегистрированной в Италии, и двухмоторный самолет вылетал в Бриндизи, город на юге Италии. В воскресенье утром, через двадцать четыре часа после того, как они покидали Винтертур, документы доставлялись в Израиль самолетом «Эл Ал» из Бриндизи.

В Израиле этот рейс ждали с нетерпением. В аэропорту всегда наготове стояла бронемашина, которая без промедления доставляла документацию в «Израиль эйркрафт индастриз».

Первая партия документов поступила от Фраункнех-та 5 октября 1968 г. Затем операция в точности повторялась каждую неделю.

Неделю за неделей работал оператор по микрофильмированию. Подписанные и зарегистрированные документы об уничтожении тщательно подшивались, сотни килограммов бумаги сжигалось в печи в Винтертуре. Фраункнехт продолжал поездки в Берн в патентное агентство, где он получал очередные партии никому не нужных бумаг, и вместе со своим двоюродным братом еженедельно ездил в старинный городок Кайзерагст.

Для проведения операции инженеру потребовался почти год. Единственной передышкой стал его очередной отпуск.

В конце сентября 1969 года Фраункнехт доставил последнюю партию документов на склад «Ротзингер». Теперь, как он сказал брату, он впервые за год сможет спокойно уснуть. Несомненно, он заслужил коньяк, который на этот раз они заказали в ресторане «Хиршен».

Пока они болтали в баре, Фраункнехт не мог знать, что в тот самый момент Ганса Штрекера застали с поличным во время погрузки документов в багажник «мерседеса».

Владельцы компании, Карл и Ганс Ротзингер, получили сообщение от бдительного прохожего, которому показался подозрительным незнакомец, крутившийся каждую субботу у принадлежавшего им склада. Прохожий, который в эти часы прогуливал в том районе свою собаку, сообщил, что незнакомец регулярно загружает в багажник своей личной автомашины какие-то коробки.

Когда Ротзингеры услышали о странном незнакомце, они решили сами выяснить, в чем дело. Они подъехали к складу и стали наблюдать. К их изумлению, в незнакомце они узнали своего преданного сотрудника Ганса Штрекера, который загружал какие-то ящики в багажник автомобиля. Заинтригованные, Ротзин-геры окликнули Штрекера.

Как только он увидел хозяев, Штрекер прыгнул в машину и сорвался с места.

Теперь Ротзингеры были уже не на шутку встревожены. Они подошли к складу и увидели там одну коробку, которую в спешке Штрекер не успел положить в багажник. Открыв ее, Ротзингеры увидели чертежи, на верхнем из которых было написано: «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО. СОБСТВЕННОСТЬ МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ ШВЕЙЦАРИИ».

Ротзингеры немедленно отправились в ближайшее отделение полиции. Уже через час в стране был объявлен розыск Ганса Штрекера.

Но к тому времени «Чесна» уже находилась в воздухе, взяв курс на Альпы. С тех пор на таможенном посту никто Штрекера не видел.

Однако у швейцарской полиции помимо поимки Штрекера появились другие дела. Необходимо было выяснить, каким образом документы из печи в Винтертуре оказались на складе компании «Ротзингер»?

Потребовалось семьдесят два часа непрерывной работы, чтобы выйти на Альфреда Фраункнехта.

Инженер был уже в курсе провала Штрекера. Он узнал о случившемся из анонимного телефонного звонка. Но Фраункнехт ничем не выдал своего состояния и в понедельник утром, как обычно, прибыл в офис.

Он работал как ни в чем не бывало целый день, а вечером отправился домой. Утром во вторник он поехал на военный аэродром в Дюбендорфе, недалеко от Цюриха, чтобы обсудить с заинтересованными лицами кое-какие вопросы относительно нужд ВВС.

На аэродроме его ожидала группа офицеров безопасности и полиции, включая высокопоставленного сотрудника контрразведки. Его арестовали и отвезли в тюрьму Басле, где поместили в одиночную камеру.

В тюрьме Фраункнехт не потерял присутствия духа. Он предложил сделку: операция с чертежами «Миража» останется в тайне, если власти согласятся на его условия.

— Я готов перенести позор тюрьмы, — сказал он. — Но французы будут разъярены. Ведь если это дело получит огласку, я буду вынужден признать, что передал полностью все чертежи, касающиеся «Миража». Вы прекрасно знаете французов: они спровоцируют политический скандал, который испортит отношения между нашими странами на многие годы. В любом случае у Швейцарии есть все эти чертежи на микрофильмах. Они нам не нужны, так как мы не собираемся больше строить эти самолеты.

Фраункнехт признал, что с точки зрения закона он совершил преступление; но с точки зрения морали он был невиновен. Швейцарии не был нанесен ущерб. Следователям, которые ожидали от Фраункнехта мольбы о пощаде, он сказал:

— Если вы обещаете сохранить все в секрете и отпустить меня на свободу, я обещаю ничего не сообщать французам. Никому не нужно знать об этом.

Рассказывая полиции и службе безопасности о том, что он переправил чертежи в Израиль, Фраункнехт оправдывал себя полностью:

— Я сделал это для того, чтобы помочь Израилю. И делал это из моральных побуждений. Для израильтян это вопрос жизни и смерти. А что касается меня, убежденного христианина, то в моей памяти стоят Дахау и Аушвиц.

Тем не менее мотивы поступка Фраункнехта не убедили швейцарские власти в его невиновности. Закон есть закон, и преступник должен быть наказан. А пока он останется в заключении.

Фраункнехт содержался в тюрьме без суда и предъявления обвинения в течение 18 месяцев. Тюремщики относились к нему очень хорошо. Ему была предоставлена привилегированная должность тюремного библиотекаря. Фраункнехт заявил, что, пока ему не предъявлено обвинение, он не является преступником и имеет право на установку телевизора в камере. Тюремные власти отказались сделать это, но он обратился в местный суд. Когда и здесь ему не пошли навстречу, он подал прошение в Верховный суд, который решил вопрос положительно для Фраункнехта. А однажды Фраункнехт совершенно серьезно заявил начальнику тюрьмы, вызвав у него улыбку, что придумал способ сэкономить место в тюрьме.

Когда дело наконец дошло до суда, Фраункнехт не стал отрицать, что нарушил закон Швейцарии. Но он настаивал, что в своих действиях руководствовался добрыми намерениями и ни в чем не раскаивается.

Рассказывая о причинах, побудивших его совершить этот поступок, он привлек на свою сторону многих людей в зале суда.

А в это же самое время швейцарская контрразведка переживала не менее трудные дни, пытаясь отмести от себя обвинения в некомпетентности. Представитель службы безопасности в суде говорил: «Мы тщательно проверяли Фраункнехта. У нас не было абсолютно никаких оснований подозревать его».

В результате, однако, закон оказался не на стороне Фраункнехта. 23 апреля 1971 г. он был признан виновным в промышленном шпионаже и в разглашении военной тайны. Его приговорили к четырем с половиной годам тюрьмы. Позднее инженер признался, что в тот момент он ожидал получить полный, двадцатилетний срок — максимальный по этой статье.

Фраункнехт провел эти годы в тюрьме Басле, где к нему продолжали относиться как к особенному заключенному.