Владимир Аврорский - Бразилия для любознательных
Вопреки бытующему мнению, именно алкоголь, а не слабый наркотик «маконья»[62] открыл дверь, через которую в молодежную среду проникают более опасные наркотические средства. В Сан-Паулу насчитывается свыше 50 тыс. баров, закусочных и ресторанов, где подростки без особых затруднений приобщаются к пиву и более крепким спиртным напиткам. По пятницам после занятий в школе группы подростков идут в пивные. Это становится все более обыденным явлением. Закон запрещает продавать спиртные напитки детям до 18 лет, но владельцы пивных говорят, что практически невозможно отличить 14-летнего подростка от 18-летнего.
Потребление наркотиков, алкоголя и сигарет гораздо выше в частных школах, чем в государственных. В колледжах среднего класса Сан-Паулу, где обучение обходится в 500–700 долл. в месяц, 25% школьников уже пробовали наркотики. В государственных школах — только 7%. Третья часть учеников частных школ потребляла алкогольные напитки, испытав при этом опьянение. В муниципальных школах таких учеников значительно меньше.
Моральная распущенность среди бразильских подростков пускает все более глубокие корни. Растет число мальчиков и девочек, вступающих в интимные связи до 15 лет. По данным национального опроса, 47% мужчин и 32% женщин начали половую жизнь именно в этом возрасте. Бразильское телевидение несет значительную долю ответственности за раннюю сексуальность в стране. «Я не знаю такой страны, в которой так стимулировали бы секс по телевидению, как в Бразилии» — таково мнение Ж. Серры, занимавшего пост министра здравоохранения в правительстве президента Ф. Кардозу. И с ним нельзя не согласиться. В выходные дни, усаживаясь в кресле перед телевизором, бразилец смотрит бесконечные развлекательные программы, в которых главные действующие лица — полуобнаженные девушки, старающиеся показать свои реальные или мнимые физические достоинства. Культ обнаженного тела пропагандируется с самого детства. В 90-х годах на этом поприще активно трудилась популярная телеведущая, очаровательная блондинка Шуша. Ее еженедельная детская программа на канале «Глобо» приковывала к телевизионным экранам не только детей, но и взрослых. Если полистать иллюстрированный журнал «Маншете» 60-х годов и сравнить карнавальные снимки с теми сценами, которые можно наблюдать на современных карнавальных шествиях, в глаза бросается разящий контраст между тем, как одевались их участники тогда и как одеваются сейчас. Создается впечатление, что нынче текстильная промышленность испытывает огромные трудности и не в состоянии произвести достаточное количество тканей, чтобы участники карнавала могли прикрыть свою наготу. Пристрастием к карнавальному нудизму особенно отличаются жительницы Рио-де-Жанейро. Их дерзкая смелость переходит все мыслимые пределы, а городские власти, вынужденные делать вид, что они «озабочены сохранением норм морали», каждый год грозят прибегнуть к самым суровым карам, если в какой-нибудь школе самбы появятся любительницы щеголять на публике вообще без намека на карнавальный костюм. И тем не менее они появляются. Но никто не осмеливается отстранить провинившуюся школу самбы от участия в конкурсе.
Молодое поколение
В то лето мне приходилось частенько бывать на даче в Бертиоге. Этот тихий городок расположился на берегу океана, там, где берут начало живописные горы Серра-ду-Мар. Лучшее место для отдыха трудно найти. Мой отпуск приближался к завершению. Дни тянулись однообразно, я уже подумывал вернуться в Сан-Паулу. И вдруг к нам нагрянула целая ватага школьных подружек моей дочери. Они жили в одном пансионате поблизости и решили навестить мою дочь Луизу. Мы были рады их появлению. Они пробыли у нас целый день. Поначалу девочки испытывали некоторое смущение, потом между нами завязался непринужденный разговор о самых банальных вещах, но даже их пустячные суждения говорили о многом.
Мне удалось выяснить, что чтением они особенно не увлекаются. Своей любимой книгой одна подружка назвала «Ирасему»[63], другая, ее звали Мариана, сказала, что недавно прочла в оригинале повесть «Здравствуй, грусть» Франсуазы Саган. Остальные не могли припомнить название последней прочитанной книги. Что касается музыкальных пристрастий, то всем нравились современные американские и английские певцы, имена которых мне ничего не говорили, из бразильцев — Роберто Карлос, Леонардо и Фабио Жуниор64].
Все девочки любили прибегать в разговоре к жаргонным словечкам, наивно полагая, что они придавали колорит и сочность их речи. Некоторые уже пробовали курить, но признались, что это занятие им не по вкусу. Что касается любимых напитков, то они отдавали предпочтение гуаране[65]. Одна девочка призналась, что тайком от родителей попробовала пиво, но оно ей не понравилось.
Как я ни пытался разговорить девочек, они явно не были настроены на серьезный разговор. Мы никак не могли преодолеть стену отчуждения. И дело не только в возрасте. У них не чувствовалось интереса к чему-то значимому. Может быть, им еще рано задумываться на такие темы? Девочки находились в таком возрасте, когда жизнь предстает в розовом ореоле с безграничными горизонтами. Кто знает, что их ждало впереди, ибо никакого жизненного стержня я у них что-то не заметил.
Вечером они ушли, а я еще долго сидел на веранде и под шум морского прибоя размышлял об этих подростках. Было очевидно, что, несмотря на все свои причуды, они пока еще не вышли из детства и продолжали пребывать в том беззаботном состоянии, которое к ним никогда больше не вернется. И так будет продолжаться, пока реальная жизнь не заставит их взглянуть ей в глаза. Наблюдая этих наивных школьниц, я тешил себя надеждой, что, вопреки всем превратностям судьбы, в конечном счете они сумеют выбрать правильный путь в этой жизни.
Через пару месяцев мне пришлось вновь столкнуться с подростками. Они были значительно старше подруг моей дочери. Моего приятеля пригласили принять участие в диспуте с ученицами одного из старших классов частного колледжа. Он был известным публицистом, и ему давно хотелось поговорить с молодежью. На этот диспут он позвал меня, полагая, что я смогу оказать ему помощь в трудную минуту. Встреча со школьницами превратилась в вечер вопросов и ответов. И хотя мой приятель старался держаться уверенно, ему не удалось скрыть удивление, когда он услышал от девушек поразительные по откровенности признания. И дело не в том, что он плохо знал жизнь, как полагали ученицы.
Беседовали мы с ними один на один, без преподавательницы. Иначе не получилось бы откровенного разговора. Вели девочки себя развязно. Очевидно, это была поза. Им хотелось показать, что они многое познали в жизни, и эти два старика, хотя нам в то время было чуть более сорока, ничему их уже научить не могут. Некоторые из них не скрывали, что им знаком вкус наркотика. Пиво им уже заменило гуарану и кока-колу, которые они считали детскими напитками. О своих культурных интересах они говорили неохотно, наверное, потому, что им нечего было сказать. Сравнивая их с подружками моей дочери, я был поражен разящим контрастом. «Неужели с годами и они станут такими же»? — подумал я.
Невольно вспоминая о школьницах моей юности, я не находил между ними никаких точек соприкосновения. Мои юные сверстницы тоже предавались веселью в карнавальные дни или по каким-нибудь семейным датам. С потрясающей застенчивостью они пробовали слабый напиток батиду[66], в котором было больше сока, чем алкоголя. Без этого на карнавале нельзя было обойтись. Устраивали мы и молодежные вечеринки, но я не припоминаю, чтобы кто-то из нас имел пристрастие к горячительным напиткам. О наркотиках тогда никто из нас не слышал. А подростки 90-х годов познавали его вкус в 16-летнем возрасте.
Прошло несколько лет. Подружки Луизы достигли такого возраста, когда пришла пора делать серьезный выбор — чем заниматься во взрослой жизни. Я увидел их на выпускном вечере в колледже и, должен признаться, был приятно удивлен. Девочки повзрослели, их рассуждения о жизни приобрели здравый смысл. Все они уверенно знали, куда пойдут учиться дальше, убежденные в безошибочности своего выбора. Мне понравилась их уверенность в том, что все у них получится так, как они задумали.
Луиза и ее лучшая подруга Мариана решили поступать на международное отделение факультета политических наук университета штата Сан-Паулу. После его окончания Мариана мечтала попасть на дипломатическую службу. Этот университет имел репутацию одного из самых престижных высших учебных заведений Бразилии. Он располагался в благоустроенном университетском городке за рекой Пинейрос. Поступить в него было нелегко из-за высокого конкурса. В тот год на одно место претендовали 30 человек. Мариана и Луиза успешно сдали вступительные экзамены. В частных университетах конкурс был значительно меньше, но в них обучение было платным. В государственном университете могли учиться даже бедные, все расходы по обучению покрывали власти штата из своего бюджета.
