Русская пятерка. История о шпионаже, побегах, взятках и смелости - Гейв Кит

– Я был на льду с Владди на последних секундах, – делится воспоминаниями Лидстрем. – Мы вели 2:0, но они отыграли одну шайбу меньше чем за минуту до конца. У них внезапно появился шанс на спасение. Забросят еще одну – и придется играть овертайм. Помню, как тянулись эти последние секунды… Ждешь и ждешь, когда же наконец прозвучит сирена.

Последние мгновения длились вечность, но капитан Стив Айзерман наслаждался ими.

– В самом конце уже начинаешь думать: «Мы победили!» – объясняет он. – Это потрясающее чувство.

После вбрасывания за шесть секунд до конца шайба оказалась глубоко в зоне «Детройта». Она лежала за воротами «Крыльев», словно граната. Лидстрем немного запаниковал.

– И тут я вижу, что Владди специально упал на шайбу, чтобы она застряла под ним, – рассказывает он. – И тут, наконец, звучит сирена. Наш вратарь Майк Вернон вскидывает руки вверх. Вся арена будто с ума сошла. Ребята уже прыгают через борт праздновать, а Владди все еще лежит у борта за воротами на шайбе.

Лидстрем был высоким, стройным, белокурым и всегда аккуратно подстриженным – он напоминал героя фильма Ингмара Бергмана. Он выглядел, вел себя и играл в каждом матче так, что заслужил не только место в Зале хоккейной славы, но и, пожалуй, самое точное прозвище в мире спорта – Идеальный Человек. Хоть он и вырос в шведском городке Вестерос, расположившемся примерно в 100 км на северо-восток от Стокгольма, по-английски Лидстрем говорил лучше многих своих канадских и американских партнеров. Тем не менее, рассказывая о последних секундах заключительного матча финала Кубка Стэнли, он начал в несвойственной для себя манере запинаться, пытаясь описать свои чувства, когда услышал сирену.

– Тяжело, если честно, говорить и подбирать слова. Это было потрясающее чувство. Такое облегчение… – делится Лидстрем. – После того как мы проиграли в финале 1995 года, затем выиграли шестьдесят два матча регулярки и снова проиграли в 1996-м, мы наконец-то добились победы.

Впервые за сорок два года «Детройт Ред Уингз» стали обладателями Кубка Стэнли. Но это не последнее, чем запомнился тот вечер.

Глава 16. Кубок Стэнли-1997: Передай его партнеру

Когда Стив Айзерман завершил долгожданный круг почета по площадке «Джо Луис Арены» и повернулся к своим партнерам, он не думал, что вот-вот сотворит историю и это повлияет на хоккей во всем мире. Просто само так получилось.

Капитан новоиспеченных чемпионов НХЛ катался с Кубком Стэнли над головой – по его улыбке было понятно, что ему пришлось принести в жертву несколько зубов на алтарь любимой игры. Эта фотография стала одной из самых известных в мире спорта. Любопытно, что традиция началась в 1952 году в Детройте. «Ред Уингз» тогда всухую обыграли «Монреаль» в четырех матчах. До этого вручение кубка чемпионам было довольно формальным мероприятием. Глава лиги передавал трофей капитану команды победителей, а тот уносил его в раздевалку для закрытого празднования – на этом хоккейный сезон заканчивался.

Однако капитан «Детройта» Тэд Линдсей навсегда изменил эту процедуру. Когда президент НХЛ Кларенс Кэмпбелл вручил ему Кубок Стэнли, Линдсей тут же поднял его над головой и покатил по льду «Олимпиа Стэдиум». Позже он объяснил это тем, что хотел дать болельщикам получше рассмотреть трофей. Он разделил этот момент с главными людьми на арене.

С тех пор так поступали все. Но начиная примерно с прошлого поколения, к этой традиции добавилась и немалая доля интриги. Теперь по ней можно было многое узнать о команде – кому капитан вручит Кубок Стэнли после своего круга почета? Поэтому когда Айзерман прокатился по площадке и подъехал к скамейке, чтобы владелец клуба Майк Илич поднял трофей под оглушительный рев трибун, все задались вопросом – кому он передаст его дальше?

7 июня 1997 года капитан «Ред Уингз» рассеял все сомнения касательно того, как он и его партнеры относятся к тридцатидевятилетнему бывшему капитану ЦСКА Славе Фетисову, вручив ему кубок. Одним обдуманным жестом Айзерман раз и навсегда признал вклад россиян в НХЛ и положил конец не умолкавшим и явно предвзятым разговорам о том, что ни одна команда, ведомая ими, не выиграет Кубок Стэнли. В этом вопросе была поставлена точка.

– Со Стивом никто на эту тему не разговаривал. Думаю, он сам принял это решение, – считает левый крайний Брендан Шэнахен. – Но это было разумно и справедливо. Я снова почувствовал себя девятнадцатилетним пацаном, который только-только увидел Славу Фетисова, переехавшего из-за океана. Я снова смотрел на него как на своего наставника, понимая, что ему пришлось пережить много несправедливости по отношению к себе.

Фетисов прекрасно понимает, какое место он занимает в истории хоккея. Но этот момент растрогал и его.

– Капитан команды, мой капитан, дал мне кубок, – вспоминает Вячеслав. – Это не выразить словами. Это особенное чувство.

Фетисов знал, что делать, когда Айзерман вручил ему трофей.

– Я сразу подумал про Игоря, – продолжает он. – Возможно, мы можем разделить этот момент вместе, а не то, что я один проехал с кубком. Поэтому сказал ему: «Игорь, иди сюда».

И они покатили вместе. Два легендарных советских игрока кружили по арене с Кубком Стэнли, купаясь в любви и овациях болельщиков «Детройта» ничуть не меньше, чем Айзерман, Линдсей и Горди Хоу.

– Я уже двадцать лет профессионально играю в хоккей, – сказал тогда Игорь Ларионов. – И это счастливейший день в моей жизни.

Сполна насладившись моментом, несколько десятков лет спустя Ларионов смотрит на вещи шире. Сидя в своем роскошном доме в Блумфилд Хиллс, где они с сыном отрабатывают броски на миниатюрной площадке с настоящими воротами, Игорь вспоминает события тех дней.

– Для нас это особый момент. Со стороны Стиви было очень здорово так поступить по отношению к двум российским ветеранам, – говорит он. – Когда все считают, что русские недостаточно хороши и слишком мягкотелы для победы в Кубке… Для нас это был прекрасный момент. Потрясающее чувство, когда тебе дают кубок и ты катаешься по арене, а тебя приветствуют двадцать тысяч зрителей.

Это оценили и партнеры по «Ред Уингз».

– Было здорово увидеть, как Стив передал кубок Славе и они покатили вместе с Игорем по арене, – вспоминает Шэнахен. – Я никогда раньше не видел, чтобы двое игроков так держали Кубок Стэнли. Это был идеальный момент.

Помощник главного тренера Дэйв Льюис сразу понял значимость происходящего.

– Я хорошо это помню, – делится он. – Стив таким образом показал свое уважение к Славе – не просто за то короткое время, которое он провел с «Ред Уингз», но вообще за его вклад в хоккей, в том числе на международной арене. За тот вызов, которой он бросил советскому режиму. Слава Фетисов привез в Детройт свой международный опыт и выиграл самый главный трофей в хоккее – Кубок Стэнли. Стиви это понимал. Он высоко ценил его характер. Он знал, что Фетисов – уникальный спортсмен, каких в мире не так много. Я рад, что мне довелось стать свидетелем этого события.

Такие же чувства испытывал и Никлас Лидстрем, который, будучи шведом, прекрасно понимал, что североамериканские игроки несправедливо критиковали европейцев.

– Этим Стиви показал свое огромное уважение к русским игрокам, и в частности к Славе, – считает Лидстрем. – А когда Слава и Игорь покатили вместе с кубком, это в каком-то смысле стало символом преодоленного ими барьера.

Сергей Федоров никогда не забудет тот момент и что он для него значил.

– Это достойно уважения, – говорит он. – Это первый кубок «Ред Уингз» за многие годы, и это первая победа команды НХЛ, в составе которой было столько русских. Я так рад, что Стиви это сделал. Я бы в жизни об этом не подумал. А когда Слава позвал с собой Игоря… Они навсегда стали друзьями.

– Это было очень важно для Славы и Игоря. Но самое главное, что Стив Айзерман показал им свое уважение, как и вся команда, – добавляет Слава Козлов. – Они заслужили такое почтение. Было здорово это видеть. Они трудились в поте лица, чтобы вернуть Кубок Стэнли в Детройт.