Кесри Сингх - Тигр Раджастхана
Когда тигр плывет, он погружает в воду все тело и лишь часть морды торчит над поверхностью. Плывущего тигра легко заметить только в очень спокойной воде, когда от его морды расходятся небольшие волны.
Обеспокоенный тем, что махараджа и его гости могут не заметить приближающегося зверя, я с криком побежал к ним.
Неожиданно раздались два выстрела, один за другим, а затем, когда я был уже совсем рядом со стрелками, — еще два. Охотники были взволнованы. У махараджи и вице–короля, видимо, что‑то не ладилось с оружием, а сэр Малькольм, вооруженный лишь тросточкой, с мрачной решимостью сжимал свое «грозное оружие». Тигр же плыл уже в нескольких ярдах от них.
Оказывается, они все трое заметили, как тигр вошел в воду несколько выше по течению и поплыл по направлению к ним. Лорд Ридинг и махараджа были вооружены двуствольными штуцерами–экспрессами. Заметив зверя, лорд Ридинг разрядил в него сразу оба ствола, но промазал. А тигр продолжал плыть прямо на них. Вице–король перезарядил свой штуцер и снова выстрелил. И опять промахнулся. Тигр же приближался.
Махараджа, превосходный и обычно весьма хладнокровный стрелок, сознательно не открывал огня. Он хотел, чтобы знатный гость сам добыл свой трофей, и был уверен, что в крайнем случае всегда сумеет подстрелить тигра до того, как тот выберется на берег. Однако после последнего выстрела вице–короля махараджа решил, что игра зашла слишком далеко, поднял штуцер, тщательно прицелился и нажал спусковой крючок. К несчастью, он забыл зарядить свой штуцер. Торопясь зарядить его, махараджа автоматически сунул руку в карман куртки, где обычно держал про запас два–три патрона, но там их не было. Вместо этого пальцы его нащупали металлический свисток, напоминающий по форме латунный патрон для штуцера–экспресса. Махараджа, не глядя, впихнул его в казенную часть. Затвор заклинило. Оружие стало непригодным для стрельбы. Все это произошло в течение нескольких мгновений. Вице–король, стрелок довольно неопытный, тем временем лихорадочно пытался перезарядить свой штуцер–экспресс.
Именно в этот момент я и появился на сцене. Стоило мне поднять винтовку, как тигр, испугавшись столпившихся на берегу людей, поплыл обратно. Все перевели дух. Теперь оба стрелка смогли перезарядить свое оружие.
Первый выстрел, конечно же, должен был сделать вице–король, но я попросил его не стрелять, покуда вверь но выберется на берег и станет хорошей мишенью. Преодолевая течение, тигр решительно держал путь к противоположному берегу, прямо напротив нас. Таким образом дистанция вполне подходила для стрельбы.
Тигр вылез на берег, с его огромного туловища стекала вода. Вице–король выстрелил. Пуля угодила в бедро левой задней ноги, но зверь даже не захромал — напротив, метнулся прочь и сразу же набросился на группу загонщиков, стоявших неподалеку. У одного из них был барабан. Ударом лапы тигр свалил наземь несчастного барабанщика. Затем быстрый, как молния, нырнул в густой кустарник, росший в долине. Сам я теперь уже ничего не видел, но один из фланговых загонщиков, стоявших на возвышенности, сообщил мне об этом.
Нам снова предстояло искать опасного хищника и сделать это надо было как можно скорее. Договорившись с махараджей, который должен был доставить гостей обратно в лагерь, я переплыл на лодке реку и, распорядившись позаботиться о бедной жертве, вскарабкался по склону, откуда открывался хороший обзор. Сверху чаща казалась похожей на клумбу, притом не очень большую, окруженную со всех сторон сравнительно безлесным пространством. Это было мне на руку. Я подождал некоторое время, но раненый зверь не давал о себе знать.
Поскольку тигр не намеревался покинуть свое убежище, стало ясно, что его придется выгонять. Загонщики для этого теперь уже не годились, и я послал человека в ближайшую деревню с просьбой пригнать буйволов. Стадо собрали и с шумом погнали в чащу.
В этот момент тигр продемонстрировал свою поистине необыкновенную хитрость и понимание ситуации. Если бы он набросился на одного из буйволов или хотя бы издал страшный, «кашляющий» рык, как это обычно делают тигры, когда хотят отпугнуть незваных пришельцев, он выдал бы себя, однако зверь поступил иначе. Он дождался, когда пара буйволов подошла к нему поближе, и сделал несколько шагов для того, чтобы они заметили его. Буйволы тут же развернулись, паника мгновенно охватила все стадо, и, объятые страхом, животные помчались обратно к деревне. После этого нечего было и пытаться загнать их обратно в кустарник.
У меня оставался последний козырь, который можно было попытаться использовать. Я послал в лагерь за обученным слоном и велел погонщику загнать слона в кустарник. В этом районе Индии дикие слоны не водятся, так что тигр наверняка не встречался прежде со столь странным зверем. Увидев гиганта, продирающегося к нему напролом через кустарник, тигр, взревев, неожиданно выскочил из укрытия и помчался вдоль долины. Из лагеря мне на помощь прислали несколько стрелков. Один из них выстрелил навскидку. Однако ему не удалось остановить тигра, и тот вскоре скрылся из виду, затерявшись в траве.
В этот момент стряслось второе несчастье. Увидев босого загонщика, беззаботно бредущего в одиночестве, тигр прыгнул на него и отомстил. человечеству за все свои раны — сшиб беднягу и перегрыз ему горло.
Расставленные мною наблюдатели занимали удобные позиции на деревьях и по краям долины, и от одного из них, который видел ужасную сцену, я узнал, что после убийства тигр укрылся в узкой лощине, заполненной крупными валунами. Взяв с собой всех охотников, я тут же направился к ней. Несмотря на тяжелую дорогу, мы через несколько минут были уже на месте. Началась довольно опасная охота, чем‑то напоминающая игру в прятки. Стрелки заняли места на высоких откосах лощины. Тигр был внизу среди дикого нагромождения камней. Увидеть его было невозможно. Мы знали наверняка, что он двигается где‑то там, в каменных завалах, не выдавая себя, и изредка стреляли в темные расщелины между валунами, надеясь выгнать тем самым тигра на открытое пространство. Он отвечал громким сердитым ревом, как бы предупреждая нас: «Но, но, не позволяйте себе лишнего». Рев раздавался то из‑под одного валуна — чуть ли не прямо под стрелком, то из‑под другого — на расстоянии двадцати–тридцати футов от первого.
Эта игра продолжалась более часа, а дело меж тем шло к вечеру. Солнце в Индии заходит быстро, и времени терять было нельзя. Поэтому я подозвал охотников, объявив им, что собираюсь идти в лощину и тем самым кончить дело.
Я стал спускаться по откосу на некотором расстоянии от того места, где мы последний раз слышали тигриный рев, а затем, лавируя между каменными глыбами, пошел по дну оврага, туда, где, по моим предположениям, находился зверь. Время от времени мои спутники спрашивали, вижу ли я что‑нибудь. Я не отмечал. Наконец, передвигаясь ползком, я приблизился к валуну, под которым должен был прятаться зверь, если он еще не сбежал. Я решил тем самым выставить самого себя в качестве приманки — пусть тигр бросится на меня на открытом месте, где он будет виден сверху моим товарищам.
Когда от меня до валуна оставалось футов двадцать, я нарушил тишину, громко обратившись к ожидающим стрелкам с просьбой смотреть и оба.
Идем сработала. Послышался «кашляющий» рык и между двумя валунами поднялась тигриная голова и плечи. Через мгновение и воздухе взметнулось полосатое тело — тигр ринулся на меня. Сразу же сверху раздался выстрел. Тяжелая пуля перебила зверю позвоночник. Тигр рухнул, перевернулся навзничь, но, увидев меня рядом с собой на расстоянии протянутой лапы, с изумительным мужеством стал подползать ко мне. Я встал и выстрелил ему в упор в голову.
Теперь мне грозила опасность со стороны своих же стрелков, расставленных в отдалении. В быстро сгущающихся сумерках они продолжали палить по конвульсивно содрогающемуся телу зверя. Но тут между выстрелами они услышали мои отчаянные крики и начали спускаться по склонам, чтобы как следует разглядеть убитого тигра.
Зверь был таких огромных размеров, что мы поначалу заподозрили, не врет ли рулетка — она показывала одиннадцать футов пять с половиной дюймов — на один дюйм короче длины самого большого тигра, убитого в этих краях в 1914 году близ Шивапури. Мы изрядно помучались, вытаскивая убитого тигра из оврага, и основательно попотели, взваливая его на слона. Это было не удивительно. Когда мы добрались до лагеря и взвесили нашу добычу, выяснилось, что тигр весил пятьсот девяносто фунтов — вес совершенно необычный.
Для меня в этой охоте самым интересным было то, что этот исключительно крупный, могучий зверь был в то же время и самым хитрым и осторожным из всех, которых я когда‑либо встречал. В течение этого длинного, неудачного для меня дня тигр пытался — и почти всегда с успехом — предусмотреть каждый мой следующий шаг и обдумать свои ответные действия. Он был убит лишь потому, что охота была тщательно спланирована, в ней принимало участие много загонщиков и стрелков. Шансов на спасение у него не было.
