Яков Рубин - Наследники Мальтуса
Социологические посылки теории Мальтуса неверны. Прогресс человеческого общества, как неопровержимо доказал марксизм, зависит в решающей степени не от количественных изменений в народонаселении (хотя их роль сама по себе значительна), а от уровня развития производительных сил и характера господствующих в обществе производственных отношений.
Важным моментом социологического аспекта «Опыта» являются суждения Мальтуса о частной собственности. Он считает ее естественной и потому вечной, а законы, охраняющие частную собственность, объявляет «высшим благом». Без таких законов, писал Мальтус, в обществе получил бы полное господство эгоизм людей и непрерывно возникали бы поводы для вражды. Заметим, что, подобно другим буржуазным обществоведам, автор «Опыта» не проводит различия между собственностью частной и личной. Он игнорирует вывод своих современников социалистов-утопистов о том, что частная собственность является источником угнетения и социальной несправедливости и что поэтому ее необходимо упразднить. Он ополчается против идеи социального равенства, бездоказательно заявляя, будто такое равенство невозможно.
И на этот раз теория Мальтуса предстает в негативном плане. Но с той же условностью, с которой ее называют экономической и демографической теорией, ее в данном случае можно определить как теорию социологическую.
С равным правом ее можно рассматривать и как теорию политическую. Так именно оценивают ее историки, юристы. В самом деле, назначением трактата Мальтуса было переложить вину за нищенское положение трудящихся с господствующих, эксплуататорских классов на самих бедняков. Мальтус в этой связи объявил бессмысленными революционные выступления трудящихся. Эти действия, по его утверждению, порождаются существованием «избыточного населения». Достаточно будто бы лишь предупредить появление излишка населения путем ограничения рождаемости, и будет покончено с мятежами, а заодно, по его словам, и с политическими болезнями. Это было прямой защитой эксплуататорского строя, его институтов угнетения. По словам Ф. Энгельса, концепция Мальтуса явилась самым откровенным провозглашением войны буржуазии против пролетариата[4].
В теории Мальтуса имеются суждения и философского порядка. Он констатирует всевластие природы над бытием человека, начинающееся, по его мнению, с действия великого закона взаимопритяжения полов. Этот закон, утверждает он, в конечном счете порождает перенаселенность, лишних людей. А с лишними, напоминает Мальтус, расправляется сама природа. Она этим подтверждает, что на великом жизненном пиру для бедняка нет места. Поэтому, заключает автор «Опыта», бедняк не имеет ни малейшего права требовать даже какого-либо пропитания. Лучше всего для него уйти из жизни— погибнуть то ли на поле брани, то ли от смертоносного заболевания, то ли, наконец, просто от голода. Такой приговор природы вполне закономерен, делает вывод Мальтус, его не в состоянии изменить ни более совершенная форма руководства обществом, ни даже более справедливое «распределение имуществ». Мальтус добавляет, что такой порядок закреплен богом. Идеалистическое мышление и искажение качественного различия между человеком и природой — таковы главные черты философии Мальтуса.
Марксизм-ленинизм нанес сокрушительный удар по этой философии. В трудах К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина убедительно показано, что высший закон, которому подвластно народонаселение, не природный, а социальный, общественный. Каков общественный строй, таковы и закономерности изменений в народонаселении. «Лишние люди»—неизбежный продукт эксплуататорского строя. Социализм же, как известно, снимает эту проблему. Под влиянием общественных, а не природных связей складывается демографическое поведение людей.
Когда, например, капиталист использовал детский труд, семьи рабочих реагировали на это высокой рождаемостью. С появлением каждого нового ребенка возникала новая надежда на увеличение достатка семьи.
С развитием капитализма в условиях обострявшейся конкуренции предпринимателю нужны были не просто рабочие, а работники с известным уровнем образования и профессиональной подготовки. Детей нужно было обучать, прежде всего в общеобразовательной школе. Расходы семьи на воспитание детей возросли. Это способствовало заметному снижению рождаемости в рабочей среде.
Можно привести множество других фактов из истории народонаселения в разных странах и в разные эпохи. И все они будут свидетельствовать о социальном характере демографических изменений. Сведение процессов, происходящих в народонаселении, к их природной (непосредственной) основе и игнорирование при этом социального, решающего влияния на эти процессы фальсифицирует, искажает истину. Искажение на этот раз — в философском плане. И потому оправдана трактовка мальтузианства как теории с философской направленностью.
Вот, следовательно, сколько сторон, аспектов оказалось у этой теории, сколько она одновременно имеет «прописок» в науке. Это целая совокупность взглядов, но взглядов ненаучных, ложных.
Иногда эту совокупность называют системой. Как известно, под системой имеется в виду связь определенных элементов, из которых каждый необходим как непременное условие существования данной системы в целом. Рассмотренные выше аспекты теории Мальтуса взаимосвязаны, что дает буржуазным идеологам повод утверждать величие Мальтуса как ученого. Но на самом деле системность этой теории никак нельзя считать заслугой автора. Трактат Мальтуса просто-напросто отразил суждения, которые его автор вычитал в книгах ученых прошлого, отличавшихся энциклопедичностью знаний.
Сам Мальтус в предисловии ко второму изданию своего сочинения (став подлинной находкой для буржуа и аристократов, эта книга еще при жизни Мальтуса была издана шесть раз) так описывал историю появления «Опыта»: «Книга появилась под впечатлением минуты— на основании незначительных материалов, имевшихся тогда у меня под рукой, в деревне, где я жил. Юм, Уоллес, Адам Смит, Прайс были единственными писателями, из сочинений которых я вывел закон, составлявший главное содержание книги». Карл Маркс следующим образом уточнил признание Мальтуса: «...эта работа в своей первоначальной форме есть не что иное, как ученически-поверхностный и поповски-напыщенный плагиат « из Дефо, сэра Джемса Стюарта, Таунсенда, Франклина, Уоллеса и т. д. и не содержит ни одного самостоятельного положения»[5].
Итак, теория, с которой выступил Мальтус, получилась многоликой. В таком виде перешла она в наследство мальтузианцам сегодняшним, что позволяет им нередко прятать за какими-то гранями мальтузианства подлинную сущность этой теории и уклоняться от ударов ее противников..
II. Отстаивая «природный закон»
Философская сторона теории Мальтуса как ее главная теоретическая основа всегда была и остается по сей день предметом особой заботы ее последователей. Но защищать эту основу становилось с каждым годом все труднее. Факты, накопленные передовой наукой, множили и углубляли доказательства неверности мальтузианской философии. К тому же и в самой буржуазной среде, в ее наиболее трезвомыслящей части, возникла определенная оппозиция к теории Мальтуса.
1. Мальтузианцы перед оппозицией
Уже через несколько лет после опубликования книги Мальтуса один из видных политических писателей того времени, англичанин Чарлз Хэлл, доказал ложность утверждения, что высокая смертность населения вызвана природными причинами. Главное, подчеркивал он, заключено в устройстве общества. В Англии 8/10 населения потребляет лишь 1/8 часть производимой продукции, остальное отчуждается теми, кто обладает властью над бедными. Страна, как он считал, могла бы прокормить 140 млн. человек — во много раз больше людей, чем в то время проживало на Британских островах.
Книги, критикующие ложную философскую основу мальтузианства, стали выходить в Англии и других странах одна за другой. «Верно, что человеческие существа физически способны к численному росту, который может обгонять производство продовольствия. Но это столь же верно по отношению к овцам и шелкопрядам. Однако с тех пор как люди управляют разведением такого рода существ, делая это сообразно с возможностями обеспечить их питанием, почему они на таких же принципах благоразумия не могут управлять своим собственным ростом? Решением проблемы является распространение знаний, но этому препятствуют богатые с их институтами». Так писал в одном из своих сочинений Уильям Томпсон (1824 г.).
Довольно резкой критике философия мальтузианства была подвергнута в книге американского ученого Генри Джорджа «Прогресс и бедность» (1880 г.). Нищета, голод, бедность, подчеркивал он, обусловлены не законами природы, а «хищническими интересами отдельных людей и несправедливостью власти». Теория Мальтуса, верно подметил Джордж, защищает интересы класса, обладающего «могуществом богатства».
