Анатолий Александров - Путь к звездам. Из истории советской космонавтики
Визуально они были знакомы с лета сорок пятого, с момента подготовки к Параду Победы на Центральном аэродроме. Но тогда военачальники ни разу не пожали друг другу руки – слишком уж велика была дистанция в их служебном положении. Маршал Малиновский командовал фронтом, а генерал-майор Стученко возглавлял всего лишь гвардейскую стрелковую дивизию. Последующие годы изменили ситуацию. Маршал Малиновский прибавлял в должностях – командовал военным округом, был Главкомом войск на Дальнем Востоке, 1-м заместителем министра обороны, Главкомом сухопутных войск. В пятьдесят седьмом сменил маршала Жукова в должности министра обороны. Рос в чинах и положении и генерал Стученко. Командовал стрелковым корпусом, армией. С пятьдесят девятого, в звании генерала армии, возглавил Приволжский военный округ. В эти последние годы Родион Яковлевич и Андрей Трофимович хорошо узнали друг друга. И все же до 3 апреля ни разу еще министр обороны не звонил лично командующему округом по телефону. А тут неожиданно позвонил. Коротко спросил о делах и сразу о главном предмете.
– Андрей Трофимович, задача на твою долю выпадает очень ответственная. Вот и звоню.
– У нас разве бывают безответственные задачи, Родион Яковлевич? – попробовал упредить министра обороны Стученко.
– Но тут, понимаешь, особо ответственная, – продолжил свою мысль Малиновский. – В ближайшие дни в космос полетит советский человек, а приземляться он будет на территории твоего военного округа. Так вот я поручаю тебе организовать его встречу. Только что я вернулся из ЦК, где был персонально предупрежден Хрущевым по этому поводу.
– Что требуется от меня, Родион Яковлевич?
– Немного, Андрей Трофимович. Надо составить план подготовки к встрече космонавта. Возможный район его приземления разбить на участки. После распоряжения из Москвы на каждом из них требуется установить круглосуточный наблюдательный пост. Их надо обеспечить, кроме визуальных средств, радиолокаторами и другими техническими средствами наблюдения. Наземная разведка организуется на тот случай, если космонавт приземлится в лесу или в болотистой местности. Кроме того, для розыска космонавта и оказания ему, в случае необходимости, экстренной помощи надо сформировать три-четыре аварийно-спасательных отряда. Обеспечить их самолетами, вертолетами, автомобилями высокой проходимости, лодками, конными повозками, инженерно-медицинскими группами. Наибольшую опасность представляет тот случай, если космонавт угодит в болото или в реку, зависнет на дереве. Там потребуется вертолет.
– Мне задача ясна, Родион Яковлевич, – заявил Стученко.
– Надеюсь, помощь из центра тебе не нужна, Андрей Трофимович? – уточнил министр обороны.
– Конечно, нет, товарищ маршал, – подтвердил командующий округом. – Вполне обойдусь своими силами.
Рано утром 5 апреля «ударная шестерка» космонавтов вылетела из Чкаловской на трех самолетах Ил-14 на Байконур. Гагарин и Титов находились на разных машинах. Вместе с космонавтами на полигон отправились Каманин, Карпов, врачи от Яздовского и кинооператоры студии научно-популярных фильмов.
В четырнадцать часов самолеты приблизились к космодрому. В салонах тотчас прервались разговоры, и все устремились к иллюминаторам. В Казахстане во всю царствовала весна. Взору «избранных пассажиров» предстала удивительная картина – вся округа до горизонта показалась им сплошным цветочным ковром из живых тюльпанов.
Самолеты сделали положенный круг над аэродромом и сели на бетонку. У трапа прибывших встретили Королев и руководители полигона. Сергей Павлович дружески пожал космонавтам руки, сказал какую-то шутку, но в глазах – деловая сосредоточенность, решимость. Тут же он сообщил, что планирует вывезти ракету на старт 8 апреля, а 10–12 апреля она может стартовать. Планы изучены. Они понятны всем, руководителям и исполнителям.
После обеда и отдыха, когда космонавты начали примерку скафандров, Главный конструктор встретился с Карповым и потребовал чуть ли не поминутного графика занятости космонавтов на весь предстартовый период. Сергей Павлович напомнил начальнику Центра подготовки, что он, Карпов, несет персональную ответственность за готовность космонавтов к старту.
Но на следующий день Королев уточнил Карпову задачу:
– Не разрешайте слишком усердствовать ни тем, кто учит, ни тем, кто учится. Вы, медики, ратуете за то, чтобы в полет летчик уходил в наилучшей форме. Вот и действуйте, как нужно. Благо, теперь на космодроме царит ваша медицинская власть.
Около десяти часов 6 апреля на космодром прилетел Руднев, назначенный председателем Государственной комиссии. Спустя два часа он провел техническое совещание, на котором обсуждалась отладка регенерационной системы, результаты испытаний скафандров и кресла, а также летное задание космонавта. Галлай, Феоктистов и Раушенбах высказали пожелание, чтобы космонавтам разрешили посидеть до старта в корабле. Это предложение поддержал ведущий конструктор «Востока» Ивановский и Королев. 7 апреля, облаченные в скафандры Гагарин и Титов, провели в реальном корабле свою последнюю тренировку.
Ответственнейший старт неумолимо приближался. Главного куратора космонавтов от штаба ВВС генерал-лейтенанта Каманина охватывало все большее волнение. Но усилием воли Николай Петрович умело сдерживал волнение и не показывал его на людях. Все внутри, все в себе. Главком ракетных войск маршал Москаленко был поражен самообладанием генерала Каманина, и даже откровенно завидовал давнему коллеге:
– Ну и силища у тебя, голубчик! Завидую. Я не такой. Волнуюсь, скрыть переживания не могу, беспричинно повышаю голос на подчиненных. А так не надо. Понимаю, но не могу.
Утром 8 апреля – заседание Государственной комиссии. В зале, как никогда, много народа. Академию наук страны представляют академики Келдыш и Благонравов. Удивительно, но на этот раз присутствуют все главные конструкторы систем жизнеобеспечения – Бармин, Глушко, Пилюгин, Кузнецов, Исаев, Рязанский, Алексеев, Северин, Решетнев. Медицину напрямую замкнули на себя Яздовский и Газенко. На Байконур прилетели замы Главного конструктора – Мишин, Бушуев, Воскресенский. Присутствуют ведущие ракетчики страны – Янгель, Черток, Мозжорин, Челомей, Уткин, Надирадзе. Главкома ВВС представляет маршал Агальцов.
Комиссия утверждает задание на полет, рассматривает вопросы поиска и доставки космонавта после приземления. Повестку дня венчает вопрос о кандидате на первый полет. Кто полетит первым? Серьезный государственный шаг. Право внести предложение о кандидатуре Руднев предоставляет генералу Каманину. Николай Петрович предельно точен:
– Юрий Алексеевич Гагарин на протяжении всего периода подготовки и тренировок к полету показал высокую точность при выполнении различных экспериментально-психологических заданий. Его отличает высокая помехоустойчивость при воздействии внезапных и сильных раздражителей. Реакции на «новизну» – состояние невесомости, длительная изоляция в сурдокамере, парашютные прыжки и другие воздействия – всегда были активными. Отмечалась быстрая ориентация в новой обстановке, умение владеть собой в различных неожиданных ситуациях.
При исследовании в условиях изоляции в сурдокамере была обнаружена высокоразвитая способность расслабляться даже в короткие паузы, отведенные для отдыха, быстро засыпать и самостоятельно пробуждаться в заданный срок. Одной из особенностей характера Гагарина можно отметить чувство юмора, склонность к добродушию, легкой шутке.
При тренировках на учебном космическом корабле для Юрия Алексеевича был характерен спокойный, уверенный стиль работы с четкими, лаконичными докладами после каждого из упражнений. Уверенность, вдумчивость, любознательность и жизнерадостность придавали индивидуальное своеобразие выработке профессиональных навыков. Гагарин как бы умножил сходные летные навыки, придал им космическую направленность.
Доводы, факты, аргументы генерала Каманина в пользу назначения Гагарина первым космонавтом Земли прозвучали убедительно. Государственная комиссия утвердила Юрия командиром корабля «Восток», Германа Титова – его дублером… Мало ли что может еще случиться до полета?
Приняв кардинальное решение, члены «Генштаба космодрома» направились в монтажно-испытательный корпус для ознакомления с ходом тренировок птенцов Королева. Сергей Павлович, не разглашая пока только что принятого решения, занялся скрупулезным разъяснением первому космонавту работы систем жизнеобеспечения корабля, убеждая Гагарина в их надежной работе. Юрий соглашался с доводами Главного конструктора и сам втягивался в задушевный диалог. Неожиданно Королев прервал свой инструктаж, посмотрел на чуткого собеседника и то ли посетовал, то ли уважительно спросил:
– Что же у нас происходит, Юрий? Я подбадриваю тебя, а ты в ответ убеждаешь меня в еще большей надежности корабля.
