Анатолий Фоменко - 400 лет обмана. Математика позволяет заглянуть в прошлое
В результате М. Фрере (М. Freret) перевел рукопись на французский язык, добавив к ней собственный исторический обзор. Этот перевод вскоре попал к парижскому книготорговцу Г. Гавелье (G. Gavelier), который, мечтая опубликовать труд И. Ньютона, написал ему письмо в мае 1724 года. Однако ответа от И. Ньютона он не получил, после чего написал новое письмо в марте 1725 года, сообщая И. Ньютону, что будет, рассматривать его молчание как согласие на публикацию книги, включая замечания Фрере. Ответа снова не последовало. Тогда Гавелье попросил своего лондонского друга добиться ответа лично от И. Ньютона. Встреча состоялась 27 мая 1725 года, и И. Ньютон дал отрицательный ответ. Однако было поздно. Книга уже вышла в свет под следующим названием:
«Abrege de Chronologie de M. Le Chevalier Newton, fait par luimeme, et traduit sur le manuscript Angelois. (With observation by M. Freret). Edited by the Abbe Conti, 1725.»
И. Ньютон получил копию книги 11 ноября 1725 года. Он опубликовал письмо в «Философских трудах Королевского общества» (Transactions of the Royal Society, v. 33, 1725, p. 315), где обвинил аббата Конти в нарушении обещания и в публикации труда помимо воли автора. С появлением нападок со стороны представителя церкви о. Сусьета (Father Souciet) в 1726 году И. Ньютон сообщил, что им готовится к публикации новая, более обширная и подробная книга по древней хронологии.
Все эти события происходили уже незадолго до смерти И. Ньютона. Он, к сожалению, не успел опубликовать более подробную книгу, и следы её утрачены. И. Ньютон скончался 1727 году, так и не успев завершить свои исследования по древней истории. Не боязнью ли необоснованных нападок объясняется вся эта сложная история публикации «Краткой Хроники»?
Какова же была реакция на публикацию книги И. Ньютона?
В печати середины XVIII века появилось довольно много откликов. В основном они принадлежали историкам и филологам, были резко отрицательными и пестрили выражениями вроде «заблуждения почетного дилетанта» и т. п. Было, впрочем, опубликовано несколько работ в поддержку И. Ньютона, но их было немного. Затем волна откликов спала. Книга И. Ньютона была замолчана и фактически выведена из научного обращения.
В XIX веке Ф. Араго, автор обзорного труда [30:1], ограничился по поводу хронологических исследований И. Ньютона лишь следующим небрежным высказыванием: «Вообще, в предметах, не принадлежащих к математике и ее приложениям, Ньютон не обнаруживал суждения правильного… Кроме сочинений теологических в доказательство нашего мнения укажем на его хронологию, которую Фрере опроверг в самом её выходе в свет» [30:1], кн. 1, с. 113. Скорее всего, Ф. Араго не стал вникать в суть дела. Бездумно сослался на мнение Фрере.
Чезаре Ламброзо в своей известной книге «Гениальность и помешательство» постарался «поставить точку» следующим образом: «Ньютон, покоривший своим умом все человечество, как справедливо писали о нем современники, в старости тоже страдал настоящим психическим расстройством, хотя и не настолько сильным, как предыдущие гениальные люди. Тогда-то он и написал, вероятно, „ХРОНОЛОГИЮ“, „Апокалипсис“ и „Письмо к Бентелю“, сочинения туманные, запутанные и совершенно непохожие на то, что было написано им в молодые годы» [462:1], с. 63.
Похожие обвинения прозвучат позже и в адрес Н. А. Морозова, также осмелившегося заняться ревизией хронологии, они выглядят странно в научной дискуссии. Скорее всего, они скрывают за собой неспособность возразить по существу.
3.3. Николай Александрович Морозов
Н. А. Морозов (1854–1946) — выдающийся русский ученый-энциклопедист. С. И. Вавилов писал о нем: «Н. А. Морозов соединил в себе беззаветное общественное, революционное служение родному народу с совершенно поразительным увлечением научной работой. Этот научный энтузиазм, совершенно бескорыстная, страстная любовь к научному исследованию должны остаться примером и образцом для каждого ученого, молодого или старого» (Сергей Иванович Вавилов: Очерки и воспоминания. М.: Наука, 1981. с. 284).
Николай Александрович Морозов был первым исследователем, по-настоящему широко и радикально поставившим вопрос о научном обосновании общепринятой хронологии. Портрет Н. А. Морозова мы приводим на рис. 14.
Рис. 14. Портрет Н. А. Морозова. Взято из [583]
Судьба Н. А. Морозова сложилась непросто.
Его отец Петр Алексеевич Щепочкин был очень богатым человеком, имел несколько поместий. Он принадлежал к старинному дворянскому роду Шепочкиных, рис. 15. Прадед Н. А. Морозова находился в родстве с Петром I. Мать Н.А Морозова — простая крепостная крестьянка Анна Васильевна Морозова, рис. 16. П. А. Щепочкин женился на А. В. Морозовой, дав ей предварительно вольную, но не обвенчался с ней, поэтому дети носили фамилию матери. В двадцать лет Н. А. Морозов стал народовольцем. В 1881 году был приговорен к бессрочному заключению в Шлиссельбурге, где самостоятельно изучал химию, физику, астрономию, математику, историю. В 1905 году он был освобожден, пробыв в заключении 25 лет. После освобождения занимался активной научной и научно-педагогической деятельностью. См. его мемуары, рис 17.
После революции 1917 года Н. А. Морозов был назначен директором Естественно-научного института им. Лесгафта в Петрограде. В этом институте Н. А. Морозов выполнил основную часть своих известных исследований по древней хронологии методами естественных наук, при поддержке группы энтузиастов и сотрудников института.
Рис. 15. Петр Алексеевич Щепочкин — отец Н. А. Морозова, взято из [141], с. 6
Рис. 16. Анна Васильевна Морозова — мать Н. А. Морозова. Взято из [141], с. 7
После ухода Н. А. Морозова с поста директора институт был полностью реформирован. Вероятно, не без умысла предать забвению важные исследования по истории, выполненные здесь Н. А. Морозовым и его группой.
С 1932 года Н. А. Морозов — почетный член Российской академии наук (с 1925 года — АН СССР), кавалер орденов Ленина и Трудового Красного Знамени. О выдающемся вкладе Морозова в химию и некоторые другие естественные науки, см., например, в публикациях [146], [147], [582], [583], [584]. В официальной справочной книге Академии наук СССР, изданной в 1945 году [811], перечислены все почетные академики АН СССР на 1945 год. Таковых было всего трое: Н. Ф. Гамалея, Н. А. Морозов и И. В. Сталин [811], с. 37–38. О Николае Александровиче Морозове сказано, в частности, следующее: «Избран в 1932 г. Известен работами в области астрономических, метеорологических, физических и химических проблем. Заслуженный деятель науки РСФСР. Почетный член Московского общества испытателей природы. Постоянный член Французского астрономического общества (Societe Astronomique de France). Постоянный член Британского астрономического общества (British Astronomical Association)» [811], с. 37.
В 1907 году Н. А. Морозов издал книгу «Откровение в грозе и буре» [542], где проанализировал датировку библейской книги Апокалипсис и пришел к выводам, противоречащим скалигеровской хронологии. В 1914 году он издал книгу «Пророки» [543], в которой на основе астрономических методик датирования была радикально пересмотрена скалигеровская датировка библейских пророчеств. В 1924–1932 годах Н. А. Морозов издал фундаментальный семитомный труд «Христос» [544], рис. 18.
Рис. 17. Титульный лист «Мемуаров» Н. А. Морозова
Кстати, первоначальное авторское название этого труда было «История человеческой культуры в естественнонаучном освещении» и больше отвечало его содержанию. В этом труде Н. А. Морозов изложил развернутую критику скалигеровской хронологии. Важным фактом, обнаруженным им, является необоснованность концепции, лежащей в основе принятой сегодня скалигеровской хронологии.
Рис. 18. Обложка первого тома труда Н. А. Морозова «Христос».
Проанализировав огромный материал, Н. А. Морозов выдвинул и частично обосновал фундаментальную гипотезу o том, что скалигеровская хронология древности искусственно растянута, удлинена по сравнению с реальностью. Эта гипотеза Н. А. Морозова базируется на обнаруженных им «повторах», то есть в текстах, описывающих, скорее всего, одни и те же события, но датированных разными эпохами и считающихся сегодня совершенно различными. Выход в свет труда Н. А. Морозова вызвал оживленную полемику в печати, отголоски которой сохраняются и сегодня. Были высказаны некоторые справедливые возражения, однако в целом критическую часть груда «Христос» оспорить не удалось.
Судя по всему, Н. А. Морозов не знал о трудах И. Ньютона, Э. Джонсона по хронологии, практически забытых к его времени. Тем удивительнее, что многие выводы Н. А. Морозова хорошо согласуются с их высказываниями.
В отличие от своих предшественников, Н. А. Морозов поставил вопрос СУЩЕСТВЕННО ШИРЕ И ГЛУБЖЕ, распространив критический анализ вплоть до VI века н. э. и обнаружив здесь необходимость коренных передатировок. Несмотря на то что Н. А. Морозову также не удалось выявить какую-либо систему в хаосе возникающих передатировок, его исследования находятся уже на качественно более высоком уровне, чем анализ И. Ньютона. Н. А. Морозов был первым ученым, понявшим, что в передатировках нуждаются не только события «античной», но и средневековой истории. Тем не менее Н.А Морозов не продвинулся выше VI века н. э., считая, что здесь принятая сегодня версия хронологии VI–XIII веков более или менее верна. В дальнейшем мы увидим, что это его мнение оказалось глубоко ошибочным.
